Изнанка прошлого - Руслан Муха

Правда, не совсем, солгал, просто вместо отца был я.

— Очень любопытно это все, как все-таки многого я не знаю, — загадочно улыбнулся Якоб, сел на диван, потом лег, подложив руки под голову.

Я достал зеркало связи, снова зачем-то открыл и закрыл. Нехорошее предчувствие ворочалось в груди. Даже несмотря на то, что никто из домашних мне еще не звонил, почему-то тревожное чувство не покидало меня.

— Если вы не против, я подремаю, княжич, — пробормотал Якоб. — Силы мне еще понадобятся.

Я не ответил, только кивнул, продолжая глазеть на открытое зеркало связи.

Сам того не заметив, я тоже задремал и проснулся от громкого, торопливого стука в дверь. Я тихо поднялся, вурд тоже сразу же проснулся, метнувшись к двери.

— Это я, — громким шепотом сказал Маруся и мы открыли ей дверь.

Я ее не сразу и узнал, когда она влетела и впопыхах бросилась собирать вещи в дорожную сумку. Без синего парика, с толстой длинной русой косой до пояса, без яркого боевого раскраса и в одежде — Маруся сразу как-то помолодела и посвежела. Никакой наглости во взгляде, никакой нарочитой глупости и стервозности. Теперь это была простая, миловидная славийская девушка.

— Ну? — наблюдая за тем, как она собирается, требовательно спросил я.

— Я договорилась, — бросила она, — проводник будет ждать его на выезде из княжества на рассвете. Я сама его довезу, а после уеду. Проводник сам повезет вурда к границе, но потребовал шестьдесят.

Я возмущенно прицокнул языком, но деваться уже было некуда. В общем-то такой расклад меня тоже вполне устраивал.

Через полчаса мы сели в старенький тетраход Маруси, который издавал ужасающий рев и тарахтел как ведро с гайками, и отправились в путь.

Маруся очень нервничала всю дорогу, словно бы нас кто-то преследовал. Приехали к выезду из княжества мы раньше времени и какое-то время сидели в тетраходе.

— Когда ты сотрешь мою память? — нервозно обратилась Марфа к вурду.

Вурд задумался, как-то странно посмотрел на нее, потом сказал:

— Могу сейчас, чем бы хотела заменить эти воспоминания?

— А сможешь стереть и то, что я шлюхой была? — с надеждой в голосе спросила она.

— Нет, так далеко не смогу. Только сегодняшний день, — ответил вурд, потом повернулся ко мне. — Если желаете, ваши воспоминая тоже могу заменить, княжич. Например, вы будете думать, что когда пришли в гостиницу, меня там не было и я сам сбежал.

Предложение было весьма заманчивым, учитывая то, что Тайная канцелярия если начнет искать Якоба, будет меня допрашивать. Но я не хотел об этом забывать, я должен был помнить все, что происходит, да и мало приятного, когда копаются у тебя в мозгах. Поэтому я отрицательно закачал головой.

А вот Марфу вмешательство в память нисколько не заботило, поэтому она решительно произнесла:

— Стирай, вурд. Убирай и себя, и княжича, и проводника из моей головы. Всех! Если люди Царя меня все-таки схватят, пусть я лучше буду думать, что ограбила кого-то из своих клиентов и поэтому решила сбежать.

— Без проблем, — согласился вурд и взглядом указал ей выходить из тетрахода, но Марфа вдруг замешкала.

— Ага, нет, не пойдет. Сначала я получу деньги, а потом память.

Ей никто не ответил, в этот момент вдали на дороге блеснули фонари тетрахода. Все мы напряженно уставились туда.

— Это он, давайте деньги, княжич, — засуетилась Маруся. — Я с ним договаривалась, я и передам. И сами лучше на выходите, только вурд.

— А он точно не обманет? — с сомнением я уставился на паркующийся невзрачный серый тетраход.

— Обманет, оторву ему голову, — спокойно сообщил Якоб.

Пришлось соглашаться. Я отдал деньги Марусе, она тут же выскочила на улицу, дверца серого тетрахода немного приоткрылась, но лицо сидящего внутри невозможно было разглядеть. Маруся быстро переговорила с проводником и подала знак Якобу, чтобы тот выходил.

— Прощайте, княжич, — прежде чем уйти, повернулся ко мне Якоб. — Я не забуду того, что вы для меня сделали. Возможно, доведется когда-нибудь еще встретиться.

— Надеюсь, что нет, — усмехнулся я. — Береги себя.

Якоб тоже усмехнулся, но как-то болезненно, а после вышел из тетрахода и направился к Марфе. Вурд тоже заглянул в приоткрытую дверцу, о чем-то переговорил с сидящим там, зачем-то отослал Марусю, велев ей отойти. Она пожала плечами у отошла. Это меня насторожило, но Якоб, быстро переговорив с проводником, вернулся к Марфе. Видимо, чтобы завершить последнее — стереть ей память.

Дело было практически сделано, и я слегка расслабился. Уже начал обдумывать, как буду добираться домой. Попрошу Марфу меня подбросить, ну или в крайнем случае обернусь волком, возьму в зубы рюкзак и рвану самостоятельно. Возможно после стирания памяти Маруся меня вообще не вспомнит.

Вурд с Марфой отошли немного в сторону, но я все же их видел в свете фонарей тетрахода. Мне никогда не приходилось наблюдать, как стирают воспоминания вурды. Это темное запрещенное законом заклинание, поэтому я с интересом наблюдал.

Якоб сначала коснулся ее висков, долго смотрел ей в глаза и что-то шептал. Потом обнажил собственное запястье, прокусил его, пустив кровь. Меня это удивило, я подался вперед, уставившись в окно. Насколько я помнил, все заклинания крови и манипуляции с сознанием жертвы вурды проводили, используя кровь этой самой жертвы, но никак не свою.

Вурд поднес свое запястье ко рту Марфы, она покорно принялась пить, и тут до меня дошло — он не воспоминания ей стирал, он ее обращал.

— Что ты творишь?! — выскочил я из тетрахода.

— Не подходите, княжич, — вежливо, но твердо сказал Якоб, и резким движением, прижав к себе опьяненную гипнозом Марфу, так же быстро и резко свернул ей шею.