Так произошло - Russain Reversal

Нет, Джеймс не был слепым — он видел, что Джонатан не был тем человеком, который решил бы снабжать террористов… Когда-то.

Но не с подачи ли Джонатана началось превращение Белого Клыка из пацифистского движения за права и свободы всех фавнов в государство с собственной армие? Государство, готовое бандитским способом добывать прах даже за счет поставок Атласу?

И будь даже Жак Шни самим собой — он все еще оставался человеком Атласа, гражданином, у которого все также оставались права и свободы. И Белый Клык, будь они хоть трижды борцами за свободу, в конце концов преступили черту закона, став просто преступниками.

Генерал Айронвуд понимал, что мир политики, в котором он оказался так или иначе, представляет из себя грязное дело — место, где подкуп, шантаж, замалчивание чужих грехов и даже создание друг другу ложных происходят повсеместно — но он считал что у всего должен был быть предел, финальная черта.

Не заступил ли за черту эту черту Джонатан, когда Рейвен — знаменитая преступница, на руках которой покоилась кровь сотен невинных людей — потребовала в оплату сотрудничество Джонатана в вопросе ее обогащения и легитимизации? Не переступил ли черту Белладонна, фактически легитимизировав Рейвен Бранвен? И, самое главное…

Не перешел ли черту Озпин, поручившийся за них перед лицом Джеймса Айронвуда?

Джеймс был честным человеком высоких моральных стандартов — и подобного лицемерия понять не мог.

Даже если это было нужно для спасения всего человечества — неужели не было никакого иного выхода? А даже если и не было — не стоило ли это спасение больше, чем поражение?

И поэтому, когда Джеймс обнаружил следы чужого вмешательства в дела Атласа — слова Озпина уже не могли успокоить его.

Патроны, оружие, даже чертовы магические чудеса Джонатана не беруться из воздуха — даже если Джонатан может просто телепортировать их — это значит только то, что он создал их заранее…

Но Озпин и Джонатан не признались в этом и…

Джеймс Айронвуд совершил то, что, возможно, стало поворотной точкой во всей истории Атласа.

Реформа армии.

Точнее, армейские реформы проводились во всем мире регулярно, в Атласе тем более — устаревшее оружие уходило на покой, новая организация проверяла старых командиров на соответствие званиям — но в этот раз случилось то, чего не случалось никогда раньше.

Из армии Атласа исчезли соглядатаи Вейла.

Старые друзья и пешки Озпина, те, о ком Озпин сообщал когда-то открыто как о проверенных людях — не посвященных в детали этого мира, но служащих связующим звеном между Атласом и Вейлом, между Айронвудом и Озпином, созданные для того, чтобы в момент нужды армия Атласа могла воздействовать даже без самого Джеймса.

Он убрал старые пароли и обходные пути в программном оснащении Атласа, когда-то врученные Озпину. Изменил состав своих секретарей и старых заместителей.

Это нельзя было назвать иначе, чем большим расколом между двумя главными защитниками будущего Ремнанта — но кто был этому виной?

И когда, казалось, связи между старыми друзьями и союзниками грозили разорваться окончательно…

Озпин сообщил, что на Вакуо движется орда гримм, сравнимая по размерам и силе с той, что чуть не стерла Гленн с лица Земли.

Вакуо было куда более крупным и защищенным поселением, нежели Гленн в свое время, с множеством охотников и армией в близком расположении, но орда в Гленн прошлась через весь город всего за несколько часов — если бы не вмешательство Джонатана все было бы кончено еще до того, как Вейл даже узнал бы о случившемся…

И в это же время Озпин сообщил о том, что в Атласе готовился военный переворот — и виной всему был никто иной, как Жак Шни.

Что должен был делать в этой ситуации Джеймс Айронвуд?

Отправиться на помощь Вакуо, подставляя мягкое подбрюшье Жаку Шни? Отказаться от помощи Вакуо и обречь миллионы людей на гибель? Или все это было уловкой Озпина?

Джеймс Айронвуд был человеком не без ума — но и не без сердца.

Потому все, на что ему оставалось надеяться — это на то, что в конце концов Озпин не соврал ему и в этот раз.

Отвлекшись от созерцания вида за своим окном — Джеймс выдохнул и развернулся к своему столу, на котором уже покоилось написанное от руки срочное послание — что-то, что нельзя было доверить даже разговору по свитку.

Арестовать Жака Шни по обвинению в государственной измене. Подпись — Генерал Джеймс Айронвуд.

* * *

Винтер Шни всегда считала себя выдающейся девушкой.

С ранних лет отмеченная физическими способностями и хорошей фигурой — аура открытая в двенадцать лет — и баснословное состояние ее отца. Первая в очереди на наследование всей праховой мегакорпорации Шни — она считалась примером для всего высшего общества Атласа даже в столь юном возрасте. Многие пророчили ей большое будущее — как ее учителя, так и ее знакомые — точнее, родители ее знакомых.

Ее младшая сестра, Вайсс, всегда также смотрела на нее с восхищением во взгляде — даже если пока ее больше интересовала прическа винтер или ее сверкающая одежда, чем ее жизненные истории. Винтер Шни пророчили будущее первоклассной бизнеследи…

Именно это и вызвало у многих такую волну непонимания, шок, ужас, когда Винтер Шни объявила, что поступит в Академию Охотников.

Статус охотника был высок — но это не то заведение которое стоит посещать будущей наследнице состояния Жака Шни. Экономический университет Атласа? Бизнес-академия? Может быть даже политический институт Вейла — но точно не Академия Охотника.

Удар же по обществу, когда Винтер Шни была объявлена исключенной из линии наследования был смертелен — был бы, если бы даже не большая новость, пришедшая чуть позже.

Винтер Шни не стала поступать в Атлас — она поступила в Бикон!

Наследница самой богатой и одной из самых престижных семей Ремнанта не только избрала ремесло охотницы — но поступила в Бикон, за что и была отлучена от наследства!

Ох, все домохозяйки Атласа наверняка уже успели расплавить себе мозг, переливая из пустого в порожнее эту информацию…

Винтер бы тоже хотелось порассуждать, почему такая перспективная леди совершила такой поступок⁈

К сожалению, Винтер прекрасно знала о причинах подобного…

Жак Шни не превратился в монстра за одну ночь, заснув великолепным отцом и проснувшись абсолютным ублюдком.

Нет, когда-то Жак был отличным отцом для Винтер… Или, по крайней мере, так видела она сама.

Жак всегда видел ее только в качестве «наследницы», кого-то, кто примет его богатства и приумножит их, воспевая самого