"Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 - Дмитрий Валентинович Янковский

совесть и честь? – продолжал мудрствовать тот. – Нету! Зависть, злоба – тоже не последние чувства, и они движут людьми, заводя далеко. Не всегда в злую сторону… Не всегда! Я видал всяких… Да… И все же совесть и честь намного сильнее, а в вас силы столько, что порою глядеть страшно. Знаешь чего мне в голову-то пришло?

Ратибор помотал головой, а Черняк наклонился через стол, стараясь подобраться губами к самому уху.

– Я думаю вот что… – сипло зашептал он запахом перегара, словно выдавая страшную тайну. – Именно честь и совесть вами движут! Только не ваши…

Сершхан перестал улыбаться, а Волк отмахнул с лица волосы и чуть поднял подбородок прислушиваясь.

– Спросите чьи? – откинулся на лавке староста. – А я не знаю! Ясно? Не знаю и все! Может быть всей Руси… Ведь что такое Русь? Русь, братцы, это русичи. Земля, конечно, тоже свою власть имеет, но ее печать несут на себе именно люди. А что такое русичи? Русичи это быдло. И не сверкайте на старика глазами, чтоб вас…

Ратибор отмахнулся устало, собираясь уже вставать.

– Быыыд-ло! – ухватывая его за рукав с пьяной настойчивостью протянул Черняк. – Быдло! Как есть. Тупые, без всякого интереса к жизни. Жрать, пить, работать. С женой в постель, коль силы остались, потом опять жрать, работать, пить… Многие и не с женой, да… Сгребут кого-нить без разбору и в кусты… Али не так? Чего ж глаза прячете? Стыдно? А ведь правду я говорю. Правду! Ни один народ так не опустился… В усобицах погрязли по уши… Да где же еще брат брату столько кровушки выпустил? Молчите…

Он устало отер с лица выступивший пот и косо поглядел на догоравший светильник. Глаза его засияли, словно налившись другим, не злым светом.

– И вот среди этого быдла есть такие как вы… Думаете мало их? До хрена! И в конечном итоге именно они и есть Русь. Не это… – он брезгливо махнул над головой волосатым пальцем. – А именно те, за кем все это идет. Да. Такие как вы – с огнем в сердцах. Я их повидал… Просто столь ярких до сего дня не видывал. Все что делается на Руси, делается такими как вы. Остальные бредут куда укажут, как коза на базар.

Черняк перевел дух, довольный, что его все же выслушали, продолжил уже спокойнее:

– Я это давным-давно понял… Стал различать русичей на тех и других. Как? Да запросто! Вот поглядите кругом – все русичи недовольны. А? Заметили? Одни недовольны князем, другие беспросветной жизнью, третьи худой женой, четвертые дурными детьми, а пятые своими соседями… Это все быдло. Даже не знаю зачем они на Руси, плодятся и то как-то криво… Сменят князя, жену, наплодят новых детей и опять недовольны всем этим. Но есть другие… Они тоже недовольны. Но недовольны СОБОЙ. Все им мало, все они что-то не доделали, али сделали хуже чем могли. А коль сделали ладно, как вы сегодня, то новое дело сыщется, потрудней прежнего. Не все они витязи, средь трудового люда таких тоже навалом. Быдло всю жизнь в подмастерьях, а эти рвутся в мастера. И не за деньги, как немцы, вот же в чем дело! Просто они по другому не могут, не могут делать хуже, каждое их движение на пределе сил. Они и не стареют, помирают молодыми всегда. Кто в бою, а кто прямо у горна или на своей мельнице. Я таких видал волхвов и плотников, ковалей и кухарок, теперь вот витязей увидал… Да. Говорят такой же князь ныне в Киеве. Коль так, то теперь на Руси все иначе будет, все лучше чем прежде. Он и себе пощады не даст, и другим опуститься не позволит. Сжалились Боги над Русью.

– Не сжалились… – замотал головой Ратибор. – Худое это слово. Боги не помогают людям в том, что они должны сделать сами. И князь нынешний был наполовину робичич, да своими силами Киевский стол под себя взял. А Боги… Они помогают лишь сильным да смелым. Правда, Волк? Ладно, пойдем почивать, а то масло уже прогорело.

Они встали, подхватили под руки Микулку и потащили на второй поверх, где Черняк выделил светлицу для отдыха. Хоромы большие, чистые, даром что одинокий муж тут хозяин. Видать прислуга в хозяйстве знает толк не хуже доброй жены – по бревенчатым стенам светильники, постели взбиты душистой соломой, так и просят улечься и хорошенько поспать.

– Знаете о ком он говорил? – снимая сапог, многозначительно спросил стрелок.

Сершхан сонно пожал плечами, а Волк сморщившись укладывался поудобнее, чтоб пробитая нога не отзывалась разрывающей сердце болью. Он сапог не снимал, и без того худо.

– О потомках младшего брата! – сам себе ответил Ратибор.

– Что?! – хором отозвались из полутьмы друзья.

Сонное оцепенение на миг слетело, сменившись усталым настороженным любопытством.

– Помните, Барсук рассказал нам историю о трех братьях и Зле, повалившем через Рипейские горы? Тогда старший предложил спасаться в полуденных странах, средний молить Богов, а младший решил собрать Дружину и вступить в бой. Он ведь выжил, помните? Так вот мне подумалось, что запросто не может быть столь огромной разницы меж людьми одного народа. Русичи не бывают средними! Либо, как Черняк баял – быдло, либо достигают звездных высот. Вот у немцев основа народа как раз средняки, у тех же ромеев тоже. Работают помаленьку, поколениями делают жизнь краше. А у нас нет – все что делается, делается на срыве сил. Может это потому, что от разных людей ведем свой род? Одни от старшего брата, другие от младшего, а средний может просто потомства не дал?

– Чушь… – укладываясь в объятья мягкой постели, ответил Сершхан. – Если бы это от крови зависело, то человек бы уже поменяться не мог. Каким бы родился, таким и помер. Но ведь все совсем по другому! Взять нашего Микулу… Кем он был? Байстрюком и последним робичем. Даже хотел к ромеям уйти. Если бы не встретился с Заряном, так на чужбине и помер бы. Но ведь остался! И не просто остался, вон сколько подвигов уже совершил… Так что огонь, о котором Черняк говорил, есть у каждого русича. Его нужно только разворошить. Иногда он разгорается сам, иногда нужен кто-то, чтоб раздуть это пламя. А у некоторых оно бушует только в мечтах, но это вовсе не значит, что его нету вовсе.

– В мечтах… – тихо откликнулся Ратибор. – В том-то и дело! Черняк называл быдлом тех, кто даже в мечтах не свершил ничего особенного. Из дому