Преторианец. Тетралогия - Даурен К. Баймышев

У Эшли были квадратные глаза, не круглые, а именно квадратные, она думала, что услышит рассказ о древнем герое, а получила экшен-триллер с элементами стимпанка. В какой-то момент на её лице появилась улыбка.

— Ты как всегда рассказал странный рассказ, но он мне понравился. Может быть, мы тогда просто прогуляемся? — Состроила хитрую мордочку.

— Можно и прогуляться, тут недалеко должен быть парк, вот в его сторону и пойдем, а там уже и решим, что дальше делать.

Оплатил счет, а затем мы выбрались наружу и медленно начали идти в сторону парка. На улице начал падать снег, это очень редкий гость на Фобосе. В принципе было не холодно, на мне был боевой скафандр, а на Эшли комбинезон в котором есть функция терморегуляции. Снег приятно хрустел под моими ногами, по улицам сновали дроиды уборщики, они загодя начали расчищать снег, хоть его нападало мало и он должен скоро растаять. Мы шли по тротуару в сторону парка и просто наслаждались таким времяпровождением.

Снег хрустел под ногами и мир потихоньку преображался, было ощущение, что в этом белоснежном мире не бывает зла и других печалей. В данный момент я этого не замел, перед самим парком был небольшой крытый блошиный рынок, на котором продавали всякую всячину. Предложил Эшли посмотреть, может там есть что-то интересное, она согласилась и мы вошли под купол, который отделял внешний мир от мира блошиного рынка. Тут было много людей, и они продавали всякую всячину, начиная от домашней утвари, и заканчивая подержанными дроидами различного назначения. Мы шли меж рядов и смотрели на товар, которым торговали люди, Эшли интересовало абсолютно всё, даже при том, что она не будет тут ничего покупать. В одном месте она даже немного поторговалась с продавцом за пару комплектов комбинезонов, но мы не стали их покупать.

Наш променад по рядам продолжался только до определенного момента, мой взгляд зацепился за одну странность, я пригляделся и только потом понял, что же меня заинтересовало. В том месте сидел мужчина, на котором была частичная военная форма старого образца, перед его ногами были расставлены футляры, в которых что-то поблескивало в неясном свете блошиного рынка. Пошел в его сторону и только тут понял, что же казалось мне не правильным, трудно сказать о возрасте этого человека, так как большая часть его лица была обезображена шрамами от ожогов. Он внимательно рассматривал мой боевой скафандр, а потом его единственный зрячий глаз уставился в мое лицо. Его уста разомкнулись, и я услышал его хриплый голос, ему было тяжело говорить, но он старался.

— Что солдат заинтересовался медалями? — Перевел взгляд на футляры, которые лежали перед его ногами. Там было три медалей, среди которых мой взгляд вычленил медали, точные копии которых были и у меня. — Не думал, что уже такие красивые боевые скафандры начали применять. Наверно ты служишь с адскими ныряльщиками? Можешь не гадать и строить предположения, медали настоящие, это мои медали за боевые заслуги.

Я не знал, что сказать человеку, который решился продавать медали, за которые он платил кровью и потом.

— Можешь так на меня не смотреть, к сожалению, я вынужден их продать, а то средств к существованию у меня просто не будет. Бывает так солдат, что хозяин выгоняет верного пса, который служил ему верой и правдой многие годы, просто из-за того, что он стал не нужен. По твоему лицу видно, что ты уже успел хлебнуть лиха на войне с ксаргами. — Он облокотился на свои колени, и через ожоги на руке было видно татуировку, обычно такие делали адские ныряльщики. — Может, купишь медаль, потом перед девушками будешь красоваться, прошу не дорого тысяча кредитов за одну или две с половиной тысячи за все три, если берешь разом.

Во мне вспыхнула злость, но я придавил её, и сразу постарался успокоиться. Нет вины в том, чтоб продать последнее, раз другого способа этот человек не видит, ведь он не стал убивать и грабить, а плюнул на свою гордость и пошел продавать медали.

— Ты мне лучше скажи, я могу тебе, чем нибудь помочь? Как так получилось, что ветеран был вынужден продавать медали? — Мой голос скрипел, как несмазанные шарниры от волнения.

— Эхх… не все так просто, как кажется и виновных в этом, не стоит искать. У меня было сильное ранение, при сражении за систему Цегинус, то, что ты видишь, это только верхушка айсберга. — В его единственном глазе полыхнул огонь застарелой злости. — Эти уроды, которые себя называли — «сопротивлением режиму» или ГОМО-либералы использовали химическое оружие, многие в тот день умерли, а вот я выжил. У меня внутри не органы, а так, сплошная труха осталась, в то время министром вооруженных сил был прижимистый ублюдок, а лечение тех, кто пострадал от той пакости было слишком дорого, нас просто выперли из ВС КС задним числом.

Его взгляд опустился на медали, а по лицу прокатилась волна злости, но он справился с собой и продолжил говорить.

— Только эти кусочки металла до сих пор напоминают мне, каким я был идеалистом, их нам вручили перед тем, как вышвырнули из ВС КС. Нас с такими травмами осталось немного, мы просто доживаем свой век. Пришел новый министр вооруженных сил, но в тот момент мы уже были не в армии и не попали под новые реформы. Страховые компании выиграли суд и аргументировали тем, что это было предумышленное нанесение вреда своему здоровью, скорее всего они подмаслили пару потных ладошек, и суд вынес решение, что мы сами виноваты, и никто не будет нам платить.

— Я не знаю, кто Вы по званию, но как такой же солдат я хочу помочь. Могу я вам, чем нибудь помочь? — В этот момент у меня сильно чесались руки, чтоб придушить несколько бюрократов или тех, кто виноват в таком положении вещей.

— Для нас уже слишком поздно, но ты можешь просто постараться помочь нашему обществу ветеранов, может быть, когда нибудь и для тебя будет последний шанс, это обратится к таким же бывшим солдатам. Сам понимаешь,