Проклятие новичка - Татьяна Зимина

устало махнула рукой и пошла к двери. — Я попросила Мефистофеля этим заняться. Если Денница в Сефер Зогар — Мефистофель его найдёт.

— А ты куда?

Патриция обернулась, взявшись за ручку двери.

— В свете твоих неуёмных половых инстинктов, я лучше отдохну в своей детской спальне.

— О. Да, наверное, так будет лучше.

Когда Патриция вышла, я ощутил глубокое разочарование. Внезапно до жути, до клик внизу живота захотелось, чтобы она осталась, чтобы мы вместе приняли ванну…

Я сильно, не жалея себя, потёр уши.

Это всё магия. Да, точно.

Патриция права: дом жрицы Иштар и снеговика сделает половым маньяком…

И я наконец-то отправился в туалет.

Господи. Как хорошо-то.

Когда я вышел — приняв ванну с такой громадной шапкой пены, что она была похожа на Джомолунгму, побрившись, и наконец-то расслабившись, на кровати лежал…

Костюм.

Точнее, фрак — насколько я разбираюсь.

А к нему — шелковая рубашка с рюшами, галстук размером с головной платок талиба, кушак, которым можно обмотать средних размеров слона и начищенные штиблеты.

Постояв пару мгновений, я спохватился и рванул обратно в ванную за полотенцем.

Я что хочу сказать: кто-то же принёс всё это добро? И кто ему мешает всё ещё быть здесь?..

— Э… Алё? — я робко и затравленно огляделся. Никогда не чувствовал себя хорошо в гостях. — Здесь кто-нибудь есть?

— Кроме вас — никого, господин Макс.

Я так и подскочил.

Полотенце свалилось, я нагнулся его подобрать, со всей дури воткнулся лбом в угол стола, повалился на пол, зажмурился и замычал сквозь зубы.

Молодец, Макс. Устроил цирк на ровном месте.

— У вас всё в порядке, господин Макс?

— Мефистофель, это ты?..

На всякий случай, я ещё раз огляделся. Никого.

— По здравом размышлении — да. Это я.

А у И-И есть чувство юмора. Уж не знаю, радоваться этому, или нет.

А потом мне пришла в голову одна мысль…

— Скажи, Мефистофель, ты… Слышал наш разговор с Патрицией?

— Я записываю всё, что происходит в сфере влияния госпожи Иштар.

В горле стало сухо.

.

— И даже то, что происходит в ванной?

— Таково распоряжение хозяйки дома, господин Макс.

— Эм… Можешь сделать мне небольшое одолжение, Мефистофель?

— Всё, что в моих силах, господин Макс.

— Не зови меня господином. Просто Макс — будет вполне достаточно. А ещё… Не мог бы ты стереть мой… поцелуй с Патрицией?

— Запросто, Макс. Но должен предупредить: хозяйка уже просмотрела запись.

Я уронил голову на руки. Полотенце упало на пол.

В свете новой информации, я поднял его ОЧЕНЬ поспешно, и обмотал вокруг себя настолько плотно, что стал походить на личинку.

— А теперь… — голос Мефистофеля оставался бесстрастным, как замороженная пицца. — Не соблаговолите ли одеться и спуститься в столовую? Все уже собрались.

Она слышала весь наш разговор, — билось в голове. — Госпожа Иштар в курсе всего, что мы с Патрицией наговорили друг другу. И как я к ней подкатил, а девчонка меня отбрила…

А теперь я должен вырядиться, как пингвин, спуститься вниз и смотреть ей в глаза, словно так и надо.

— Я не умею носить всю эту хрень, — угрюмо пожаловался я комнате. — Понятия не имею, как завязывать галстук…

— С этим я смогу вам помочь, Макс, — тут же откликнулся Мефистофель.

— Но как? У тебя же нет рук. Или есть?..

Передо мной, прямо из воздуха, соткалось зеркало. Оно было высоким, и я отражался в нём в полный рост. А также во всей своей красе.

Святой Люцифер, давно я не видел такого дебильного выражения лица…

Зеркальный "я" отбросил полотенце, пошел к кровати и первым делом натянул трусы — простые белые боксеры. А потом выжидательно посмотрел на меня.

Святые пассатижи! И почему мне не пришла в голову эта элементарная мысль?

Последовав примеру отражения, я подошел к кровати и увидел всё искомое: запакованное в отдельные пакеты с неизвестным логотипом.

Немного повозившись, я смог напялить трусы не снимая полотенца.

Так и виделась госпожа Иштар: как она, полулежа в удобном кресле, смотрит на мои потуги и усмехается своими яркими чувственными губами.

И знаете что в этом видении самого страшное?.. Оно не было ТАКИМ УЖ ПРОТИВНЫМ.

Я что хочу сказать: внимание столь ослепительной дамы, как верховная жрица Иштар — где-то даже льстит…

Наблюдая за своим двойником из магической голограммы — так я назвал это загадочное зеркало — я надел брюки, рубашку, мужественно справившись с миллионом крошечных, похожих на жемчужинки пуговиц… Затем настала очередь кушака.

С четвертой попытки я обмотал его вокруг талии. Попробовал подышать.

Теперь я понимаю, почему всяких там английских лордов и пэров прозвали надутыми индюками: вздохнуть в этой броне ещё можно. А вот совершить обратное действие — вряд ли.

Так и приходится держать всё в себе.

С галстуком, на удивление, я справился без труда. Главное, понять, какой конец куда засовывать, дальше — дело техники. Ну, вы меня поняли.

И вот наконец я предстал перед собой, разодетый в пух и прах и надутый, как королевский пингвин…

— А вообще неплохо, — сказал я вслух.

Покрутился туда-сюда…

— Вы забыли надеть ботинки, Макс.

По-моему, толика злорадства в голосе Мефистофеля всё-таки была.

— Вот чёрт.

И тут мигнул свет. За окном сверкнула молния, грянул гром.

— Что происходит, чёрт возьми?

Гром загрохотал сильнее, свет погас окончательно, но затем лампочки зажглись вполнакала.

— Да что случилось-то?.. — я растерянно огляделся. По углам комнаты вдруг сгустились тени, по потолку пробежала трещина. — Мефистофель?..

— Скажите, Макс… госпожа Патриция инструктировала вас перед тем, как пригласить домой?

— Э… Думаю, нет.

— То есть, она ничего не говорила о том, что определенные звуки производят суггестивное воздействие.

— А, понял! Типа, не поминать чёрта…

Люстра рухнула на пол, громадное витражное стекло в окне пошло мелкими трещинами.

— Извини, извини. Я больше не буду.

— Впредь я попросил бы вас воздержаться от употребления… определённых слов, господин Макс.

— Да, конечно, — с трудом подняв руку, я попытался ослабить галстук. Не вышло. — Только вот… Как я узнаю, каких именно? Может, просветишь?

— К сожалению, ничем не могу помочь. Как вы понимаете, произносить их категорически не рекомендуется.

— Может, предоставишь списочек?

— Макс, мне за вас стыдно, — укорил Иск-Ин. — Не знать таких элементарных вещей… Слово начертанное значит гораздо больше, чем произнесённое. Я не имею права подвергать дорогую мне семью такой опасности.

— Какой-то замкнутый круг получается, — мне всё-таки удалось оттянуть многократно обмотанный вокруг шеи платок на миллиметр. — Ни вздохнуть, как говориться, ни…

— Общую концепцию вы уловили.

Сарказм, которым И-И начинил свой голос, можно было намазывать на хлеб, вместо арахисового масла.

Проблему