Сталкерский клуб - Василий Анатольевич Артёмов

Ира, молча, встала, с надеждой посмотрела на Машу и медленно проследовала к выходу. Она сначала вышла из лаборатории, но потом вернулась и робко спросила у охранницы:

– Простите, пожалуйста, как мне можно увидеть одну из заключенных, я с ней училась в школе?

– Ты охренела что ли? Вали отсюда!

Ира выскочила из лаборатории.                                                       – Тут Маша, и это – отлично! Но как она сюда попала, почему она заключенная? Как с ней увидится?                                                             Сердце бешено стучало, мысли неслись, словно потоки горной реки.

Через несколько дней она вызвалась добровольцем для работы в пункте радиационного контроля, и, получив дозиметр, спецодежду, инструкции и похвалу, она отправилась в шахту. Пройдя на входе контроль, она зашла в лифт. Лифт начал медленный спуск – сердце бешено стучало, дышалось тяжело. Наконец, она оказалась в шахте. Зрелище было не из самых приятных: горел тусклый свет засаленных лампочек, вокруг чувствовалась сырость подземелья, низкие своды пещеры нависали прямо над головой, с потолка капала вода, под ногами чавкала грязь. Узкие полутемные проходы были перегорожены решетками. Ира, предъявив удостоверения, пошла по коридору, производя измерения, как было указано в инструкции, радиационные показания прибора, и тщательно записывая результаты. Ира в первый раз увидела заключенных. Это были мужчины весьма страшного вида, с огромными ручищами, в грязных робах, недобро посматривающие на нее. Она очень боялась, но все-таки решила подойти к ним и спросить:

– Ребята, подскажите, где тут заключенные девушки работают?

– На заводе, – отозвался голос из темноты.

Путешествие в подземелье произвело на Иру ужасное впечатление. Но теперь она стала думать, как ей попасть на завод по обогащению урана. Через несколько дней ее научный руководитель собрался проводить н эксперимент на заводе. Ира не могла упустить такой шанс и напросилась к нему в помощницы.

– Ты что, Камышова? Там же радиация!

– А вы?

– Я?… Ладно, пошли.

Миновав посты охраны, Ира с Семеном Николаевичем, так звали ее руководителя, направились на завод. С первого взгляда, цеха завода были самыми обыкновенными. Единственным отличием было то, что тут обрабатывали не простую руду, а урановую, и работали на заводе заключенные девушки. Так как охрана не сильно любила соваться в цеха, заключенные были предоставлены самим себе. Но выйти с территории они все равно не могли. Оставив в лаборатории Семена Николаевича, который настолько увлекся экспериментом, что забыл про все, она направилась в цеха. Девушки смотрели на нее недобрым взглядом.                                                                        – Что я вам сделал? – думала Ира.                                                       Наконец, она решила спросить про Машу у одной из девушек, выглядевшей более-менее доброжелательно:

– Послушай, милая, подскажи, пожалуйста, где тут работает Равилева Маша?

– Тебе зачем?

– Это – моя школьная подруга, я специально пришла сюда, ради нее. Помоги, пожалуйста!

– Ладно, иди в третий цех.

– Спасибо!

Ира рванула в цех номер 3. Машу она отыскала быстро. Увидев ее, Маша засияла от счастья.

– Пошли в подвал, там ментов нет, – прошептала Маша.

Проскользнув в узкое отверстие в стене, девчонки спрятались от всех в маленьком подвальном помещении. Они обнимались, улыбались со слезами на глазах, потом уселись на доски и Маша рассказа Ире свою историю.

Глава 10. Узница Северогорска

Маша открыла дверь и проскользнула внутрь непонятной комнаты.                        – Это что еще за тайная комната? Может, тут где-нибудь есть выход?                   Она прошла полутемным коридором, напоминавшим тоннель метро, только без рельсов. Арочные бетонные стены были покрыты километрами проводов, редкие лампочки бросали на стены тусклый свет. Маша пошла по тоннелю, и даже не заметила, как тоннель повернул, и выход скрылся за поворотом. Вдруг она увидела зарешеченный лаз куда-то в темноту. Маша двинулась дальше, но пройдя еще минут десять, вдруг увидела решетку. На двери висел замок – дальше путь был закрыт. И в этот самый момент послышался страшный шум, почувствовалась сильнейшая вибрация. Маша упала, голова закружилась, желтый туман окутал все вокруг, стало трудно дышать, затем раздался мощный взрыв, и все стихло. Сколько она лежала, неизвестно. Сознание возвращалось с трудом. Открыв глаза, Маша почувствовала, что на руках ее надеты наручники. Голова сильно болела. Наконец, ей удалось разглядеть полутемную комнату, где она лежала на кушетке. Маленькое зарешеченное окно почти не пропускало света. Решетчатая дверь была заперта. Она начала трясти решетку и кричать:

– Помогите! Выпустите меня отсюда! Ребята, это – не смешно, я очень злюсь, откройте сейчас же! Боря, прекратите!

Долго никто не отвечал. Наконец, к решетке подошла зверского вида женщина, потряхивая резиновой дубинкой, облаченная в форму внутренних войск, с пистолетом на поясе:

– Ты че орешь, полоумная? Заткнись!

– Кто Вы? Зачем меня сюда посадили? Где мои друзья? Откройте сейчас же!

– Под дуру косишь? Сбежать решила?

Охранница ударила Машу прямо через решетку дубинкой:

– А ну, заглохни – а то получишь!

Она ушла, Маша услышала скрежет закрываемых засовов.

– Что случилось? Неужели это не заброшенный город? Неужели это запретная зона, и нас арестовали за ее пересечение? Ой, мы же еще и взрыв тут устроили!                         Сколько Маша провела в камере, она не знала. Через какое-то время за ней пришли, и та же злобная тетка, и отконвоировала ее на допрос. Допрос проводила не менее сердитая следователь. Машу посадили на железный стул и следователь начала свою черную работу:

– Фамилия?

– Равилева.

– Статья?

– Чего?

– Дурку валяешь, за что сидишь?

– За нарушение запретной зоны, как я понимаю?

– Что делала в тоннеле колайдера? Сбежать хотела?

И тут Маша совершила роковую ошибку и рассказала о городе призраков, об их попытке выбраться из города, и прочих приключениях в мертвом городе, а затем еще и рассказала о своей жизни до поездки в Северогорск.

– Значит, Северогорск пострадал от сильной катастрофы, и в городе живут одни призраки, – еле сдерживая смех, произнесла следователь, – может, и я призрак из мертвого города? – продолжала следователь.

– Вы – нет. Где я? Где мои друзья? Прошу Вас хотя бы позвольте с ними встретиться.

Разговор продолжался очень долго. Маша все больше и больше рассказывала о себе.

– Ладно, все ясно с тобой: то ли ты тронулась от радиации, то ли косишь под дуру. Назови год своего рождения.

– 1988-ой.

– Ты что, совсем сбрендила, в каком году родилась, безумная?

– В 88-ом,

– А сейчас какой год?

– 2012-й, конечно, или я так долго провела в камере, что уже 2013-й наступил.

– А может, 1983-й? Все – отправляйте ее ко врачу.

Машу отправили в тюремный лазарет. Там было не так страшно, как в камере, хотя окна были зарешечены, и дверь в палату была всегда под