Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, я медленно выдохнула и провернула на пальце бабушкино кольцо.

– Не могу сказать, что не разделяю ваши чувства, Мэй. Однако смею надеяться, что вы достаточно благоразумны.

– Пока ещё да, – опустила взгляд Мэй. – Но если мы не придумаем, как до окончания путешествия сделать этот брак недействительным…

Тут я озадачилась.

Около восьмидесяти лет назад брачные законы в Аксонии сильно смягчились. В далеком прошлом остались те времена, когда жена была зависимой, беспомощной и беззащитной, а добиться развода могла, лишь если муж совершал прелюбодеяние, отягощенное неким пороком, осуждаемым в обществе. Например, кровосмешением или жестокостью… Теперь брак мог быть расторгнут и по обоюдному согласию, и, самое главное, по инициативе супруги. Если муж был неверен, если он растранжиривал приданное и не заботился о детях, если сильно избивал жену, если за пять лет брака не появлялось наследника – официальные власти, заручившись одобрением церкви, давали супругам развод.

Но ни один из этих поводов, увы, не подходил к случаю Арлин.

Свидетелей того, как Чендлер избивал ее, не было, а синяки на руках он легко мог объявить следствием падения с лестницы, как водилось. Измена… в том, что Чендлер не был верен Арлин, я не сомневалась, но вряд ли хоть одна женщина отважилась бы свидетельствовать против него. Приданное по сравнению с его собственным состоянием и вовсе казалось жалкими крохами. Наследник не появлялся по вине самой Арлин…

– Что ж, – вздохнула я наконец. – Мне видятся два выхода. Первый – доказать, что брак был свершен с корыстными целями и против воли баронессы Кэмпбелл. Абсолютная правда – но, увы, недоказуемая. Боюсь, прямой виновник гибели вашей семьи, Арлин, уже мёртв, а ниточки, ведущие к Чендлеру, оборваны. А вот второй способ – доказать, что Чендлер замешан в преступлении, порочащем честь Кэмпбеллов.

Мэй, слушавшая меня с сумрачным выражением лица, просветлела:

– Вы имеете в виду декрет Анны II Жестокосердной «О дурных ветвях»?

– Верно, – улыбнулась я. – «Дурные ветви, что могут погубить дерево, надлежит отсекать. Так и дурного человека, будь то супруг или супруга, сын или дочь, брат или сестра, должно отлучить от рода и от семьи, дабы честь её сохранить незапятнанной». Впервые этот декрет был применен к старшему сыну королевы Анны, принцу Георгу Камбрийскому, который имел неосторожность возглавить заговор против собственной матери. По закону, тот, кто принадлежит к монаршей семье, не может быть казнен. Однако Анна II нашла изящный выход. Она издала декрет «О дурных ветвях», и согласно ему Георга отлучили от рода, а затем, как простого горожанина, казнили через повешенье. А трон в итоге унаследовал младший сын, Ричард.

Арлин улыбнулась сквозь слезы – будто солнце осветило хмурые волны северного моря.

– Значит, нам осталось всего лишь доказать, что Рольф злоумышляет против короны, и подать прошение Его величеству об отсечении дурной ветви от древа Кэмпбеллов?

– И сделать это лучше до окончания путешествия, – подтвердила я. – Хотя бы найдите зацепку. Этого хватит.

«Если не дядя Рэйвен, так Эллис прижмет к ногтю этого мерзавца Чендлера», – подумалось мне.

Арлин с Мэй обменялись долгими взглядами. Это напоминало молчаливый спор, в котором постороннему ничего не будет понятно.

– Мы найдем, за что зацепиться, леди Виржиния, – твёрдо произнесла наконец баронесса Кэмпбелл. – У нас еще три недели впереди… Я бы попросила лишь об одном. Можем ли мы с Мэй иногда приходить к вам на целый день? Уверена, здесь мы будем в безопасности, и даже Рольф ничего не сможет сделать. В конце концов, он сам говорил, что мне нужно чаще вращаться в обществе.

– О, безусловно, приходите в любое время, – быстро откликнулась я

В этот момент в дверь постучали. Это оказалась служанка с сервировочной тележкой, на которой нашлось место не только для традиционного вечернего чая, но и для слоёных пирожных с ореховой начинкой, и для свежайшего яблочного тарта, и для изумительных рассыпчатых печений с кунжутом и крупной солью. Мэдди, прекрасно знавшая о моих вкусах, настояла еще и на вазе с фруктами. Для вечно голодного Лиама взяли еще и сандвичи с копченой грудинкой.

Повеселевшая после разговора, Арлин с удовольствием отдала должное десертам. Выглядела она при этом как человек, который не пробовал сладкого уже добрых полгода. Прочем, судя по тому, как смотрела на сестру Мэй, так оно и было. За чаепитием последовала партия в «романское каре», пожалуй, единственную дамскую карточную игру. Забывшись, Арлин начала рассказывать о своем детстве, о семье, об увлечении лошадьми восточной породы… Опомнились мы уже около полуночи, когда через открытый иллюминатор донесся треск фейерверков.

– Ах, Святая Роберта, я же не сказала Рольфу, куда иду! – перепугалась Арлин. – Сейчас праздник закончится, и он поймет, что меня нет ни среди гостей, ни в каюте…

– Тогда немедленно возвращаемся на палубу, – решительно поднялась я. – Если мы появимся вместе, то у Чендлера не будет ни малейшего повода для скандала. Впрочем, насколько я знаю дядю Рэйвена, вашему супругу, леди Кэмпбелл, некоторое время будет не до семейной тирании.

– Насколько вы знаете… кого? – озадаченно переспросила Арлин, пока Мэй сноровисто прикрепляла шпильками маленькую шляпку к ее шиньону.

– Маркиза Рокпорта. Уж что-что, а искусством обеспечивать головную боль тем людям, что рискнули вызывать его неудовольствие, он владеет в совершенстве.

После этого мы вместе поднялись на палубу. Пассажиры любовались гаснущими фейерверками; был обещан ещё один залп ракет, и матросы на площадке поодаль готовили его, перебрасываясь шутками. Звучал смех и беспечные разговоры, и ничто не напоминало о вечернем инциденте… в том числе и его участники. Оглянувшись по сторонам, я не заметила ни дядю Рэйвена с секретарем, ни Чендлера.

– Пройдемся кругом, вдоль борта? – предложила Арлин. Лицо у неё побледнело. – А может, Рольф вернулся в каюту? Вдруг он прошел в мою комнату?

– Тогда мы всего лишь переночуем в той комнатке, что отведена для меня, – уверенно заявила Мэй, погладив ее по плечу. – Как и всегда. Но я уверена, что он не станет дожидаться в каюте. Не в его это характере. Скорее, будет рыскать по кораблю, как зверь.

Среди ожидающих фейерверка пассажиров Чендлера также не оказалось. Мы отправились дальше, не торопясь. Лиам временами забегал вперед и заглядывал за поворот