"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 - Никита Киров

а с трезвой, почти холодной оценкой. Они видели фасад Империи — блестящий, технологичный, сытый. И начинали угадывать мощные, холодные механизмы, скрытые за этим фасадом. Механизмы контроля, поддерживающие этот искусственный рай.

— Видар, — тихо спросила Вивиан, когда впереди показались позолоченные ворота Императорского Парка и футуристические силуэты Малого Дворца из самоочищающегося стекла и полированной стали. — Что нам ждать там?

Она кивнула в сторону дворца.

— И что нам говорить? О Нормандии? О том… как мы сюда попали? О твоей роли?

Ее глаза искали в моих ответа. Доверия? Или просто инструкции по выживанию?

— Правду, — сказал я четко, чувствуя, как холодная тяжесть власти внутри меня сгущается, готовясь к встрече. — Но дозированную. Вы — знатные беженки из павшей Нормандии. Ваше поместье было разграблено мародерами в хаосе после смерти вашего императора. Вас спас я, Видар Раздоров, явившись из Пустоши. Вы — мои гости, вы под защитой Рода Раздоровых. О Нави, о том, что вы там видели, о… — я сделал микроскопическую паузу, — … о масштабах помощи, которую вы получили после… Молчите. Борис не оценит. Это знание сделает вас мишенью. Здесь и сейчас. Ясно?

Они обе кивнули, бледные, но собранные. Даже Изабелла потеряла на мгновение свой дерзкий блеск.

— А про… — Изабелла заколебалась, но любопытство пересилило. — Про то, что у вас тут рай, а у нас было… дерьмо? Можно про это сказать? Чтобы польстить?

Отец фыркнул, а я почувствовал, как ледяная маска моего лица дрогнула в намеке на улыбку.

— Можешь, — ответил я. — Но будь готова, что император спросит — а почему же ты, герцогиня, не смогла уберечь свою вотчину от превращения в это самое «дерьмо»? И почему теперь ищешь милости у того, чей порядок тебе так нравится?

Изабелла смущенно смолкла. Вивиан же взглянула на меня, и в ее глазах мелькнуло что-то сложное — благодарность, страх и… понимание. Она видела не только блеск Империи, но и стальную хватку, стоящую за ним. Хватку, воплощенную, в том числе, и во мне.

Кавалькада машин бесшумно остановилась у сверкающего входа во дворец. Двери растворились беззвучно. Теплый, ароматный воздух, смешанный с легким гулом голосов и музыки, хлынул внутрь. Церемониймейстер в безупречном футуристическом камзоле с легким поклоном ожидал нас.

— За мной, — сказал я, выходя первым.

Моя тень, отброшенная ярким светом дворцовых прожекторов, легла длинной и холодной. Охрана Рода — три десятка бойцов в черных тактических экзокостюмах с эмблемой Раздоровых на плече — мгновенно заняла позиции, их шлемы с оцифрованными визорами сканировали периметр. Демонстрация силы и лояльности.

Я подал руку Вивиан. Ее пальцы, тонкие и прохладные, легли на мою. Чувствовалась легкая дрожь, но и решимость. Изабелла встала рядом, подняв подбородок, пытаясь придать лицу надменное спокойствие знатной дамы, а не беженки из мира-отброса. Отец вышел последним, его присутствие нависло тяжелой, недоброй тенью.

Мы переступили порог. Ослепительный свет, музыка, смесь дорогих ароматов и сотни оценивающих взглядов обрушились на нас. Малый прием императора Бориса начинался.

— Помните, — тихо сказал я, ведя сестер вперед по сияющему полимерному полу, — вы в пасти дракона. Улыбайтесь. Восхищайтесь техникой. И не верьте ни единой его улыбке. Особенно искренней. Императорская искренность — самая опасная ловушка. К нам он более чем лоялен, но вы не мы. И кто знает, какие планы у него на вас. Милость власть предержащих изменчива.

Мы вошли в будущее, которое для них было сказкой, а для меня — полем боя в роскошной оправе. Игра началась. Ставкой были их жизни, мой статус и холодные тайны Нави, спрятанные за ледяными стенами моей души.

Распахнутые створки поглотили нас, как пасть исполинского зверя. Теплый, насыщенный ароматами амбры и экзотических цветов воздух обволок лицо. Музыка — не назойливая, а струящаяся, как жидкое золото, — лилась откуда-то сверху, смешиваясь с приглушенным гулом светских бесед. И сразу — блеск. Ослепительный, почти болезненный.

Изабелла ахнула, замерев на пороге. Вивиан лишь сжала мою руку чуть сильнее, но ее широко раскрытые глаза говорили больше слов.

— Боги… — выдохнула Изабелла. — Это… не дворец. Это чертог черного солнца!

Она не преувеличивала. Зал Приемов поражал не столько размерами — хотя они несомненно были грандиозны, — сколько качеством роскоши. Стены — не просто мрамор. Казалось, они выточены из цельных глыб черного нефрита, в которые были вживлены мерцающие жилки чистого золота и серебра, создавая фантастические, подвижные при свете узоры — то ли карту звездного неба, то ли жилы какого-то исполинского существа. Колонны, уходящие в затерянную в дымке высоту, были обвиты тончайшей золотой филигранью, изображающей драконов и фениксов, чьи глаза светились крошечными рубинами. Пол — полированный обсидиан такой глубины, что казалось, ступаешь по ночному небу. А под ногами в этой черной глади мерцали созвездия из вкрапленных алмазов.

Люди — придворные, дамы, военные в парадных мундирах с голографическими нашивками — казались ожившими статуями из этого же драгоценного камня. Ткани их нарядов переливались неземными цветами, биолюминесцентные элементы на аксессуарах пульсировали мягким светом. Улыбки — безупречные, отрепетированные. Движения — плавные, лишенные суеты. Все дышало невероятным, подавляющим богатством и… холодным совершенством.

— Ничего подобного… даже в старых хрониках… — пробормотала Вивиан, ее голос дрожал. Она смотрела не на бриллианты, а на стены, на эти вплавленные золотые жилы. — Какая… жуткая красота. Она давит.

Отец шел чуть сзади, его тяжелый взгляд скользил по сверкающему убранству без тени восхищения, лишь с привычной мрачной оценкой. Он услышал слова Вивиан.

— Красота? — хрипло усмехнулся он, его голос, грубый и неотесанный, резал утонченную атмосферу зала. — Красоты тут, герцогиня, кот наплакал. А вот силы…

Он кивнул на стены, на колонны, на самую фактуру камня.

— Вот это — да. Это дворец не строился. Он вырос. За одну ночь. Как гриб поганка после дождя.

Мы медленно двигались сквозь толпу к дальним дверям, за которыми, как я знал, нас ждал сам император. Охрана Рода, выделяясь угрюмой чернотой своих экзокостюмов среди сверкающей толпы, расчищала нам путь. Изабелла, забыв страх, жадно ловила каждое слово отца.

— За одну ночь? Но это же невозможно! — прошептала она.

— С кирками и тачками — да, — отозвался отец. Его глаза, маленькие и колючие, как щепки, сузились. — А с темной магией, да еще и с мясом… все возможно. Было это… лет четыреста назад. Основателю династии Годуновых, пра-пра-прадедушке нашего нынешнего «солнышка» Бориса, захотелось резиденции. Не просто