Наемник переродился на планете женщин! Или кратко: Хамелеон. Том 2 - Отшельник Извращённый

пора притормозить с коньяком, и прищурилась: «Понимаю, что он был в плену у них… Но неужели успел узнать это всё, находясь в заточении?» — Она не решалась расспросить у Димитрия что именно происходило, когда тот бы в заложниках. Боялась за его эмоциональное состояние. Пережить подобное, ещё и парню… После такого могут лечиться у психологов годами. А он, вроде, держится. Ещё и то похищение на складе города, когда он каким-то образом пристрелил наёмниц… А сегодня повтор инцидента. Сколько же всего свалилось на его голову за последние дни.

Снежана проглотила слюну. Всё что ей хотелось обнять его, прижать к себе и сказать, что он в безопасности и может ни о чём не переживать. Что она лично разберётся с Седовласой, а после и Лисицей. Убьёт всех, кто посмел причинить ему боль. Но не могла. Её альтер эго в виде Охотницы не должно быть раскрытым. По этой причине она и притворилась обычной девушкой, продолжив беседу:

— Если Седовласая так опасна, то что ты предлагаешь? Обратиться в полицию?

— Шутишь? — усмехнулся Димка. — У старухи, наверняка, команда высококлассных юристов. Хоть я и парень, но напомню ИЗ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ. Очевидно на чьей стороне будет правосудие. К тому же, у прокурора возникнут вопросы, почему я раньше не обратился в полицию, сразу после того, как сбежал от старухи? Причин для отказа в следствии найдётся достаточно. Ещё и виноватым выставят или припишут к числу тех, кто просто хочет поиметь от олигарши крупную сумму денег на ровном месте.

Снежана кивнула, доводы были логичны. Но не могла не спросить:

— Тогда что ты предлагаешь делать? Прятаться?

— Скажем так: не высовываться, — проворчал он. — Прошло две недели, а от старухи ни слуху, ни духу. Она сюда хоть заявлялась? В эту квартиру?

— Нет.

— Вот! — приподнял юноша палец. — Не думаешь ли ты, что мы стали ей неинтересны?

Он промолчал о том, что бабка вместе с Гробовщицей Эрикой изнасиловали его не единожды. Возможно, старуха на этом успокоилась. Что до Эрики, то громила решила не распространяться о потере личного состава, что проредил Димка на своём пути к свободе. Ещё и о своём унижении через выебанную задницу с зубастым ртом лошадина умолчала.

Но юноша ошибался. Не имел всех данных на руках. Причина, по которой Седовласая не рыщет в его поисках, стоит сейчас у кухонного гарнитура с полупьяным взглядом серых глаз и внимательно его слушает. Все её точечные нападения увенчались успехом. Тотальное уничтожение убежищ старой мафиози создавали настоящий переполох в СильверКорп. Служба охраны во главе с Эрикой уже предприняли меры безопасности относительно старушенции и ждали очередного хода от Охотницы. Та же готовилась к последнему броску на последнее логово, собираясь силами.

Как же Снежане хотелось сказать ему: Это я! Я тот самый щит, что не подпускает к тебе старую суку! Я веду тайную войну с ней! Я! Твоя старшая сестра, что никогда не даст тебя в обиду!

Но она молча налила коньяка. Сделала глоток, пропитанный горечью, и ответила:

— Ты прав, братец. Тогда пообещай мне, что спрячешься получше и не будешь высовываться весь месяц. Если за это время Седовласая не покажет признаков активности, значит правда оставила нас в покое, — всё это она произнесла с нелепой улыбкой. Сама же понимала, впереди самый сложный бой в её жизни. Гробовщица, как и сказал Димитрий, абсолютно опасна. Сражение с ней будет чем-то невероятно жутким, но тем интереснее охота.

— И ты не высовывайся, хорошо? — улыбнулся он в ответ.

Сам же считал, что Снежана старухе совсем неинтересна. У людей криминального мира есть свои понятия, нарушать которые значит потерять лицо. Бабка лично ему сказала в их встречу в тех казематах, что он нагрубил ей в ночном клубе, точнее, предыдущий Димитрий. Старая отомстила, изнасиловав его. На этом инцидент для неё исчерпан. Однако, не для Димона. Уж он-то до неё доберётся, это точно. Месть принято подавать остывшей, когда её совсем не ждут. Тот, кто придумал подобный концепт, знал толк в преподнесении сюрпризов. По этой причине юноша хотел не спешить с возмездием. Всему своё время.

Снежана кивнула:

— Буду в доме на окраине города. Не переживай.

— Ну и отлично, — поднялся он с дивана. — В таком случае я переодеваться и в путь.

— В кармане твоей куртки я обнаружила три тысячи долларов, — ещё не закончила разговор Снежана. — Тебе дала их та женщина, у которой ты остановился?

— Да, — соврал Димон, естественно не собираясь распространяться о своей подработке с Леди Пираньей.

Снежана подошла к висевшей на спинке стула сумочке, расстегнула её и вытащила пачку купюр, опечатанную банковской лентой.

— Возьми. Не бери деньги у чужих людей, — протянула она кэш.

— Не стоит. Как сказал ранее, я способен позаботиться о себе, — мягким тоном отказал он, пытаясь и сестру не обидеть и своё достоинство показать.

Только вот старшая Кравцова в своей голове уже напридумывала всякого… нехорошего:

— Я сказала: возьми. И отдай всю сумму, что взял у той женщины. Я не могу позволить, чтобы какая-то незнакомка платила за тебя. Такое неприемлемо для нашей семьи. И не спорь. В прошлый раз мы разлучились по вине Седовласой. В этот — я хотя бы так позабочусь о тебе.

Димон потёр уголки глаз. Боже, эта сестрица совсем его не слушала! Она должна прекратить опекать его! Но объяснять выпившей женщине — дело неблагодарное, ещё и энергоёмкое. Поэтому юноша забрал молча деньги и побрёл в спальню переодеваться.

— Даже спасибо не сказал… — тихо проворчала Снежана.

— Спасибо, — прозвучало от него, перед тем как дверь закрылась.

И она непроизвольно улыбнулась. Мелочь, но всё же приятно. Долила коньяк, сделала глоток и закусила плиткой шоколада. Через пару минут Дима уйдёт. Возможно, они больше не увидятся. Что если Снежана проиграет в бою Эрике? Такое вполне может быть. А потому ей хотелось попрощаться, при этом не вызывая никаких подозрений.

Димитрий вышел из спальни через три минуты. Чёрные джинсы, кожанка, кепка. В руке чёрная медицинская маска. Без рюкзака. Ясное дело выпрашивать тот у сестры было бы довольно неоднозначным.

Пройдя в коридор, обулся и взглянул на Снежану, что стояла у двери, провожая его.

— Увидимся, сестра, — поджав губы, изобразил он улыбку и взялся за дверную ручку, как она пальцами осторожно схватила его за край куртки.