Тяжкие будни цареводцев или как зачищали Эллиоты - Михаил Зарубин

Попытку бегства британского трампа с "Коршуна" пресекли самым жестким образом — сперва холостой выстрел, потом сразу практически в нос купца. Правда бронебойной болванкой, но впечатлили и дырку просверлили…

Пока злые матросы вместе с недовольными сухопутными офицерами штурмовали борт замершего купца, подтянулся и "Кречет".

— "Угу, сволочь! Лезет только когда безопасно"… — Балк замер на мостике, кося то на подходящий "Кречет", то на замершего борт в борт с крейсером купца. — "Может самому перейти, а то опять натворят, а крайним быть мне"…

В это же время, набранная с миру по сосенке в Чифу досмотровая группа вела себя как явные и опытные абордажники, пугая Балка своей расхлябанностью в повседневности и собранностью, да деловитостью на чужих судах. Шустро и быстро растерявшуюся и перепуганную команду торгаша скрутили, загнали в пустующий форпик. Пинками и прикладами добавляя ускорение и расторопности.

— Изверги, вы что творите!? Я английский коммерсант, везу баранину из Новой Зеландии! — горбоносый смуглый старик-грузовладелец видя флаг европейской страны на корме крейсера попытался качать права.

— Что за варварство, вы повредили мирный торговый корабль! Его величество король Альберт этого так не оставит! — капитан торгаша тоже попытался морально поддержать своего нанимателя. — Морское право…

— Идет война, мы прерываем снабжение противника! — молоденький мичман, оказавшийся на борту остановленного торгаша во второй партии уже с подошедшего "Кречета", мучимый собственной значимостью, решил всё же влезть и пояснить ситуацию. — В порче судна вы сами виноваты, господа! Противились, убегали! Надо было сразу выполнять наши законные требования. Предъявите ваши конносаменты!

Краткое изучение грузовых документов привело Балка в полный восторг. Дажи сурово сдвинутые брови разошлись.

Почти тысяча тонн баранины для японской армии! Порт назначения Иокосука. Законная чистая добыча. Ну или незаконный военный груз. Не то что предыдущий потопленный шип…

О данном обстоятельстве воодушевленный юный мичман, тут же оттерев хорунжего, объявил и капитану, и грузовладельцу, и тоже решившему размяться великому князю Борису.

— Господа пройдем на призовой суд, там будем решать, как будем конфисковать контрабанду и судно.

— Не имеете права! Проклятые гои это английский шип! Вас всех вздёрнут на рее! — неожиданно громко заорал старик. — Не будь я Айзек Леви, если я не добьюсь у короля вашей казни!

Дальнейший перечень грядущих кар, неожиданно для разошедшегося старика-грузовладельца, оказался быстро и грубо прерван. Казачий хорунжий незамысловато врезал кулаком в кричащий рот. Конногвардеец добавил пару раз ногами по глупой голове. Голова с перепою и так гудит, а тут этот с криками…

Мичман было растерялся, но вдруг схватился за револьвер.

— Господа это дело чести! Эту тварь надо допросить и вздернуть. Я узнал мерзавца! Это же тот проклятый Левин, что разорил нашу семью!

— Так нельзя! Все равно надо судить, Иванов, Чен! Посадить в каюту! — Балк, прибывший на затрофееный пароход попытался вернуть процедуру к морскому праву.

— Этой гниде каюту!? Он отнял у нас дом! — мичман, будущий второй день навеселе, не неся ответственности и, чувствуя полную безнаказанность, осмелился уже не в первый раз перечить. Ведь кто такой Балк? Просто извозчик при великих князьях! — Такую тварь только канатный ящик!

— Надо конфисковать вещи этого мерзавца! — поддержал коллег хорунжий.

— И судовую кассу не забыть проверить! — конногвардеец вспомнил приятный бонус предыдущего потопленного торговца.

Стонущего старика утащили.

