Заговор творцов - Алексей Сергеевич Изверин

— Проверьте тут все тщательно. — Сказал Сергей Бельский. — Очень тщательно!

Глава 6

Конференц-зал в гостинице набит народом. Не людьми с улицы, конечно же, кто б их сюда пустил, в самую фешенебельную гостиницу Посольского квартала!

Журналисты, оснащенные камерами, диктофонами и блокнотами. Десяток спесивых люблинских бояр, сверкающих нашитыми на кожаные куртки гербами, восседала в окружении немногочисленной прислуги. Охрану, аркаимских наемников, сюда не пустили, ждали за дверью. Компания богемной молодежи заявилась сюда не иначе как с Камень-Кафе. Парни и девушки, по одежде не понять, дворяне ил нет. Одеты разношерстно, на одном из парней синяя парусиновая куртка, второй щеголял в кожаном камзоле, спортивных штанах и белых ботинках.

«О, наши знакомые!» Воскликнул Миро.

На обочине молодежной компании примостился поэт Леманский, смотрит в мою сторону с опаской. Арина не заметила, болтает с Евой, делая вид, что оказалась тут случайно. София же мило улыбается всем вокруг, уделяя каждому по паре слов.

На сцене перед собравшимися выставлен укрытый зеленой скатертью стол, за столом я, Галактионов и Мила. Перед нами рядком расставлены микрофоны, стоят графины воды и пустые стаканы. Мила несмело улыбается, я делаю хмуро-заинтересованное лицо, Галактионов спокоен, как танк.

«Узнают, нет?»

Первой меня заметила София. Глянула мельком на Милу и Галактионова, остановила взгляд на мне, и глаза девушки чуть расширились. Узнала. Чуть смутилась, толкнула рядом сидящих Еву и Арину. Девушки закончили шептаться, удивленно уставились на меня. Безымянный парень меня тоже узнал, глядит настороженно. Рванулся встать, Леманский рывком усадил его на место.

— Задавайте ваши вопросы! — Сказал Галактионов в микрофон.

— Агнесска Волянская, канал «Муз-Любодар!» Скажите, Людмила, задумывались ли вы о том, чтобы петь уже известные песни исторических исполнителей? Например, Велимира Матвеева? — Спросила девушка в розовом топике, плотно обтягивающем большую грудь.

«Смотри-ка, подготовилась!»

— Задумывалась, но пока я не готова к столь серьёзным произведениям. — Ласково улыбнулась сирена.

«Она б тебе спела, дай ей волю! Твоя розовая тряпка бы треснула!»

— Тадеуш Данюкевич, канал «Культура!» — Встал с места худой мужчина в светло-серой футболке с рыжей аппликацией. — Скажите, Людмила, а как вы познакомились с Мирославом?

— Случайно! Некоторые события на Алом сблизили нас, и с тех пор я вхожу в его команду.

«Давай его прикончим?»

— Правда ли, что вы связаны с Мирославом Трегартом узами более тесными, чем обычная дружба?

«Могу сделать это так, что никто не догадается!»

— Простите, это моя личная жи-изнь! — Захлопала глазками Мила.

Мучали нас вопросами с час. Где родились, как пришли к творчеству, где был ваш первый концерт… Конечно же, вопросы согласованы с пресс-службой Четвертого Канала, Зина и Лиза, заправившись крепким кофе, сидели до утра.

— У меня вопрос к Мирославу Трегарту! — Внезапно поднялся с места следующий журналист. Полный, высоченный дядька с донельзя приветливым лицом, облаченный в пиджак и синие парусиновые штаны.

«А вот этого в программе уже не было».

— Задавайте. — Подвинул к себе микрофон ближе я.

Галактионов нервно скомкал подвернувшуюся салфетку.

— Ян Кравчик, канал «Мир». — Представился журналист. — Не могли бы вы прокомментировать инцидент, произошедший вчера в Екатерининске на площади Короля Михаэля?

«Ну вот что началось-то, нормально же общались!»

— Без комментариев. — Чуть развёл руками я, сохраняя каменное лицо.

— Ожидаются ли подобные инциденты во время концерта?

— Без комментариев.

— Поступали ли вам угрозы?

— Без комментариев.

