Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

Зло оскалившись, Чимбик двинулся к цели.

Сержант умело пользовался преимуществом, которого были лишены его враги: доступом к системе видеоконтроля станции. Благодаря Йонг репликант знал расположение каждого противника.

Репликант превратился в отлаженную боевую машину — хладнокровную, беспощадную и смертоносную. В саму смерть.

Сержант двигался, как отлаженный, смертельно опасный механизм с точно выверенным алгоритмом действий.

Распределить цели в отрезке коридора. Выбрать средство их уничтожения. Дать команду Йонг поднять аварийную переборку и разблокировать люк. Ликвидировать цели.

Обычно Чимбик не церемонился: повиснув с помощью присосок, прикреплённых к локтями и коленям, над люком, он закидывал в него гранату или стрелял из подствольника. Лишь один раз пришлось перейти на «умные» пули, когда в помещении помимо двух охранников находился официант. Его сержант оглушил и сковал наручниками, изъятыми у убитого охранника.

Везение закончилось практически у самой каюты с идиллийкой. Едва люк пополз в сторону, как с той стороны разом выпалили два подствольника. Грохнуло, и мир перед глазами репликанта завертелся с бешеной скоростью. Правая сторона тела горела, словно сержант прислонился к раскалённой плите.

Коридор горел.

«Плазменная» — осознал Чимбик, нажимая на спуск.

«Умные» пули разъяренными светляками унеслись в темноту коридора в поисках жертв, а сержант откатился за переборку, изучая полученные повреждения. Не виси Чимбик под подволоком — был бы уже мёртв. Но ему повезло — корпораты выставили гранаты на подрыв по касанию, рассчитывая, что враг засядет за одним из многочисленных элементов декора. Но даже так Чимбик получил ожоги второй и третьей степени на спине, руках и шее. Но что было гораздо хуже — из-за многочисленных повреждений брони отключился фототропный камуфляж.

— Восемь-пять, ты как? — послышался в наушниках встревоженный голос Йонг.

— Продолжаю движение, — просипел репликант, поднимаясь.

Автодоктор впрыснул обезболивающее. Сержант взглянул на такблок: оба шустрых корпората, получив по пуле, валялись неопрятной кучей в коридоре.

— Ур-роды, — тихо прорычал Чимбик, перешагивая через трупы.

Боль подстёгивала ярость, вызывая жгучее желание убивать.

В каюту с идиллийкой и окружающими её дефективными дворнягами Чимбик ворвался, словно смерч. И без того одурманенные люди закричали при виде дымящейся угловатой фигуры, без затей пристрелившей не успевшего среагировать охранника.

Крики дворняг подстегнули ярость репликанта. Окончательно впасть в кровавое безумие Чимбику не дал полученный приказ: не убивать гостей станции. Но «не убивать» не означает «никаких повреждений».

Чимбик зарычал, закидывая автомат за спину. Этот звук привёл людей в ещё больший ужас, заставил в панике метаться по просторной каюте.

Напрасно.

Сержант без труда ловил мечущихся по каюте людей и ломал им конечности, наслаждаясь криками боли и хрустом костей.

— Вы же любите боль! — рычал он. — Наслаждайтесь!

Искалеченные люди выли и стонали, пытаясь отползти от беспощадного репликанта.

Чимбик оглядел их и оскалился.

— Вы ведь любите новые ощущения? Я их вам обеспечу.

Наклонившись, он отцепил от пояса медика энергохлыст. Тот, догадываясь, что произойдёт дальше, завыл ещё громче, умоляюще глядя на репликанта сквозь прорези полумаски.

— Приятных впечатлений, — усмехнулся Чимбик, активируя хлыст.

Треск разрядов, крики и плач заполнили каюту. Репликант бил покалеченных людей, не обращая внимания на их мольбы и посулы. Это были те твари, что мучили его Эйнджелу. Те, кто наслаждался чужой смертью. Те, кому вполне могли попасть Талика или её дети. Дефективные твари в человеческом обличье, не заслуживающие пощады.

Они любят смерть? Так она к ним пришла! С дарами!

Лишь когда кровавая пелена спала с глаз, сержант понял, что в какофонии наполнивших каюту криков громче всех звучит голос идиллийки. В охватившем его безумии Чимбик не осознавал, что, калеча и карая мучителей, он сам превратился в такового для эмпата. Его ярость выжгла всё, заглушив транслируемые эмпатом ужас и боль.

Одурманенная, обезумевшая от увиденного и перенесённого, идиллийка рвалась из оков, глядя на Чимбика широко раскрытыми, чёрными от боли глазами. А он чувствовал лишь ярость.

Чимбика словно посыпали льдом. Кровавое безумие отступало от осознания того, что из спасителя он едва не превратился в палача.

— Мэм, — репликант отбросил хлыст. — Успокойтесь.

Теперь ужас эмпата волной накрыл репликанта, мешая сосредоточиться, но Чимбик, напрягая волю, преодолевал этот эмоциональный шквал.

— Я — сержант РС-355085, — говорил он, прикладывая к руке девушки чудом уцелевший автодоктор.

Кажется, идиллийка его даже не слышала. Он, Чимбик, вызывал в ней лишь ужас. Всепоглощающий, безграничный ужас. Словно она смотрела на репликанта, а видела лишь смерть.

Отражённое в её глазах чудовище не понравилось Чимбику.

До сих пор репликанту было наплевать, что думают о нём дворняги. Все, кроме Эйнджелы. Для неё он хотел быть героем. Но сейчас Чимбик не был уверен, что Эйнджела увидит в нём героя. Что Талика и её семья вообще увидят в нём что-то хорошее.

Смерть страшит всех. Она не способна внушить любовь и симпатию. А он и был смертью.

Руки репликанта жили собственной жизнью, завершив диагностику идиллийки и введя ей дозу снотворного. Взгляд девушки поплыл, веки опустились, и она обмякла в кресле. Одновременно с этим исчезло давящее чувство чужого страха.

Сержант спрятал автодоктор и оглядел орущих и рыдающих дворняг. Оказать и им медицинскую помощь? Нет, обойдутся. Пусть наслаждаются новыми, свежими ощущениями.

Он поочерёдно вышвырнул их в коридор и запер спящую идиллийку в каюте, в полном одиночестве.

— Сержант, у меня проблема, — голос Йонг прозвучал будто из иного мира. — Нужна помощь.

Чимбик моргнул на иконку, вызывая изображение КП и прилегающих к нему коридоров. В одном из них группа охранников уже почти вскрыла переборку. Репликант перехватил автомат и бросился на подмогу, устало подумав, что это будет долгий день.

Так и было. Два репликанта метались по коридорам, то отбивая контратаки охраны, то купируя их попытки добраться до рабов или гостей, то не позволяя подобраться к реактору.

Наконец прибыл корабль с штурмовой группой на борту, и обоим сержантам пришлось руководить зачисткой помещений. Когда всё закончилось, Чимбик не сразу понял, что можно отдохнуть. Ему постоянно казалось, что вот- вот придётся куда-то бежать, чтобы оборвать чью-то жизнь. Кровавая жатва без начала и конца. Вечное колесо смерти.

Но когда один из братьев усадил Чимбика на пол и принялся обрабатывать ожоги, сержант наконец прикрыл глаза и расслабился.

В утомлённом сознании пульсировала странная мысль: если он — одно из миллионов воплощений смерти, то значит ли это, что она тоже способна устать? И что будет с этим миром, когда устанет даже смерть? Наступит конец войнам и жестокости или конец самого мира?

Эта мысль не давала ему покоя до самого