Обратный отсчет: Равнина - Токацин

пробормотал он, ни к кому не обращаясь. Гедимин согласно хмыкнул и перевернулся набок. Спал он в уличном респираторе, но странные, забытые запахи всё равно обжигали носоглотку, и лёгкие как будто съёживались. Он снова сделал глубокий вдох и досадливо поморщился. «Привык к трём окислителям. Грёбаная свихнувшаяся планета…»

— … о внесении ксенофауны в список одомашненных видов, — донеслось из-за приоткрытой двери. — И требуют отчёта о возможном использовании. Какое использование, жёваный крот⁈

Гедимин невольно ухмыльнулся.

— Дронщик, — криво улыбнулся Вепуат, прислушиваясь к голосам. — Любопытно. Говорит там со Скегги об отчётах. С каких пор дронщики отчитываются⁈

Гедимин дёрнул плечом. У воды из фляги, как и у воздуха на складе, был какой-то странный, плохоуловимый вкус — и сармату он не нравился.

— Может, сейчас все отчитываются, — лениво предположил он. — Вернёмся — и будем каждый день строчить отчёты.

— Уйду в шахтёры, — угрюмо отозвался Вепуат. — Ну что, проснулся? Выходим? Скафандр твой ещё не забыть…

Скегги, Иджес, Сарда и ещё трое ликвидаторов, чьи имена Гедимин не смог припомнить, склонились над столом и разглядывали какую-то голограмму. На шум в дверях склада повернул голову только Иджес — и тот, встретив взгляд Гедимина, едва заметно вздрогнул и снова уткнулся в картинку.

— А ведь нас тут уже месяц нет, — прошептал Вепуат, останавливаясь у стапеля. — Странное ощущение. Будто ты и здесь, а будто ещё там…

Гедимин молча всунул руки в рукава брони и откинулся назад, позволяя пластинам на груди сомкнуться. Кто-то за шесть часов напылил заново слой нейтронностойкого фрила, и скафандр опять стал матово-чёрным, без золотистых полос. Гедимин покосился на «карманы» — щитки над ними остались нетронутыми. «Никто не заглядывал. Видимо, неинтересно,» — он оглянулся в последний раз на Иджеса, не замечающего ничего, кроме голограммы на столе, и двинулся к выходу. «В этот раз даже не подошёл. Когда вернусь через два года, будет обходить меня по километровой дуге.»

… — Не лезь в реактор! — услышал Гедимин недовольное шипение в наушнике, и его крепко ткнули кулаком в бок. Нехотя отведя взгляд от далёких «мачт» энергостанции, сармат уставился на закрытые ворота. Двое ликвидаторов маячили у офиса, дожидаясь глайдера.

— Опять переход, — пробормотал Гедимин и невольно поёжился. «Расплавят мне мозги эти порталы. А что с Айзеком, и думать не хочется.»

…Посреди полупустого ангара стоял огромный бронеход — здесь он выглядел на удивление большим, это на Равнине его можно было в упор не заметить. У машины в нетерпении мерил пол шагами Кенен Маккензи. Айзек сидел на подножке, откинувшись на закрытый люк кабины, и задумчиво щурился в потолок. Рядом стоял филк в красно-рыжем комбинезоне «Налвэна».

— Эй, парни! — шире прежнего улыбнулся Маккензи, увидев сарматов. — Принимайте пополнение.

Он кивнул на смущённого филка.

— Это Тарки…

— Таркасан, — буркнул Айзек, оторвавшись от изучения потолка.

— Да-да, конечно, — кивнул Маккензи. — Таркасан. Так сказать, первый оператор «Элидгена»…

— Чего? — не выдержал Гварза. Гедимин прикрыл рот — он тоже собирался спросить именно это. Маккензи, не смутившись, выдал очередную ухмылку.

— Ну, должна же ваша станция как-то называться. «Элидген» — нормальное название… Так вот, Таркасан поедет с вами. Вам там явно не хватает рук и мозгов, а Тарки — парень толковый. Будет помогать Джеду…

— Чего⁈ — в этот раз не выдержал Гедимин. Филк под его взглядом зябко поёжился и оглянулся на Айзека, словно искал защиты.

— Ну, так ты у нас разрываешься между пробирками и стройкой, — невозмутимо отозвался Маккензи. — Что-то из этого мог бы сдать лаборанту. Одной головой всего не выдумаешь!

Гедимин ошалело мигнул. «Дурацкая шутка!»

— А нормальных сарматов там не оста…

Под рёбра ему заехали сразу с двух сторон, только броня загудела. Гварза и Вепуат выразительно посмотрели ему в глаза и синхронно поморщились, будто все восемь часов репетировали.

— Скафандр его висел в штабе, — сказал Вепуат, угрюмо щурясь. — Иджес, видно, туда плюнул. Всегда знал, что он заразный!

Маккензи протяжно вздохнул и покровительственно потрепал Таркасана по плечу. Тот поморщился, но стерпел.

— Да-а, Джед. А когда-то ты был таким ксенофилом… Я ведь ещё помню, как…

— Заткнись, — Гедимин угрюмо сощурился. — Ладно, филк так филк. Почему без спецодежды?

Таркасан снова оглянулся на Айзека, открыл было рот, но Маккензи, снова натянув на лицо широкую улыбку, заговорил первым.

— А это уже твоя задача, Джед — одеть его по равнинной моде. Ты же чертил какой-то скафандрик как раз подходящего веса? Ну, вот и опробуешь на практике.

На запястье ошеломлённого Гедимина вспыхнул тревожный светодиод — дозиметр уловил волны сигма-излучения из-под ангара. Маккензи бросил взгляд на торчащий из его кармана прибор и, убрав ухмылку, замахал руками.

— Парни, парни, шевелитесь! Поболтаете на месте, вам там ещё неделю сидеть! Тарки, лезь в кабину. Кен, покажешь ему, что и как?

Гварза молча кивнул и отодвинул крышку люка, резким жестом указывая филку на дальний угол кабины.

— Джед, не спи! — Маккензи толкнул сармата в бронированное плечо. Айзек и Вепуат уже поднимались по трапу. Гедимин вошёл в шлюзовую камеру последним, как раз перед тем, как втянулся трап, и захлопнулся последний люк.

— Так держать, парни! — донеслось из-за быстро задвигающейся крышки. — Копайте глубже!

21 день Кислоты, месяц Металла. Равнина, Сфен Земли, долина Элид

Бронеход, разворачиваясь, качнулся с борта на борт — и наконец остановился. Гедимин сидел, низко опустив голову и упираясь руками в колени. Его мутило.

— Ну что, выбираемся? — в полной тишине спросил бодрый, как обычно, Айзек. Гедимин сглотнул тягучую слюну. «Лечь бы. До сих пор череп дребезжит.»

— Ты иди, — ответил Вепуат, тоже старающийся лишний раз не шевелиться. — Я тут покараулю. Видишь, его опять качает…

— Старые раны… — пробормотал Айзек, наклонившись над Гедимином. Тот приподнял