— Как вы считаете, кто может быть…

— Ян, имейте совесть! — Делано рассмеялся Галактионов. — Уже четыре вопроса! Следующий, пожалуйста!

Ян Кравчик бухнулся в кресло, с места встала худенькая дама в матерчатой жилетке, стянутой парой пуговиц на большой груди.

Наверное, тут мода такая, на большую грудь.

«Неплохая мода».

— Божена Новакова, канал «Здойчек». Скажите, Людмила, а вы…

— Мирослав Трегарт! — Крикнули от входной двери.

Через ряды кресел быстро проталкивался Лех Завадский. Волосы распущены и взъерошены, на остром лице выражение чрезвычайной решимости.

Парочка охранников двинулись наперерез, не успели.

— Я, Лех Завадский, вызываю на дуэль Мирослава… — Первый охранник, попытавшийся схватить нарушителя покоя, натолкнулся на Щит, и отлетел в сторону. — Вызываю на дуэль Мирослава Трегарта! Обладание человеческим существом при помощи рабской метки… — В сторону полетел второй охранник. — Противно чести и совести любого достойного человека! Я клянусь освободить Людмилу Стафилос от пагубной зависимости…

Галактионов побледнел.

— Стоп. — Сказал я, толкая в толпу ауру покоя.

Часть народа замерли, остальные продолжали оглядываться. Журналисты нацелили камеры на Леха Завадского, кто-то начал подбираться с микрофоном.

— На мечах, на пистолетах, на кулаках — я буду драться с тобой везде, Мирослав Трегарт, ибо таким, как ты, не место на священной земле Люблина!

«Отвертись!» Посоветовал Миро.

«Да как?»

«Все равно! Остановить не получится, придётся убить, а это осложнит ситуацию!»

— Я не знаком с дуэльным кодексом Содружества Люблин. — Как мог спокойнее сказал я.

— Почти такой же, как в вашем Светлом Царстве! — Выкрикнул Завадский. — Или ты трусишь?

«Ну вот, придётся его убить». Вздохнул Миро. «А жаль, могли б ему Вещь сплавить!»

— Ваши обвинения беспочвенны, Лех Завадский!

— Мать босая! Да ты трус! Сучий…

«Что за кретин».

— Но вызов я принимаю. Мечи вас устроят?

— Вполне! — Моментально успокоился Лев.

— Договорились. Пришлите ваших секундантов, обговорим условия.

— Сегодня же вечером! Я освобожу тебя, Людмила…

— Вы уже достаточно сказали, господин Завадский. — Лениво сказал я в микрофон. — Дайте сказать и другим. Жду следующего вопроса.

— Войцех Ковальский, издание «Правда». — Вскочил с места очередной журналист. — Скажите, Мирослав, как вы планируете драться с Лехом Завадским?

«Жестоко и бесчеловечно!»

— Без комментариев.

Пресс-конференция длилась ещё пару часов. Лех Завадский незаметно вышел, я скучал, слушая ответы Милы. Сирена не скупилась на улыбки и добрые слова, рассказывала о силе искусства, о том, что добро побеждает зло и все такое. Выходило это у сирены замечательно.

После окончания пресс-конференции, когда я шел по коридору, меня нагнал Сергей Бельский.

— Мирослав, это проблема! — Сходу сказал он.

— Да не думаю. — Пожал я плечами. — Выслушаю секундантов вечером, убью его утром.

— Уверен?

— Ну а что? Будут неожиданности?

— Мой господин сильный! — Сказала Мила, беря меня за руку.

— Этот Завадский тут известная личность. — Бельский старательно отвел глаза от сирены. — Трогать его опасаются.

«Выискался на нашу голову!»

— Бретер?

— Да кто знает. Завадские древний род Люблина, обедневший в край. Может, и берет денег, за руку никто не поймал.

— Мне нужен секундант. — Сказал я. — Сергей?

— Да куда же деваться. — Развёл руками Бельский. — Не рекомендуется, конечно, но других мы тут не найдем. Посольские нам спасибо не скажут.

— Это тоже проблема?

Мила прижалась ко мне теснее.

— Не такая уж и большая. — Сергей скривился. — Обо всех дуэлях с местными