Хозяин Пустоши. Книга 3 - Денис Мист

на открытое пространство и выстрелили очередями прямо из кустов. Двух монстров уложили на месте и занялись третьим. Нам с Ильей все же пришлось выйти. К этому моменту на ногах оставались маг, трое солдат и три оленя. Иллюзии внезапно прекратились и больше не мешали драться. Правда, Игнис пока не вернулся, но никаких сполохов огня я не видел.

Илья предпочел в этом бою сочетание лоз и магии изменений — лоза опутывала цель и превращалась во что-то еще, например, в колючую проволоку. Я же накидывал на оленей и людей огненную паутину. Они запутывались и сгорали.

Когда с оленями покончили, городских вояк взяли на прицел, а мага мы спеленали, чтобы не дать ему и шанса использовать магию. Я лишь вздохнул — не хотелось убивать беззащитных, это уже казнь, а я себя палачом не считал.

— Ну, привет. Зачем вам олень? — сразу перешел я к делу.

Маг надменно скривил губы — наверняка хотел сказать какую-то гадость — но одумался и вздохнул. Да-да, парень, не в том ты положении, чтобы хамить.

— Можете начинать пытать, — заявил он.

Я удивленно воззрился на этого «мученика». Молодой совсем парень, младше меня, светлые волосы выбились из-под капюшона и прилипли ко лбу, серые глаза смотрят с вызовом, но на дне плещется страх. Благородное лицо напряжено, челюсти сжаты, губы тоже. Эх, парень, ты ж, вроде, учиться должен, а не по лесам бегать.

— Зачем нам тебя пытать? — уточнил я.

— Затем, что ничего не скажу, — ответил он, звенящим от напряжения голосом.

И тут я догадался:

— Потому что не знаешь?

Он вздернул подбородок — мои слова явно его задели. Илья протяжно вздохнул, наши бойцы хохотнули. Парень выглядел оскорбленным. Я присел рядом с ним. Илья пошел проверять тела, вдруг кто-то выжил.

— Как я понимаю, тебя сорвали с учебы или чем ты там занимался, и приказали идти в Пустошь ловить… оленя или просто кого-то? — уточнил я. — Или был еще приказ?

— Да, все так. Нам приказали поймать монстра, — проворчал он и отвел взгляд.

— Что еще? — спросил я.

Вернулся Илья и покачал головой — все мертвы.

— Ничего, — пробубнил маг. Его голос вдруг осип.

Я посмотрел на солдат, на их нашивки. Только один остался из его отряда, остальные двое служили второму магу. Этот один, тоже молодой, тоже прятал глаза. Остальные старались выглядеть суровыми и стойкими, насколько позволяла общая побитость.

— Говори уже, — сказал я миролюбиво. Нет, с детьми я воевать не собирался. Да и этих двоих убивать уже смысла нет.

Он посмотрел на меня внимательно и решился:

— Князь сказал убивать всех изгоев, кого встретим. Даже женщин и детей.

— Встретил кого-то?

— Нет, — слишком быстро ответил он. И резкий поворот головы его солдатика сказал лучше слов, что врет.

— Выполнил приказ? — уточнил я.

— Что⁈ Нет! — вырвалось у мага и он прикусил язык. Покачал головой и добавил: — Сказал, чтобы к вам шли. Они итак наказаны, за что убивать? Я так не могу.

Его слова внушали надежду. Я поднял его и отвел в сторону, чтобы не слышали солдаты.

— И много в Орле тех, кто так думает? Кто не согласен с Голицыным? — спросил я тихо.

— Есть. Ребята с моего потока. Некоторые из них стали вдруг наследниками после двух штурмов, — ответил маг. — Нас стало меньше. Но ведь чем меньше магов, тем слабее город. Это все знают. А князь еще и изгоняет нас. Уже троих выгнал. Наверное, меня тоже это ждет теперь. Некоторые говорят, что он рехнулся.

Я едва не спросил, как бы он отреагировал на свержение Голицына. Но нет, нельзя даже намекать. Лучше поговорю с Кириллом.

— Если изгонят, приходи. Дорогу в Корсунь знаешь?

Он кивнул и удивленно посмотрел на меня.

— То есть как? А убивать?

— Не буду я тебя убивать, мал еще. Только скажи, что с оленем должны были сделать?

— В деревню доставить. Не в вашу, конечно. В Знаменку, которая рядом с Орлом. Подробности Иннокентий знал, — ответил парень и кивнул на поляну, где лежали тела. — Я с ним тут встретился, а он где-то еще бродил. Долго, с месяц уже.

— А тебя как зовут?

— Андрей Лапин.

— Вы под водительством князя?

— Нет, под Протасовым. Шкура продажная.

— Почему не уйдете? — удивился я.

— Не знаю. Я всего третий сын, меня не посвящают в такое, — неохотно ответил он.

— Но тех, кто недоволен действиями князя много?

— Я не знаю всех. Наша группа недовольна. Мы как раз проходили на истории Вторжение. Если бы тогда маги не сплотились, демоны уничтожили бы человечество. А теперь маги плетут интриги и уничтожают друг друга ради власти. Они ослабляют город и не понимают, что если не смогут защитить, править будет некем.

— Все верно говоришь, — согласился я и развязал веревку на его руках. — Тебя изгонят. Не за этот провал, так за такие идеи. И твоих друзей тоже. Если так случится, ждем у нас. В Корсуни нет конкуренции. Нас для этого слишком мало. К тому же у каждого есть свое дело.

— Если шрамируют, приду, — подавленно сказал Андрей. Кажется, эта мысль до сих пор не посещала его. Что странно в мире, где сильные выкидывают слабых как ненужные вещи.

Мы вернулись к остальным. Оказалось, что Игнис уже вернулся и терпеливо ждал, когда я закончу разговор. Сначала показалось, что он вернулся один. Но не могли же за полчаса у него вырасти рожки. Я пригляделся.

На холке недовольного огневолка сидело… существо. Размером с большую кошку, с красными глазами, с ушами и крыльями летучей мыши. Но мордочка напоминала обезьянью. Крепкое тело покрывала густая светло-коричневая шерсть, только гибкий хвост оставался голым. Лапы заканчивались четырьмя гибкими пальцами с крепкими когтями. Химера? Но кого с кем?

«Это кто?» — спросил я у Игниса.

«Он вполне говорит на вашем языке. Но вообще он тот, кого вы зовете демонами, — ответил он. — И скажи ему слезть. Я не поджигаю его только ради тебя. И я рассказал ему немного о тебе, иначе он не желал приближаться.»

Я улыбнулся с благодарностью. И удивился. Илья же говорил, что они тут не водятся. Сам Илья удивленно присвистнул после осмотра демона.

Но прежде чем общаться с ним, я освободил солдат и велел всем им убираться. Андрей дал слово, что они немедленно возвращаются в Орел. Когда мы остались на поляне одни среди тел и с оленем в клетке, пришла пора разбираться с иллюзионистом.

— Привет. Слезь с моего друга, если не хочешь стать горсткой пепла, — дружелюбно сказал я.

— Зачем? На нем