Алиса & Каледин - Георгий Александрович Зотов

полковнику фон Шульцу – замначальнику дворцовой стражи, что такое пирсинг. Фон Шульц отвечал солдафонской шуткой, Кропоткин парировал фразой «от педераста слышу», и дискуссия начиналась сначала. Меж шариков двух золотых куполов собора вращалась камера CNN, и ведущий, не делая пауз, тараторил в микрофон… шел прямой репортаж под лейблом – Exclusive: Tsar’s Wedding. Ударил пушками артиллерийский дивизион – небо расцвело трехцветными звездочками салюта. Император в золотом венце с лавровыми листьями, с наброшенной на плечи пурпурной мантией, взял под руку невесту (свадебное платье от Гуччи, с открытым пупком) и вошел в собор – молодых на входе осыпали пшеницей. Хид Уткинг по-дирижерски взмахнул рукой – лейб-гвардейцы обнажили лезвия сабель, вытаращив глаза. Митрополит Московский терпеливо поджидал пару у алтаря, ласково тряся бородой, словно пытаясь отогнать мух. У Васильевского спуска первый муж Бритни Кевин Федерлайн давал ТВ-интервью на тему, как он в свое время эту невесту так, эдак и еще на подоконнике – однако уже через пять минут серьезно пострадал от случайного столкновения с мебельным фургоном. Церковный хор, состоящий из монахинь дворянских родов, пел здравицу «государю императору августу» и «государыне императрице Евфросинье». После фразы митрополита: «Благословляю – теперь вы муж и жена» православная государыня вскричала «Йеееееееееее!» и бросила через голову букет из белых орхидей. На месте, где стояли статс-дамы, началась свалка.

…Алиса ойкнула и приложила руку к животу.

– Что? – кисло спросил Каледин. – Опять виноградику?

– Нет, – с томной тоской ответила Алиса. – Что-то вот показалось…

– Показалось? – в голосе Каледина звучала злоба. – Месяц прошел, все никак определиться не можешь – беременна ты или нет. А виноград, значит, тебе по графику носи и носи. Купила бы наконец тест, как все нормальные люди.

– Мне чисто психологически страшно, – отрезала Алиса. – Если я залетела, то вскоре придется идти на УЗИ и узнавать пол ребенка. Окажется мальчик, ему крышка – задушу в колыбели. Второго Каледина в семье я не вынесу.

– Не забудь, он родится с титулом графа, – кротко напомнил Каледин.

– Ладно, – упилась собственным милосердием Алиса. – Пусть поживет. Я забыла, что, по крайней мере, этот ребенок унаследует ум своей матери…

Каледин представил себе сына с умом Алисы, и ему стало нехорошо. Он положил ладонь ей на живот, заставляя нервную систему успокоиться.

– Интересно, а что будет дальше? – спросил он вслух сам себя.

– Понятия не имею, – повела плечами Алиса. – Известное дело: успешные сыщики всегда напрашиваются на сиквел приключений. Не исключаю, что мы с тобой через пару лет опять влипнем, иначе у нас просто не бывает. Нечто очень кроваво-мистическое, опасное, из глубины веков… дааааааа.

– Не уверен, – чихнул Каледин, от запаха благовоний у него разболелась голова. – Ты третью «Мумию» смотрела? Дешевка со спецэффектами, юмор картонный. «Пираты Карибского моря-3»? Джека Воробья там такой перебор, что тошнит уже, а сюжет глючный – тетка на крабов рассыпается. Третья часть делается тяп-ляп, главное – заработать бабло на имени и популярных у публики героях. Есть, конечно, исключения в виде «Смертельного оружия», но там только Джо Пеши фильм вытащил. Резюме: в жопу все третьи части.

Алиса игриво щелкнула его по кончику носа.

– Не ругайся в Божьем храме, – зашипела она. – Нам потом тут ребенка крестить. А вот лично я не возражала бы против третьей части. Да и ты сам сказал в прошлый раз – зло не умирает никогда. Надеюсь, что Чичмарков благополучно умер. Лучше б ты его пристрелил перед тем, как ко мне идти.

– Не из чего было, – признался Каледин. – Патроны кончились, а руками душить не комильфо. Но он и так не оживет – у него с харизмой проблемы. Ладно, чтобы меня после не дергать, скажи… ты хочешь виноград или нет?

Алиса метнула на него взгляд, искры зеленых глаз пронзили мундир прямо до заветной майки с надписью «Раммштайн», а то и слегка поглубже. Она испытывала терзания монахини, соблазняемой лучшим красавцем Ада.

– Я тебя хочу, – сказала она тихо, но жестко. – Прости меня, Господи.

– К черту свадьбу! – шепнул Каледин. – Сейчас все устроим.

Взяв Алису за руку, он потащил ее прочь из Успенского собора. На выходе государь благословлял куриные окорочка, а тщательно подобранный жандармами народ бросал в воздух головные уборы, имитируя счастье. Лейб-гвардейцы соорудили импровизированную сцену для новобрачной. Государыня Евфросинья, схватив радиомикрофон, запела песню в честь своего второго брака – Oops! I did it again106. Пробиваясь сквозь толпу, Алиса поискала глазами цезаря, но того нигде не было видно. На самом деле именно в этот момент младший император сидел в спорткомплексе «Олимпийский», засыпая под однообразный стук пластмассовых мечей.

Ему было отвратительно скучно.

«Даже на свадьбу не позвал, – погружался в печальные мечты цезарь. – А теперь, наверное, и из спальни прогонит… непонятно, где буду спать. И вообще, что мне дальше делать? Пять сотен кафе-мороженых уже открыл».

…Князь Кропоткин наконец-то протиснулся через стенки металлоискателя, переругавшись со всеми, с кем только можно, и обещав написать жалобу «на высочайшее имя». Свободные места для обзора были уже заняты, ему пришлось скорчиться в крайне неудобной позиции на пожарной лестнице близ Успенского собора и поверх головы пьяного купчика наблюдать зажигательный танец новой императрицы. На втором припеве они случайно пересеклись взглядами. Небо вновь расцвело розами салюта – в сердце у князя что-то ухнуло, словно филин. Бритни Спирс едва не сбилась с такта, запнувшись на середине припева. Кольца Кропоткина отозвались звоном.

«Вау», – подумал князь и обольстительно улыбнулся…

Эпилог

…Он не помнил своего прошлого. Хозяйка ничего не объясняла, а просто говорила – так надо. Значит, ему не следует задавать вопросов, как и всем остальным. А, конечно же, спросить очень хотелось… словно ребенку, впервые осязающему целый мир. Тысяча «почему». Почему его тело покрыто не черной, как земля в джунглях, а светло-шоколадной кожей? Откуда на щеках, да и по всему туловищу взялись грубые шрамы, заштопанные суровой ниткой? Отчего ему так грустно по ночам, когда Луна заливает светом листву пальм, а джунгли щебечут миллионами голосов? Ага, спросил как-то раз. Хозяйка, показав на рисунок под крышей, строго сказала – барон Самеди не жалует любопытных. Ой-ой. Да, оскаленных зубов барона на черепе боятся все… и он тоже. Лучше уж маяться в неизвестности, размышляя – кто он такой и для чего пришел в этот мир. Серые дни скучны, как и черные ночи. Единственная радость – когда на ужин (он же и обед, и завтрак) хозяйка ставит перед ним глубокую плошку густого красного супа и наливает в глиняную кружку желтый и ароматный ром. Выпивка