А вот капитана торгаша Балк все ж сумел отстоять. Британца просто скрутили и посадили под арест в его же каюте.

Быстрый обыск принес около трех тысяч фунтов с небольшим и векселя на различные биржевые конторы.

С судом Кириллом тянуть не стал, только обыскали и обобрали шип, как сразу и организовали судилище. Балк, назначенный великим князем председателем, отметил в протоколе, что на задержанном судне была найдена военная контрабанда.

В это время порядка десятка тонн этой самой контрабанды в срочном порядке грузили на "Коршун". Повеселевшие матросы "Кречета" примерно столько же перегружали на флагман. Вопрос с фунтами решился тоже быстро и к взаимному удовольствию: больше чем по тысяче фунтов каждому великому, по 50 фунтов каждому офицеру. Матросикам, участвующим в досмотре досталось россыпью шиллингами. Кто что урвал из чужих карманов и кубриков…

— Красота! — заметил Балк, прихлопывая протокол. Хоть здесь придраться не к чему. Шея перестала так явно ощущать шероховатую колкость затягиваемой пеньковой удавки. И даже стало чудиться, что пронесёт. — Вот только, что с углем и "Леди Анной" делать будем?

— А что с жидярой? — снова влез уже окончательно пьяный мичманенок.

— Вот щас допросим и решим — усмехнулся, подошедший Борис. — Приведите обвиняемых!

Из канатного ящика вытащили избитого, потерявшего весь лоск, но всё равно не сломленного и прямого старика. Вытащили и погнали вдоль борта. И тут случился казус, снова заставивший напрячься невидимой, но такой осязаемой верёвке на шее капитана "Коршуна".

Непонятно, то ли старик грузовладелец сам споткнулся, то ли вспомнивший про обман мичман слегка помог пинком под зад, но ещё вчера уверенный господин Леви споткнулся, прокатился пузом по мокрой от брызг палубе и съехал под леерами ограждения за борт.

В полной тишине замерших команд только ржач счастливого мичманенка и тихие чертыхания Балка, бросившегося к борту, сопровождали смачный плюх упавшего в холодные воды тела.

Старик бултыхался. Молотил руками, то проваливался в волну у борта, то выныривал, пытался скрести о железо, и отплевывался.

Тонул… Балк хотел крикнуть, но… одна из небольших черноперых акул, сопровождавшая корабль и подбиравшая в воде объедки камбуза, резво рванула к неожиданному подарку. Схватив дергающегося старика за ногу она рванула его вниз. Осмелевшая стая товарок бросилась ей помогать и очень скоро старик замолчал. Навсегда.

Балк сплюнул.

— "Сука!" — промелькнуло в голове любимое ругательство ненавистного Беляева. — "Сука, сука, сука!"!

Шею терла невидима пеньковая петля…

— Вот мы и выяснили, злоумышленник погиб при попытке бегства! — Борис с удовольствием наблюдал за расплывающиеся кровавым пятном у борта. — Завершаем суд!

— Ваше императорское высочество! Нужно обязательно дописать, что он был опознан офицером как иностранный шпион и беглый бунтовщик! — посоветовал подошедший конногвардеец. И уже совсем тихо, еле слышно, наверное только для Балка или себя, добавил. — Глядишь еще какая-нибудь медалька за обезвреживание преступника упадет…

— "Это можно", — подумав, Балк тоже решил что добавить запись в протокол есть неплохая идея. Авось пронесёт…

Протокол Борис самолично забрал на "Кречет". Великие князья удалились для решения важнейшего вопросах: шашлык из баранины или плов с бараниной приказать подать на обед?

А на "Коршуне" Балку осталось решить мелкий вопрос: что делать с "Леди Анной"? Топить и отпустить команду, топить вместе с командой, заметая следы, или…

Но думать лучше в каюте, капитанской коюте торговца. И говорить лучше с глазу