Кровь черного мага 4 - Эрик Гарднер

Дым между тем становился все гуще, скрыв их из виду преследовавших магов Гильдий. Серые маги, кашляя, упорно тащили меня вперед, спустились по лестнице куда-то в подвал и продолжили путь по каким-то извилистым коридорам подземелья, больше похожих на заполненный дымом лабиринт.

В этот момент от моего тела стало исходить золотистое свечение. Маги ни на миг не останавливаясь волокли меня прочь, однако в на их сосредоточенных прежде лицах проступило отчаяние.

— Мастер! — воскликнул один из них на ходу. — Он сильнее, чем мы ожидали. Мы уже мертвы, Мастер!

Золотое сияние, что окутывало меня, внезапно отделилось в виде облака из золотистого тумана, которое следом приняло форму дракона. Я вдруг ощутил себя частью этого облака и понял что могу управлять им. Крылатая призрачная тень метнулась на все еще волокущих меня магов, раскалилась, меняя золотой цвет на ослепительно белый. Все скрылось на миг в ослепительной вспышке, а потом я увидел, что рядом со мной никого не осталось. Мое тело упало на каменный пол и тут же затерялось в дыму.

Где-то дальше по коридору навстречу спешили еще какие-то смутные силуэты. Моя тень, снова вернув золотистый цвет, полетела им навстречу. Еще пять серых магов. Я сжег четверых. Последний застыл на месте и закрыл глаза, явно готовясь умереть. Но мне это было не нужно. Я произнес драконье слово. В подвале словно что-то взорвалось, настолько оглушительно это вышло. Кусок штукатурки свалился застывшему магу на голову, но к счастью не убил. Зато привел в чувство. Оглушенный грохотом, похожим на жуткие раскаты грома, от которых задрожало здание, маг помчался дальше. Я преследовал его, заставляя бежать, пока он наконец прямиком не вылетел в руки магов Объединенного Совета. Адельман, Орель и Дагоберт, пленили, наложив на него магические путы.

— Мы все уже мертвы, — сказал маг и обернулся.

Черный дым вокруг начал светиться золотым, все ярче и ярче.

— Надо убираться отсюда! — заорал Карлфрид. — Немедленно!

— Надо найти Харди! — Финбарр едва не бросился в дымную завесу, но Карлфрид что-то шепнул и быстро черкнул какое-то заклинание и кузен словно позабыв о своих намерениях побежал прочь вместе с остальными.

Я спешно вернулся обратно к своему телу. Дым продолжал излучать сияние, задрожал от марева. А потом все пространство снова залило яркой белой вспышкой. Следом стали рушиться стены, вокруг взметнулись тонны пыли от кирпичного и каменного крошева, вниз сыпались объятые пламенем деревянные перекрытия. Над рушащимся зданием уже выли сирены всех видов — от пожарных, до скорых и спасательных служб. А потом вдруг наступила полная темнота.

Я очнулся в полнейшей темноте. Вдохнул и чуть не заорал от боли, когда грудь пронзила жуткая боль. Я необычайно четко ощутил засевший в груди клинок и его холод.

— Да что б тебя, — прошептал я, стараясь не дышать, чтобы снова не испытать боль и тут же понял, что мое сердце не бьется. — Проклятье…

Я, облизнув губы, собрался с духом, стиснул зубы и, ухватившись обеими руками за рукоять, вырвал из себя клинок. От боли меня снова вырубило.

Когда я очнулся в следующий раз, то отчетливо услышал собственное сердцебиение. Дыхание было спокойным и ровным. Я засветил маленький магический огонек. Надо мной из обрушившихся балок и плит образовалось что-то вроде навеса, благодаря которому меня не размазало обломками рухнувшего здания. Впрочем дальше вполне можно было протиснуться. Откуда-то сверху доносились звуки работавшей спасательной техники. Но мне почему-то показалось, что лучшим вариантом будет выбраться самому и не дожидаться, пока чья-то ошибка не вызовет очередное обрушение.

Прихватив с собой золотой кинжал, я протиснулся между обломками, прополз несколько метров, а потом и вовсе смог подняться во весь рост. Коридор, однако, привел меня в тупик.

— Хм, — произнес я, задумчиво.

Сделал магический огонек, что парил надо мной поярче, осмотрел все вокруг и заметил решетку для стока.

— Мда, Ваша Светлость, только и осталось что лезть в канализацию, — сказал я сам себе и прислушался к звукам сверху.

Что-то грохнуло и там, откуда я уполз, поднялось облако пыли и явно все рухнуло. Больше не медля я выдрал решетку и спрыгнул вниз.

Во все стороны брызнула ледяная вода. Судя по речному запаху, это все-таки была не канализация, а ливнеотводный канал. Я пошел по направлению течения. Метров через триста я выбил еще одну решетку. Ливнеотводный канал обрывался прямиком в реку Регниц. Надо мной шло полотно моста.

Над городом царила ночь. Я вспомнил про часы, посмотрел на время и выругался. В действительности было уже раннее утро, всего пять часов, поэтому было так темно. Однако согласно циферблату, показывающему дату, я провалялся под завалами двое суток. А еще сегодня во Фризии должна была состояться церемония посвящения. Я изучил все вокруг. Но никаких ступенек или лесенок рядом не наблюдалось. Вокруг были высокие каменные стены набережной. Слева был еще один мост, а справа небольшой небольшой островок, с которого можно было подняться на еще один мост.

Я подумал, что этот вариант, пожалуй, даже лучше. Сжав клинок, я прыгнул в ледяную воду. На какой-то миг мне показалось, что я опять падаю в пропасть и меня обжигает пронизывающим холодом бездны. Я вырвался наружу и погреб к острову. Стуча зубами, выбрался на сушу. Потом поднялся по ступеням на мост и пошел в обратном направлении к тому месту, где находилось Министерство.

Улицы города были практически пустынны. Редкие прохожие не обращали на меня внимания. А вот на рыночной площади оказалось довольно оживленно. Сверкали огоньками установленные палатки рождественской ярмарки, суетились продавцы и грузчики, разгружающие небольшие фургоны и занося в лавки товар. На этом фоне весьма сюрреалистично выглядела расположенное чуть дальше по улице место, где находилось Министерство: горы обломков, щедро освещенные прожекторами, работа спасательной техники, разбирающей завалы, осматривающие место катастрофы рабочие, спасатели и полицейские.

Дрожа от холода, я добрался до автостоянки, которую сейчас освещал единственный уличный фонарь, лампа которого время от времени гасла, словно внутри что-то замыкало. Остальные фонари почему-то и вовсе не работали. Машин не было, кроме одиноко стоявшего «Бронко», полностью покрытого пылью от обрушившегося здания. На капоте внедорожника, завернувшись в пледы сидело двое. Рядом с ними стояло две пустых бутылки из-под писки и третья — только початая. Финбарр постоянно тяжело вздыхал. Карлфрид, сгорбившись, казался нахохлившейся замерзшей птицей, неотрывно смотрящей на развалины.

— А мне нальете? — спросил я. — Что-то я чертовски