Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

– О… Чендлер намного старше жены? – осторожно поинтересовалась я.

Маркиз очень медленно надел очки и сцепил пальцы в замок, пристально глядя на меня.

– Виржиния, вам двадцать. Скажите откровенно, с вашей точки зрения я – завидный жених?

– Но… дядя Рэйвен!.. – ошеломленная, я осеклась, не зная, что ответить.

Маркиз криво улыбнулся.

– Вот и ответ, Виржиния. «Дядя». Напомню, мне тридцать шесть лет. Рольфу Чендлеру – сорок шесть.

– Получается, что он почти на тридцать лет старше Арлин, – выдохнула я. Голова у меня слегка кружилась. Чендлер – убийца… Интересно, знает ли Арлин? Её служанка определенно подозревает о чем-то. – Бедная девочка!

Дядя Рэйвен шевельнул пальцами и отвернулся.

– К слову, Виржиния. Я считаю, что вам было бы неплохо… подружиться с леди Кэмпбелл.

– Вы на что-то намекаете? – насторожилась я.

Маркиз вновь улыбнулся, и на сей раз в его улыбке не было ни затаенной злости, ни бессилия.

– О, нет, драгоценная моя невеста. Разумеется, нет.

Второй бокал вина отчего-то показался мне слаще. Некоторое время мы с дядей говорили о пустяках, а потом я обратила внимание на большие настенные часы – и удивилась: было уже около половины двенадцатого. Вот правда говорят, что в путешествии время тает, как иней на майском солнце… Проследив за моими взглядами, дядя Рэйвен все понял и предложил составить компанию в прогулке до каюты.

– К слову, – спохватилась я, уже поднимаясь. – Вы перед отъездом говорили, что поможете мне вспомнить алманский…

– Я помню, – кивнул маркиз, подавая мне руку. – С собою у меня есть несколько книг. Мы могли бы их почитать или же просто поговорить по-алмански – полагаю, для того, чтоб скорее вспомнить язык, нужно всего лишь попрактиковаться в нём. Но, к сожалению, завтра я не могу вам помочь в учении; у меня есть важное дело, которое, увы, невозможно отложить. Впрочем, я, кажется, знаю, чем вас занять – и это даже поспособствует изучению алманского, – улыбнулся он вдруг хитро. – Завтра капитан Мерри познакомит вас с семейством Шварц – Карлом Шварцем, его прелестной супругой Ренатой Шварц и их сыном Хенрихом. Это замечательная семья из Алмании, люди, достойные во всех отношениях. Карл Шварц – ученый, занимается химией, а супруга его происходит их рода с давней и благородной историей – вам будет о чём поговорить, я думаю. А Хенрих, если мне не изменяет память, на год старше новоиспеченного баронета Сайера.

Я посмотрела на дядю Рэйвена внимательно – на открытый взгляд поверх зеленоватых очков, на губы, изогнутые в полуулыбке… и вздохнула:

– Сдается мне, с этим знакомством не всё так просто.

– Что вы, драгоценная невеста, – смешно выгнул он брови. – Я забочусь исключительно о вашем досуге.

Перед тем, как вернуться в каюту, я еще немного прогулялась по палубе в сопровождении дяди Рэйвена. Несмотря на поздний час, желающих насладиться морскими пейзажами хватало. Повстречалось нам большое семейство с тремя очаровательными девочками в голубых платьях – судя по говору, это были романцы. Раскланялся с дядей Рэйвеном старичок в сто лет как вышедшем из моды фраке и напоследок что-то пожелал нам по-алмански, улыбаясь. Я не поняла ничего, кроме слов «счастье» и «дом» и в который раз посетовала на свое невежество в отношении иностранных языков. Маркиз, впрочем, пожеланием остался более чем доволен… А уже у лестницы мы заметили небольшую разношерстную компаню: матросы, официанты, женщины из прислуги… Одна высокая и худощавая девушка издали показалась мне знакомой, но хорошенько разглядеть её не удалось – единственную лампу кто-то погасил, стоило нам с маркизом приблизиться.

Но зато разговоры я расслышала прекрасно.

– …да-да, снова еда пропадает. Только я на блюдо выложила утиные грудки, отвернулась за зеленью, чтоб украсить – глядь, двух уже нет!

– …алманка из шестой капитану жаловалась, что, мол, дверь у неё открытой оказалась…

– …а ключи-то, а ключи…

– …а у меня – вы, бабы, цыц! – штаны пропали. Ну вот ей-ей, вывесил их, значит, сушиться…

– …и слезливая жаловалась, что видела в коридоре верзилу в плаще. Всего такого… загадочного!

Мимо компании мы проследовали молча, но после я решилась поинтересоваться у маркиза:

– О ком это они?

– На корабле завелся воришка, – пожал плечами дядя Рэйвен. – Пока ворует по мелочи. Где-то пропало одеяло, где-то – тарелка с пудингом… К слову, пустая тарелка потом нашлась у дверей кухни. Видимо, на «Мартинике» путешествует нелегальный пассажир. Учитывая размеры корабля, не стоит этому удивляться – здесь может тайком разместиться целый отряд. Особенно если есть сообщник среди команды. А люди, естественно, тут же заговорили о призраке… Что ж, моряки – народ суеверный.

Я вежливо посмеялась, но после этого разговора – глупо, конечно – стала с опаской поглядывать в темные коридоры. И, наверно, поэтому померещился мне перед сном неясный силуэт в изножье кровати…

…море похоже на жидкое серебро.

Остов древней каравеллы венчает риф – мертвая корона повелителя глубин. Призрачные огни – лайлак и шартрез, сангрия и янтарь – усыпают растресканные мачты. Человечьи кости белеют сквозь толщу воды; риф – одно большое кладбище.

Едва касаясь голыми ступнями сияющей воды, я сижу на старинной пушке – наполовину погруженной в воду, проросшей кораллом и морской травой. Небо беззвездно и бездонно, и лишь холодная луна зависла в пустоте, тщетно пытаясь разогнать синеватый мрак. Леди Милдред стоит рядом со мною, в тяжелом платье из красного бархата, и ноги ее по щиколотку погружены в волну, а юбки намокли до середины. Из трубки течет белесый дым и льнет к остову корабля.

– Как ты думаешь, милая Гинни, смерть – это благо? 

Я наклоняюсь и погружаю руку в соленую воду. Исцарапанную кожу немного щиплет. Вскоре пальцы натыкаются на что-то гладкое на скале.

Человеческий череп.

В лунном свете кость становится ещё белее, чем она есть. Это неприятно видеть, и я подманиваю ближе красноватый огонек. Он не сделает кость живее, но подарит ей призрачное тепло.

– Думаю, что смерть – это неизбежность.

В пустых глазницах свернулась чернота.

– Не всегда… – Милдред покачивает трубкой, стряхивая густой дым в волну. – Люди на этом корабле были пиратами, Гинни. Тридцать человек – тридцать отчаянных убийц. Два дня они преследовали судно, на котором ехали