Мы мертвые - Майк Шэкл

юге Джии, когда ты достаешь старое пальто, чтобы носить его несколько месяцев, с нетерпением ждешь дождя и, может быть, наслаждаешься огнем камина в течение ночи или двух. Раньше в Киесуне холодные дни праздновали.

Но не сейчас.

Яс стояла со своей матерью на углу главной площади города с ребенком на руках. В свои восемнадцать месяцев Малыш Ро уже не был таким уж ребенком, но трудно было думать о нем как о ком-то другом. Скоро он встанет. Он уже мог убегать на четвереньках, и все бежали за ним. Во имя Четырех Богов, она его любила. Он был лучшим, что она когда-либо сделала. Единственное хорошее, что у нее осталось. И она не хотела его покидать. Ни на минуту, ни на один день.

Напротив, за виселицами, стоял Дом Совета — величественное старое здание, когда-то место красоты и местного губернатора. Теперь это были казармы и тюрьма; место, которого следовало опасаться. Если ты туда войдешь, ты исчезнешь. Никто не захотел заходить внутрь. Нет, если только ты не была идиоткой и не устроилась туда на работу. Такой идиоткой, как Яс.

Ее первый день работы уборщицей для Черепов. Не та жизнь, которую она себе представляла. Однако наверняка она знала только одно — жизни плевать на твои надежды и мечты. Если бы только Черепа все еще были бы в Эгриле, ее муж был бы жив и рядом с ней, а у нее были бы деньги в кармане и еда в буфете. А так... Ей нет двадцати двух лет, она вдова, без гроша в кармане, а теперь еще чертова уборщица у врага.

Она вздрогнула. Она не хотела входить. Только не в это здание.

— Все будет хорошо, — сказала ее мать. Она потянулась к Ро, но Яс пока не могла с ним расстаться.

— В каком мире он будет расти, Ма? — спросила она.

— Каким будет мир? Откуда я знаю? Шесть месяцев назад, если бы ты меня спросила, я бы и предположить не могла, что все будет именно так, и уж точно понятия не имею, что произойдет завтра. — Ма указала на Дом Совета. — То, что я думаю, не имеет значения. Главное — то, что происходит.

— Мы с Росси так старались — ты же знаешь. Мы думали, что сам Ало благословил нас, когда появился Малыш Ро. Но теперь? Теперь я не знаю. Может быть, мы были эгоистичны. — Она смахнула слезу со своего лица. Она обещала себе, что не будет плакать. — А что, если что-нибудь случится?

— Шшш. — Ма покачала головой. — Почему ты так думаешь, а? Глупые мысли. Ты здесь для того, чтобы выполнять свою работу. Все остальное? Они достаточно скоро разберутся сами — вот увидишь. Так или иначе, все уладится. Должно уладиться.

— Я не уверена, что мы можем ждать. Мы едва можем прокормить себя раз в день, а в пище Ро больше воды, чем мяса.

— Вот почему ты идешь работать.

Яс бросила взгляд на Дом Совета. Оно было похоже на мавзолей. Сплошной серый камень. Смерть.

— Там.

— Говорят, нищие не выбирают. Черепа — единственные, у кого есть хоть какие-то деньги, и за эту работу платят два с половиной статера. Это серебро. Нам нужно серебро.

— Некоторые люди могут разозлиться из-за того, что я там работаю. Я не коллаборантка.

— Они были бы дураками, если бы разозлились. Ты просто делаешь то, что нужно делать. Не больше. Не больше, чем кто-либо другой. — Ма шмыгнула носом и расправила плечи, ее глаза были каменными. — Твой муж мертв. Он погиб как герой, сражаясь с этими ублюдками, но это оставило нас одних.

— Ты видела надписи на стенах. И еще та девушка, в двух кварталах отсюда. Кто-то сбрил ей волосы, связал и оставил голой на углу улицы.

— Она раздвигала ноги для Черепов. Ты же не собираешься этого делать, а? Нет? Тогда не беспокойся о том, что могло бы быть. Прямо сейчас нам нужны деньги на еду. Это все, о чем тебе нужно думать. Это единственный способ получить монету — если только ты не хочешь пойти и заключить сделку с Плачущими Людьми?

Яс вздрогнула. Никто не хотел быть чем-то обязанным этим преступникам. То, что было взято взаймы сегодня, должно было быть возвращено трижды на следующий день, и да помогут тебе Боги, если у тебя нет денег. Они получили свое название потому, что отмечали свои убийства, рисуя чернилами слезы на своих лицах.

— Ты права.

— А теперь отдай мне мальчика и иди. Ты же не хочешь опоздать в свой первый рабочий день, а? — Ма снова протянула к нему руки.

Яс поцеловала Ро в лоб, и он улыбнулся в ответ. Во имя Четырех Богов, он — само совершенство. Она видела глаза своего мужа, его улыбку в Малыше Ро. Она так сильно скучала по нему. Если бы только Росси все еще был с ними. Он бы знал, что делать.

Слезы снова навернулись ей на глаза, поэтому она поцеловала сына в последний раз, вдохнула его невинность и передала матери:

— Присмотри за ним, а?

— Ты думаешь, я бы просто оставлю его играть на улице одного или что-то в этом роде? Конечно, я, черт возьми, присмотрю за ним. Теперь иди.

— Верно. — Яс отряхнула юбку. Ей стало дурно. Снова посмотрела на большое серое здание с железными воротами и оградой. И Черепа. Повсюду Черепа. Стоят на страже. Прогуливаются вокруг. И еще больше их внутри. — Верно. Увидимся вечером. — Еще один глубокий вдох. Последний взгляд на Ро, и она ушла, шагая по булыжной мостовой, притворяясь, что ее не тошнит. Ее туфли стучали по камню. Мимо виселиц, в кои-то веки пустых.

Яс опустила голову – ей не нужны были неодобрительные взгляды, – остановилась только тогда, когда добралась до главных ворот и передала свое письмо дежурным Черепам.

— Что ты делать? — спросил один из них.

Он говорил с сильным акцентом, голос был приглушен шлемом, и на мгновение Яс не знала, что сказать.

— Что ты делать? — повторил он, теперь уже сердясь.

Наконец поняв его, Яс покраснела, чувствуя себя глупо:

— Извини. Я убираюсь. Уборщица.

— Подними руки.

Яс сделала, как ей было сказано. Другой Череп обыскал ее в поисках оружия. Он просунул руки в каждую щелочку