Жнец. Книга одиннадцатая - Макс Дарт

Разумеется, Андрей Кириллович Разумовский узнал эту девушку. Не мог не узнать. Именно ее он назвал «бабой Волконского» в недавнем разговоре. Князь думал, что она погибла, отчего, будучи изрядно пьяным, удивленно выдал:

— Волконский⁈ Я у него ничего не брал! — кулак князя врезал по его рабочему столу, оставляя на том внушительных размеров трещину.

Вернув контроль над своим телом, Разумовский понял, что наваждение его оставило, а рука, бокал и стекло были абсолютно невредимыми. Кроме стола: на нем по-прежнему красовалась огромная трещина.

Тем не менее, Андрей Кириллович дураком не был и понимал, что все это неспроста. Мгновенно схватив мобильный телефон со своего стола, он хотел было набрать главу службы безопасности, однако не успел даже найти нужного контакта, как тот лично вошел в его кабинет. Без стука, запыхавшийся и чем-то очень сильно взволнованный.

Разумовский извергом не был, поэтому дал одному из своих лучших людей отдышаться и прийти в себя. Но даже так ему было очевидно, что дело вокруг его Рода принимает скверные обороты.

— Господин, — наконец прохрипел глава СБ Рода Разумовских, — ваше имение окружено гвардией Рода Новиковых…

Глава 7

— Внимание! Говорит командир гвардии Рода Новиковых, — пророкотал своим грубым басовитым голосом Зубинин, удерживая у рта рупорный громкоговоритель. — Если Его Наглость Разумовский Кирилл Андреевич не изволит выйти, чтобы вернуть то, что он отнял у моего господина, то мы войдем сами. Предупреждение будет первым и последним. На принятие решения у князя есть пять минут, по истечению которых имение княжеского Рода будет взято штурмом, — командир гвардии отвел громкоговорящее устройство от своего рта, после чего взглянул на меня, стоявшего рядом с ним. Столкнувшись с моими требовательным взглядом, тот опомнился и, вернув ко рту рупор, добавил: — Ах да, запрет Его Императорского Величества Михаила II нас не остановит.

Я довольно кивнул и обвел взглядом место возможного сражения. Так как техники у меня не было от слова «совсем», всем моим бойцам предстоит сражаться, так сказать, «вручную». Но я вовсе не считал это проблемой, разве что небольшим недостатком. Каждый из моих бойцов уже из себя представляет «машину», так что волноваться по поводу неприступности имения Разумовских, которое больше походило на полноценную крепость, не было причин.

К тому же каждый третий гвардеец владеет двумя стихиями, а каждый десятый научился эти стихии комбинировать между собой. Более того, за всей моей братией с высоты птичьего полета наблюдают «Дети Тени», которые не допустят взлета каких-либо летательных аппаратов, сбив их еще у поверхности.

Ирэн и ее подчиненные замерли, стоя на небольших островках из чрезвычайно плотной Тени. По своей структуре эта способность была схожа с Теневым Щитом, но еще более плотная.

Главный ее недостаток, из-за которого мне приходилось прибегать к помощи Кей во время воздушных сражений, это низкая мобильность. Уж больно долго приходится напитывать небольшой клочок пространства Тенью, прежде чем на него можно будет спокойно встать. А вот для такого выкрутаса, который исполняли сегодня «Дети Тени», ее хватало с головой.

Сами гвардейцы растянулись редким кольцом вокруг имения Разумовских, разделившись на полноценные группы. В случае заварухи, враг получит удар со всех сторон сразу.

Наиболее плотный кулак с нашей стороны собрался, разумеется, у главных въездных ворот на территорию имения. Здесь находились я, Чайя, Кей и Сильвана, которая изъявила желание поучаствовать в наказании одного из сообщников пленившего ее разум князя Волконского. Помимо этого, здесь присутствовали Зубинин, руководящий операцией, и Ирэн, приглядывающая за нашими воздушными птичками.

А еще не менее важным персонажем был Кузнецов. Так как Кей и все ее внимание мне были нужны здесь, именно Виталию Федоровичу пришлось организовать слежку за территориями, прилегающими к имению Разумовских. Пропустить удар в спину не хотелось ни мне, ни самому Кузнецову, поэтому он привлек к операции самых проверенных людей. Некоторые из них спокойно входили в контакт с зверинцем Кей, так что о внезапной атаке в спину можно забыть, но руку на пульсе держать все же стоит.

Все эти мысли посещали мою голову, пока я стоял и не сводил взгляда с главных ворот имения Разумовских. Со всех сторон меня окутывали эмоции моих близких людей и гвардейцев. Все они были в предвкушении возможной драки и были готовы показать класс, заявив о боеспособности Рода Новиковых раньше, чем мы то планировали.

— Вы бы поучили своего человека быть учтивее, когда он во всеуслышание обращается к аристократу столь высокого положения, которым является мой господин, — из-за ворот раздался голос, усиленный таким же громкоговорителем. — Его Сиятельство Кирилл Андреевич желает говорить лично с Новиковым с глазу на глаз и потому приглашает его в гости. Одного.

Мне даже не пришлось прислушиваться к душе говорившего, чтобы учуять ловушку. Помимо этого, князь решил защитить себя тем, что я буду находиться в гостях. А гостя, если тот позволяет себе слишком много, можно сильно осадить. И главное, что хозяину ничего после этого не будет. Я, например, так сделал с экс-императрицей Российской империи Анастасией Романовой.

Понятное дело, что я смогу с боем прорваться наружу, прихватив с собой души как самого князя, так и некоторых его людей. Вот только по окончании сего мероприятия неправым примут меня, то бишь гостя, а не радушного хозяина. Даже мне, «обычному» наемнику в прошлом, хватает мозгов, чтобы это понимать.

Зубинин тем временем уже хотел было что-то ответить представителю Разумовского. И, судя по мелькнувшему в глазах командира гвардии стальному блеску, это «что-то» не было лишено громких эпитетов.

Тем не менее, я не дал Зубу произнести и слова, требовательно протянув к нему руку. Тот без тени сомнений вложил в мою раскрытую ладонь рупор, после чего сделал шаг назад.

— Говорит глава Рода Новиковых, — спокойно вымолвил я, стоило устройству оказаться на уровне моего рта. — Мне не до конца понятно, что надумал себе князь, но выделенные вам командиром моих бойцов пять минут стремительно истекают. Я бы посоветовал вам подумать над тем, как бы вернуть то, что принадлежит мне, а не диктовать свои условия. Тем более, когда вы находитесь в проигрышной позиции.

Вернув рупор Зубинину, я демонстративно взглянул на часы. Точнее, на то место, где они должны были быть. У меня все еще не имелось такого привычного всем аксессуара, да и с подсчетом точного времени