"Фантастика 2025-195". Компиляция. Униги 1-23 - Вадим Витальевич Тарасенко

который может любой, даже самый сложный физический процесс поместить в клетку из множества уравнений и тем самым усмирить и покорить, вынужден стоять в подземелье, на коленях, в луже собственной мочи и выть от страха, словно какой-то зверь. Всемогущий Картан, почему? Значит, никакой справедливости не существует? Ну так тогда он сам будет справедливостью! Он будет сам решать, кого казнить, а кого миловать!

И в его голове, словно под действием какой-то могучей стихии, рушились и падали перегородки, и уже освободившееся пространство заполняло нечто новое, несущее воспаленному мозгу облегчение. Будто к болезненному ожогу приложили кусочек льда, который тая растекался по ране холодными ручейками, снимающими боль и несущими такое долгожданное облегчение.

О’Валли Мулл вскочил и твердо встал на ноги. В голове больше не шумело, будто и не было выпито двух бутылок виски. И уже не с животным ужасом смотрел он на экран телевизора, а с ненавистью. С жаждой карать. Карать тех, кто бросил его в этот подвал, кто использовал его чувства, его любовь самым циничным образом – для обогащения, возвышения, получения наград и удовольствий.

А видеокамера, мутнея и мутнея от бивших по ней тысяч рентген, передавала мертвый мир, где основными цветами были серый цвет пыли, черный цвет копоти и обуглившейся органики и красный цвет пожаров. И этот страшный мир тускнел вместе с видеокамерой, словно уходил в небытие, словно уходил вслед за давно покинувшим это место разумом…

Глава 12

Шесть звездолетов – четыре фроловских и два человских – вышли из гиперпространства в нескольких миллионах километров от астероидного пояса Арбзира. Дальше предстояла ювелирная работа. Тщательно сверяясь с маяками, установленными на многих астероидах из этого пояса, следовало небольшими гиперпрыжками пересечь эту космическую кашу каменных глыб и выйти на орбиту вокруг Матеи. Это, считай, дома. Спуск на десантных ботах уже не в счет.

По негласному правилу, ставшему нерушимым законом, исполняющий обязанности командующего рейда генерал звена Рахад Виргул сообщил на Матею лишь количество вернувшихся звездолетов. Ни их названия, ни тем более имена оставшихся в живых и погибших не передавались. Пусть родные и близкие до самого прибытия десантных ботов на планету, до выхода последнего человека из них пребывают в неведении. Пусть для них максимально дольше их мужья, отцы, братья, любимые остаются живыми.

Один за другим звездолеты ныряли в гипер, чтобы через несколько секунд выйти из него, пролетев по меркам обычного пространства несколько десятков миллионов километров. И снова тщательная сверка своего положения, уточнение местонахождения десятков, сотен тысяч астероидов и снова короткий прыжок. Спешить было нельзя. Малейшая ошибка в расчете, малейшая оплошность – и на скорости более пятидесяти километров в секунду звездолет мог врезаться в каменную глыбу. Это была смерть. Явная, зримая, с разрушением переборок корабля, взрывом ядерного реактора и топлива. И это было бы обидно. Уцелеть в жестокой мясорубке за сто двадцать тысяч световых лет от Матеи и погибнуть у ее порога. Обидно не для экипажа звездолета и десантников, находившихся в нем. Многие из них даже не успели бы понять, что случилось. Обидно было бы для их близких. Ведь почти дождались…

Экипажи звездолетов со своей задачей справились безукоризненно. На экранах внешнего обзора раскинулась роскошная голубая планета. Потом был долгожданный спуск вниз. Один за другим десантные боты садились на центральном космодроме Матеи. Один за другим распахивались люки…

Андрей Кедров знал, что сотни видеокамер сейчас нацелены на них и тысячи пар глаз с тревогой и надеждой всматриваются в огромные панели, установленные в зале ожидания, куда передавалось изображение с камер. Вот последний человек покинул бот. А на панелях появились скорбные списки погибших – пять тысяч триста девяносто одна фамилия. Всего в рейде принимало участие пять тысяч шестьсот пять человек…

«Господи, и как мне теперь посмотреть в глаза Эльдиры. Я вернулся, а ее отец – нет».

Последний десантник покинул бот. Видеокамера еще несколько мгновений показывала черный провал люка, затем, словно спохватившись, вновь стала показывать участников рейда, садящихся в транспортные флайеры, которые доставят их к залу ожидания космодрома.

«Матрул ДарВул отсутствует. Значит, он погиб», – и тут же, в подтверждение этой мысли, перед сидящим в кресле человеком, в верхнем правом углу монитора появилась надпись в пульсирующем красном прямоугольнике: «Главный командор Матрул ДарВул» – посланный полчаса назад запрос наконец дождался появления базы данных по погибшим в рейде фролам и челам.

Сидящий в кресле человек встал и подошел к окну. С высоты тридцатого этажа открывался великолепный вид на Матею – столицу фроловского государства. Ряды небоскребов, блестевших в лучах Альтии своими окнами, ажурная паутина хайвэев, протянувшаяся до самого горизонта, а внизу зелень парков и синь озер.

«Прекрасный город Матея. Мой город. И я не дам ему исчезнуть, я не дам ледяному холоду космоса коснуться этих парков и озер. Я все сделаю, чтобы моя планета не низверглась в тартарары гиперпространства. Если надо, я буду задницы крокам лизать, но этого не допущу. История покажет, кто был прав. И каждому воздаст по заслугам», – так размышлял Главный судья Руфи СакВок, глядя в окно.

Зазвучал сигнал вызова. На мониторе возникло хмурое лицо Варзарула СакТардола – Главы Верховного совета достойных.

– Руфи, я завтра на девять созываю Совет по итогам рейда на Суриму.

– Да, Варзарул. Это надо немедленно обсудить.

«Уничтожил ДарВул оружие кроков или нет? Если даже завтра прозвучит „да“ на этот вопрос, то кто даст стопроцентную гарантию, что это так. А меньший процент меня не устроит. Мы не имеем права рисковать своей единственной планетой».

«Именно из-за таких дней Президенты стареют сразу на десять лет, получают инфаркты и уходят со своего поста. Ну этого вы от меня не дождетесь. Норк не для того боролся за это кресло, чтобы так просто сдаться. Буду бороться». – Президент Содружества свободных планет тяжело опирался локтями на стол.

Тихие слова упали в абсолютную тишину:

– Так с чего мы сегодня начнем, господа? Со вчерашнего шоу в небе столицы и последующего шоу на телевидении? Или с катастрофы на Суриме? С чего?

Верховный адмирал объединенного флота О’Торри Свил и директор Службы государственной безопасности О’Локки Сарб молчали. Опытные чиновники понимали, кто первым начнет, на того и придется самый первый, самый раздраженный всплеск президентских эмоций.

– Чего вы молчите? – в голосе О’Ролли Норка послышался металл.

«Если он задержит на мне взгляд более трех секунд, начну говорить. Упредить, значит наполовину разоружить», – бригадный генерал Сарб, держа прямо спину, не прикасаясь к спинке кресла,