Фантастика 2025-22 - Виталий Хонихоев

решалась, а может, она и говорила, просто слишком тихо, и беззвучное шамканье уносил пронизывающий соленый ветер. Смотреть на нее было неприятно, и Хизаши отвернулся. Ему не хотелось задумываться о том, что им двигало не естественное отвращение к человеческому несовершенству, но и вполне естественный человеческий страх стать однажды таким же беспомощным полумертвым существом. Но нет, Хизаши сделает все, чтобы этого не допустить.

– А еще Сачико-сан сказала, что ее дом наверху, за скалой, и мы можем остаться у нее, – беззаботно делился Куматани, не обращая внимания на тяжесть, усложнявшую и без того полную опасностей дорогу.

– И тебя ничего не смутило? – не выдержал Хизаши.

– А должно было?

Хизаши скосил взгляд на старуху, но она, кажется, успела заснуть, покачивая головой в такт шагам Кенты.

– О, светлые ками… – вздохнул Хизаши, но не стал ничего объяснять. Чужая глупость – не его забота.

Меж тем тропа в последний раз вильнула, и ветер с силой ударил в лицо, словно в отчаянной попытке столкнуть дерзких пришельцев, прошедших все предыдущие испытания. Но те выстояли, и в отместку ветер взялся трепать их волосы, особенно усердствуя с Хизаши, ведь густые, мягко вьющиеся на концах волосы Куматани были коротковаты, и неряшливо сбившийся хвостик на макушке, перетянутый белой плотной материей, не подходил для подобных игр. И едва Хизаши полностью взобрался на утес, воздух наполнился хлопаньем его рукавов и распахнутых пол сливового хаори с узором из кленовых листьев, да таким громким, будто сюда слетелась целая стая диких тэнгу.

Куматани бережно поставил старуху на землю, и она поманила их за собой к низкой лачуге, частично привалившейся к скальному выступу. Покрытая соломой крыша нависала над домом, бросая густую тень вокруг, деревянные стены потемнели от ветров и дождей. Он был похож на старую птицу, дрожащую от холода на краю пропасти. И только дымок, несмело вьющийся над дымоходом, выдавал в лачуге чье-то жилище.

Старуха зашамкала что-то еле слышно, и Кента, наклонившись, озвучил:

– Сачико-сан приглашает нас разделить с ней еду.

– Надеюсь, это не чайки, – пробурчал Хизаши. Одно его успокаивало, кто бы ни разбросал обглоданные кости по острову, это точно не могла быть старуха, у которой давно выпала половина зубов.

Внутри оказалось значительно лучше, чем представлялось снаружи. Оставив обувь на земляном полу возле порожка, Хизаши и Кента опустились на вытертые татами возле разведенного очага в центре комнаты. На крючке уже грелся котелок с водой, слабый огонь потрескивал в углублении в песке, и хозяйка подкормила его собранным в округе хворостом. Ощущение живого, настоящего, а не наполовину магического пламени вернуло Хизаши благодушное настроение, и он уставился в огонь немигающим взглядом, впрочем, не расслабляясь до конца. Хибара на пустынном острове сама по себе внушала подозрения, а запах, который он ощутил, едва миновал гэнкан, смердел дохлой рыбой, хотя самой рыбы не наблюдалось.

– Я все сделаю, – услышал он голос Куматани. – Отдыхайте, обā-сан.

Он усадил старуху на пол и принялся сам варить похлебку из того, что нашел в корзинах, составленных у стен. Вскоре запахло едой, и Кента протянул Хизаши грубую глиняную плошку с варевом. Ее неровные бока приятно согревали замерзшие пальцы, и Хизаши обхватил ее обеими руками, вдыхая горячий ароматный пар. Куматани Кента был плох во многих отношениях, но он определенно умел готовить что-то из ничего.

– Расскажите, как так вышло, что вы живете тут совсем одна? – утолив голод, спросил Куматани у старухи. Она съела совсем немного и щурилась на огонь, слабо шевеля сухими губами. Услышав вопрос, она вздрогнула всем телом, будто только что проснулась.

– Почему же одна? Мой супруг ушел в море… Он… Да, он должен скоро вернуться. Мой дорогой супруг рыбачит с нашим сыном. Он… Он продает рыбу, да. Он ушел в море и скоро вернется.

Она повторяла по нескольку раз, наверняка сразу забывая сказанное. Сколько же лет ее мужу, раз он еще рисковал выходить в море? Должно быть, он настолько иссох, что уже не боялся утонуть.

– Вы живете здесь втроем? – понял Куматани. – Обā-сан!

Старуха снова качнулась и перевела на него взгляд блеклых подслеповатых глаз.

– Мой дорогой супруг рыбачит вместе с сыном. Они скоро вернутся, да.

Хизаши допил суп и с сожалением посмотрел на дно плошки. Для того, чтобы прогреть это непослушное слабое тело, требовалось гораздо больше. Судьба старухи перестала его заботить, как только он услышал о ее родственниках. Кто знает, по каким причинам они обустроились так далеко от других людей? Хизаши было плевать. Он посмотрел на Кенту, но тот уже собирал грязную посуду.

– Я все вымою. Где можно взять воды?

Старуха принялась путано объяснять, а Хизаши тихо вышел на улицу и зябко поежился, пряча кисти рук в рукава хаори. Погода снова портилась, ветер стал суровее, принося с собой холод приближающейся зимы. Здесь, на самом верху скалы, ничто не мешало ему, и Хизаши оказался со всех сторон окружен хлесткими безжалостными потоками воздуха. Тень от дома была неприятной, и Хизаши неспешно побрел прочь, попутно собираясь осмотреться колдовским правым глазом, но не отошел от хижины и пары дзё, как понял, что не может. Что-то не позволяло ему увидеть оборотный облик этого странного места, и такого с Хизаши давненько не случалось. Он обернулся и увидел лишь стоящего возле порога Куматани с закатанными рукавами и вымытыми плошками и котлом в руках.

– В чем дело? – спросил он беззаботно. – Хочешь прогуляться?

Хизаши даже отвечать не стал. Его вдруг до краев переполнило раздражение, и он поспешил прочь, пока не оказался на обрыве. Здесь ветер достиг своей максимальной силы, едва не скидывая в пропасть неосторожного человека. Зато отсюда открывался прекрасный вид на свинцово-серое море с невысокими, беспрестанно перекатывающимися по его поверхности волнами. Оно тревожилось, будто живое, и над ним нависало такое же мрачное небо. Густо-синее, будто залитое на горизонте чернилами, с прожилками света, пробивающегося сквозь плотную завесу грозовых туч. Хизаши застыл почти у самого края, завороженный зловещей красотой, и заметил короткие, пока еще бесшумные, вспышки молний далеко-далеко отсюда. Где-то, быть может, даже над горой Тэнсэй.

И было тихо, только свистел яростно просоленный морем ветер, оттого и подступающая буря пугала сильнее – слишком тихой она была, укрываемая расстоянием во множество ри. Хизаши нашел в себе силы отойти назад и достать из-за пазухи пустой лист. Сложил несколько раз, перекрутил, прогладил пальцами и посмотрел на результат – маленького бумажного змея с треугольной головой.

– Найди Тояму, смотрителя с острова Камо. Передай ему, что мы в западне и нам