"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

она уже давно не курирует, перепоручив всё Устинье, квартиру в доходном доме убирает служанка. Машка только готовит, и то, когда я появляюсь. В последнее время нечасто. А тут я ещё вспомнил, что Павлина Конкордиевна всё пыталась что-то сказать, издаваемые ею звуки напоминали «Маша», «Машка». А не с ней ли моя родственница поскандалила так, что её удар хватил?

Разбираться с этим всем безобразием я начал на следующий день. Маруська мои предположения, с кем скандалила Павлина Конкордиевна, подтвердила. Та в свою очередь активно кивала.

– Вы Марию застали в неподходящей компании? – задавал я наводящие вопросы, чтобы выяснить подробности.

По кивкам Павлины Конкордиевны и Маруськиным дополнениям получалось, что Машка в моё отсутствие приваживала парней из охраны. Да и князю в предыдущую ночь не отказала. Всё же распутными девками меня не зря упрекали.

Выяснять отношения теперь уже точно с бывшей любовницей я шёл решительный и злой. Но разве можно переспорить кубанскую женщину? Машка паковала свои вещи и громко сообщала всем, кто мог её услышать, что она едет с князем в Ташкент, а я ей не чета. Только название, что промышленник, а сам как был купцом, так и остался.

– Купец, как есть купец! – выкрикивала она, периодически выходя на лестничную площадку, чтобы было лучше слышно в мастерских на втором этаже. – Мальцы в столице дворянство получили, а тебе кукиш!

Петрова я потом попросил поменять замки и больше Марию не пускать ни в мастерскую, ни в мои апартаменты.

Что представляет собой Николай Константинович, я знал из хранящейся у нас информации. Естественно, никакую Машку он с собой брать не собирался. Даже с трудом вспомнил, кто это. Ему вполне щенка овчарки хватило. Слуги волокли за князем значительно увеличившийся багаж, а тот не мог нарадоваться на своё живое приобретение, целуя щенка в нос. Зазывал меня в гости, обещал показать всех своих собак.

Я еле пережил последние минуты прощания с ним на вокзале. В буквальном смысле готов был бежать следом по шпалам и махать платочком, радуясь, что избавился от такого гостя. Меня дела ждут. Артём рассказал, что пришло письмо от Веры. Она предлагает везти в Петербург лекарство для лечения туберкулёза. Всё равно никто не сможет повторить его технологию без глубокого исследования. Если не рассказывать о технологии, то повторить препарат долго не смогут.

– Склифосовский поможет продвинуть препарат и без длительных разрешений, – убеждал меня Артём.

– Там его все давно ждут, и даже помощь не понадобится, – заверил я.

– Вера ещё пишет, что если всё же получит антибиотик, то даже патентовать не станет. Так его точно не повторят долгое время.

– Ну да, выкрадут саму Веру или найдут на нас другие рычаги влияния, – не одобрил я идею.

– Пока и антибиотика-то нет. А там, глядишь, свою службу охраны организуем. Тебе Зарян ничего не говорил?

– Зарян только песни горланил да собак в присутствии князя нахваливал, – ответил я.

– Правильно, не нужно о делах при князе болтать, – оправдал действия городового Артём.

На самом деле они с Заряном решили организовать свою частную охранную контору. Ездим мы много. И каждый раз нам требуется сопровождение. Обычно я снимаю охранников со школы, оставляя только дедков-сторожей. Это не дело. Нужны профессиональная охрана и тот, кто проверит её надёжность.

– Поставил Заряну тридцать рублей оклад, – сообщил Артём. – На нём же ещё будет подготовка собак.

– Дело нужное, – полностью одобрил я задумку друга. – И чем быстрее займёмся, тем лучше.

– А ты давай собирайся в Петербург. Близнецы должны уже были выехать, – напомнил Артём.

Глава 36

Снова едем в столицу. По пути я озадачил братьев написанием статьи для журнала. Не всё же мне придумывать темы. Пусть напишут о клинических исследованиях изониазида. Позже я дополню материал небольшой заметкой о бактерицидных свойствах раствора марганца. Сомневаюсь, конечно, что врачи поголовно кинутся её читать, но есть шанс, что, заинтересовавшись противотуберкулёзным лекарством, прочтут и другие сведения.

В этот раз встречал меня Склифосовский с пятью мужчинами в штатском, но чувствовалась военная выправка. Противотуберкулёзное средство не просто ждали, а чуть ли не с оркестром встречали. Так-то информацию о том, что Георгий Александрович, сын Александра III, болен туберкулёзом, не доводили до широких масс, но думаю, Склифосовский в курсе. Потому такой конвой был более чем понятен. Я передал лекарства служивым людям, напомнив, что его стоимость – два рубля за грамм. Себе, вернее, Романовскому оставил граммов пятьдесят. Обещал же на исследования.

Серёги в столице не было. Он отбыл по делам в Кривой Рог. Но указания на мой счёт оставил. Николай Васильевич предлагал нам с близнецами остановиться у него, но я предпочёл привычный для меня дом. Груша там неплохо управляется со слугами. Серёга выставил требования, которым все следуют безукоризненно.

Содержанка Серёги встретила нас радушно. Сообщила, что Сергей Павлович вернётся не раньше начала ноября. Пока же мы можем полностью распоряжаться домом. С обязанностями секретаря Груша справлялась неплохо. Даже иногда отвечала на мои письма, когда Серёге было некогда писать.

С утра прибежал Аркашка. Очень уж ему хотелось похвастаться успехами в области киноиндустрии. Пообещал ещё зайти в ближайшее время.

У Склифосовского меня ждали знакомые профессора Афанасьев и Романовский. Чуть позже к нашему обществу присоединился ещё один медик, профессор Григорий Антонович Захарьин. Дедок с первых минут меня позабавил. В то, что он лечит Льва Николаевича Толстого, я ещё мог поверить, но при упоминании императора с сомнением посмотрел на Склифосовского. Николай Васильевич кратко пояснил, что императорская семья пользуется услугами профессора, вызывая его из Москвы, когда случаются сложные случаи.

– У меня ноги больные, а слуги не понимают, – жаловался Захарьин. – Я им говорю, расставьте по коридору стулья, но непременно венские, чтобы я по пути мог присаживаться и отдыхать. А они насмехаются. Поставили один стул внизу у ступеней и всё. Мне пришлось спускаться и брать стул с собой. Хорошо, действительно венский. Они лёгкие.

О тёплой обуви и валенках я тоже слушал с недоумением. С трудом представлял, как этот профессор гуляет по Гатчинскому дворцу в валенках. На фоне представительного Склифосовского или импозантного Романовского Захарьин смотрелся провинциальным врачом без манер и воспитания. Каким бы забавным ни показался мне старичок, но именно ему предстояло провести испытания изониазида на нескольких пациентах, прежде чем предложить новое лекарство царской семье.

– Говорите, уже через месяц будет улучшение? А через два – полное уничтожение палочек Коха? – вернулся к теме туберкулёза Захарьин.

– Всенепременно так, – заверил я. – Возможно, излечение не произойдёт полностью, потому курс приёма лекарства