Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

призналась Вель и всхлипнула. — Гнев отца пугал меня сильнее порезов. И нет, я не поранилась, хотя и боялась пошевелиться. Я провела на этом стуле несколько долгих минут. И все это время Брайс смеялся, говорил, какая я нелепая, похожа на курицу-наседку, а еще шатал стул.

— Вот урод! — воскликнула я.

— Ага. А самое отвратительное, что он все равно рассказал обо всем и своему отцу, и моему.

Спасибо Рону за неисчерпаемый кладезь ругательств, потому что ни одно цензурное слово сейчас на ум не приходило.

— Мне было шестнадцать, когда меня пригласили во дворец на первый настоящий бал. Прическа, туфельки, платье с открытым декольте. Я чувствовала себя такой взрослой и такой беззащитной. Брайс подошел ко мне. Он вырос, возмужал, стал еще красивее и, кажется, совсем забыл о своей гнусной выходке. И я подумала, что он на самом деле забыл. Мы оба были детьми. Дети меняются. Все время рядом со мной он вел себя безукоризненно, лучший партнер по танцам, которого можно желать, самый галантный кавалер. На него снова смотрели с восхищением, а на меня с ревностью. А потом Брайс объявил о благотворительном аукционе. Это так благородно — собрать средства для помощи людям, оставшимся без крыши над головой в маленьком городке на южной границе после нападения тварей. Дамы ахали и охали, восхищаясь его добротой. Знаешь, что стало главным лотом вечера?

— Танец с тобой? — предположила я.

— Мой первый поцелуй, — ответила Веела. — Брайс подал все так, будто я сама это предложила. И так смущался при этом, будто ему было за меня неловко. Но чего не сделаешь ради обездоленных, правда? Видела бы ты ошарашенные лица гостей. И бордовое — моего отца. Я стояла посреди зала у всех на виду ни жива ни мертва, не могла вымолвить и слова в свою защиту, пока Брайс проводил аукцион. Мой первый поцелуй за огромные деньги выкупил пожилой вельможа. Он, можно сказать, спас меня, целомудренно поцеловал в лоб. Я выбежала вон и до самого утра пряталась в коридорах дворца. Какой же дурой я себя ощущала! Брайс снова унизил меня. Ни за что. Просто мой испуг доставлял ему удовольствие.

Я нашла руку Веелы и сжала ее в своей.

— Он полный придурок! Жалкая гусеница. Он и слезинки твоей не стоит! Больше ты не позволишь ему так себя вести!

Вель грустно посмотрела на меня, будто не совсем верила в то, что с Брайсом можно сладить.

— Это не единичные случаи. Было много всего. На одном из официальных приемов он сидел рядом и незаметно щипал меня, надеясь, что я вскрикну и навлеку на себя гнев своего отца и дяди. У меня весь бок и все бедро потом были в синяках, но я терпела и ни разу не пискнула. И знаешь, что он сказал, когда ужин подходил к концу?

— Что? — спросила я, чувствуя, как стынет в груди сердце.

Теперь понятно, почему Вель изо всех сил сопротивлялась этому браку. Если Фрейн хоть немного похож на своего брата…

— Он наклонился ко мне и прошептал: «Ты такая красивая, когда молчишь. Молчание — лучшая добродетель, которую я хочу видеть в будущей жене».

— Вот мразь, — выдохнула я.

— Достаточно воспоминаний? — резко спросила Вель и растерла лицо ладонями.

— Прости! Я не хотела тебя огорчать!

— Ты и не огорчила… Точно не ты.

— Мы покажем этим принцам, где раки зимуют! — подбодрила я Вель. — Зададим им вместе!

Вель снова посмотрела на меня и сказала:

— Да.

Глава 27

На столах, выставленных вдоль стен буквой «П», ожидало нехитрое угощение: ржаные пироги с начинкой из картофеля и капусты, жареные цыплята, моченые яблоки.

Я пришла в штаб раньше всех, надеясь застать Тайлера до начала торжественного ужина и поговорить с ним начистоту. Смягчить удар. Хотя с трудом представляла, что это в принципе возможно: слова правды из моих уст не сделают нож, вонзившийся в сердце, менее острым, а боль от удара слабее. Но сказать самой — было бы правильно, честно.

Теперь я бродила вдоль штаба, иногда заглядывала в пустой зал: Тай не появлялся.

«Пусть командир его не отпустит! — мысленно молилась я. — Помешают твари, метель, да что угодно!»

Увы, приглашение на ужин от сиятельного князя, кузена самого императора, приравнивалось к приказу: капитан велит Тайлеру отправляться в гарнизон, даже если по лагерю будут разгуливать бестии.

В очередной раз поднявшись в штаб, я застала князя Лэггера, потрясающего перед носом полковника Вира квадратом серой бумаги. Наверху крупными буквами напечатаны слова: «Воин, защитник, задумайся!»

— Кто несет за это ответственность? — рычал Лэггер. — Выявить виновников! Наказать! Нет, я сам накажу!

Он скомкал в кулаке лист и швырнул его в угол.

— Как эта зараза могла проникнуть в гарнизон! Вы, полковник, не видите дальше своего носа! Или… — Князь Лэггер прищурился и подался вперед, пристально разглядывая суровое и невозмутимое лицо полковника Вира. — Или покрываете преступников?

Князь стоял спиной ко мне и не знад, что они с начальником гарнизона больше не одни в зале. Полковник заметил меня, застывшую у входа, но не выдал. Наоборот: мне показалось, он хочет, чтобы я услышала их разговор.

— Я бы беспокоился не о тех, кто распространяет листовки, а о тех, кто печатает их. Они явно попадают на границу из столицы, — спокойно ответил полковник. — Разве это не забота отделения по охранению общественной безопасности и порядка? И, смею предположить, если прокламации достигли столь дальних рубежей, не значит ли это, что в столице, перед носом охранки, творится, простите за честность, полнейший бардак?

Последнее слово полковник отчеканил с военной прямотой. Князя он не боялся. Живя на границе с бесплодными землями, привыкаешь к ежедневной смертельной опасности.

— Разобраться! И доложить! — рявкнул Лэггер.

Я едва успела прошмыгнуть на улицу и оперлась на перила, делая вид, что давно стою здесь. За спиной с грохотом захлопнулась дверь, заскрипели ступени под тяжелой поступью.

Листовки, значит. Ректор Кронт сказал, что оппозиция расставляла фигуры на доске много лет. Неужели теперь они начали действовать? И все эти важные «советники», «полководцы», «тигры» ждут, пока одна маленькая пешка доберется до дворца, чтобы добыть сведения, которые могут перевесить чашу весов?

— Алейдис! — окликнул меня голос.

Я резко развернулась, отчаянно надеясь увидеть Тайлера, но рядом