Параллельный фарватер. Отклонение от курса. Книга 1 - Глеб Лютаев

военные попадали на крыши гаражей, расположенных за ним. Спрыгнув с них, оказывались на территории городка, расположенного рядом с частью. Офицеры и контрактники пользовались этим выходом, чтобы быстрее попасть домой, «срочники» уходили через него в самоход.

Этим местом и воспользовался Козлов, выполняя «важное» поручение командования. Он не боялся, что его кто-нибудь увидит. За самоход его не задержат, он ведь к тому времени был уже контрактником, а за то, что не через КПП пошёл, максимум нравоучительно отчитают. В общем покинул территорию части он без проблем, а вот о его возвращении в бригаде ходит много историй, правдивая из которых только одна.

Сидят капитан со старшиной и смотрят на часы. Козлов, по их расчётам, слишком долго не возвращался. Неожиданно дверь в кладовую открылась, и глаза у командиров буквально «на лоб полезли». К ним вошёл не кто иной, как Володя Козлов, вот только узнать его было очень трудно. Глаз опух, всё лицо в крови, одной рукой держится за голову, да прихрамывает к тому же. Куртка на матросе изорвана так, что весь утеплитель пуховой наружу вываливался.

От удивления ни командир, ни старшина и слова вымолвить не смогли, только рты разинули, да наблюдают молча. А Володя как ни в чём не бывало подходит к их столу, ставит бутылку коньяка и говорит:

– Задание выполнено.

После этих слов матрос развернулся и, прихрамывая, пошёл к выходу. Эти двое просто оторопели, ничего не понимая, так и смотрели Козлову вслед, а у него из головы кровь литься продолжала.

Командир роты, пребывая в пьяном угаре, роту по тревоге поднял. Отобрал подчинённых, тех, что покрепче, и за собой повёл в сторону забора. Хотел обидчиков Козлова разыскать да наказать за содеянное. Только волей случая дежурный по части обход совершал и остановил их попытку самосуда.

В ходе разбирательства выяснилось, что, возвращаясь из военного городка, перед тем, как с гаража спрыгнуть обратно на территорию части, Володя столкнулся с тремя военнослужащими. В темноте лица он их не различил, но одеты они были, несмотря на холодную погоду, в одни тельники. Козлова это совсем не насторожило, он предположил, что они просто ждут кого-то. Прежде чем спрыгнуть, Володя сказал им:

– Парни, всё нормально, я контрактник с БМП. – И, не дождавшись ответа, спрыгнул вниз.

Едва коснувшись земли, Козлов почувствовал, как ему в лицо ударили кулаком. Затем последовали удары ногами и палками. Володя, однако, не растерялся и принялся отбиваться от обидчиков. Одного он даже умудрился ударить так, что тот упал. Весу в Козлове было килограмм девяносто пять, так что удар у него был что надо. У остальных обидчиков от увиденного рвения поубавилось, но всё равно они не собирались его так просто отпускать. Вдвоём парни одновременно накинулись на матроса и принялись колотить что есть мочи. Володя сначала упал, не выдержав напора, но, сориентировавшись, встал и убежал.

Каково же было удивление командования, когда они поняли, что всё это время бутылка с коньяком у Володи в руках была. И ведь не выпустил её, не разбил. «Умри, но сделай», – начали над ним подшучивать, правда, с некоторой долей уважения.

Тогда ночью комбат приехал. Чтобы от командования случай этот скрыть, в гражданский травмпункт отвезли, снимок головы сделали и швы наложили. Серьёзных последствий для здоровья не было, а кто на него напал и из-за чего, так и не выяснили. Был слушок, что патруль от разведывательной роты его с кем-то перепутал, но те, естественно, своих не выдали.

После этой истории к Козлову было пристальное внимание со стороны командования и в магазин его старались больше не отправлять. Для них он стал «зоной риска», неизвестно чем могла закончиться очередная такая вылазка.

Вот и сейчас, стоя на юте, его товарищи со всех сторон смеялись над ним, а он как будто этого вовсе и не замечал. И ведь смешного он ничего не сказал, просто парни знали, что Козлов не сможет промолчать и что-то обязательно ляпнет.

– Да, Козлов, – Умаров пытался сдержать смех, отчего говорил это с кривоватой улыбкой. – На вахте будут стоять один или два человека, я пока ещё не решил. Но всё равно надо стремиться делать всё быстрее, не на прогулку едем. Тебе всё понятно?

– Так точно, – спокойно ответил матрос.

После Умаров распустил группу, но велел не расслабляться, так как предстояли учения, которые будет проводить капитан корабля. Как и ожидалось, он провёл две тренировки и был удовлетворён результатом. Больше в этот день их никто не беспокоил.

3

Прошла неделя с тех пор, как они сели на корабль. Ничего необычного для тех, у кого был опыт боевой службы, не происходило. Изо дня в день морпехи вместе с экипажем отрабатывали предшествующие выходу в море корабельные учения: борьба за живучесть корабля, в которую включались тушение пожара и герметизация; покидание судна, а также различные вводные для подразделения антитеррора.

Парни неплохо со всем справлялись, поэтому особо не привлекали внимания командного состава судна. Кроме морпехов, на корабль прибыли ещё несколько прикомандированных групп.

Одна из них ПДСС – подразделение противодиверсионных сил спецназа. Четыре водолаза, включая старшего, предназначенных для осмотра корпуса корабля на якорных стоянках и при заходах в порты. Их задачей было осматривать подводную часть судна на предмет отсутствия повреждения, а самое главное, специальных подводных мин, которые могут крепиться к корпусу.       Вооружены они были, кроме стандартных 5,45-мм автоматов Калашникова, ещё и 5,66-мм автоматами АПС и 4,55-мм пистолетами СПП-1, предназначенными для стрельбы под водой. Старшим у них был мичман, на вид взрослый и крепкий мужик.

По ходу службы морпехи и водолазы зачастую ходили вместе на кораблях ВМФ, поэтому двух из них Данила уже знал, командира же он видел впервые. Больше удивило то, что на корабль посадили ещё и гражданских специалистов. Единственное их отличие от военных водолазов было в том, что все они были старше по возрасту и оружия у них не было. Причина посадки ещё одной, дополнительной группы так и осталась для всех загадкой.

Данила стоял на сигнальном мостике и размышлял обо всём этом, любуясь закатом. Его вновь что-то тревожило. Он не мог это объяснить, так же как и понять. Но предчувствие опять подсказывало ему, что что-то не так. И вроде бы всё как обычно, те же люди, те же учения, то же оружие, но ведь всё равно он неспокоен. Данила знал по собственному опыту, если его что-то беспокоит, что он не может объяснить, стоит ждать беды. Пытаясь выкинуть