Фантастика 2025-22 - Виталий Хонихоев

упустила возможность куснуть фусинца – к нему, кажется, все ёкаи женского пола были неравнодушны. Кицунэ провела их сквозь толпу в центре города до одной из окраин, где приветливо светились желтым огни в двухэтажном здании с вывеской постоялого двора. Еще издалека Хизаши почувствовал множество людей, нашедших здесь приют во время празднеств, были внутри и их товарищи.

Хозяин не задавал вопросов, взял дополнительную плату и отвел наверх, где Сасаки снял для них две комнаты – больше свободных не оставалось. Хизаши невольно сравнил это место с рёканом «Нэкоджита» явно не в пользу первого. Однако приходилось довольствоваться малым.

– Пришли! – обрадовался Сасаки. В комнате они собрались все, в том числе и Чиёко, которой повезло ночевать отдельно от юношей.

– Какие новости? – спросил Учида, усаживаясь на пол поближе к холодному ужину, состоящему из самых дешевых продуктов, однако и Юдай, и Хизаши были рады поесть хоть что-то.

– Пока никаких. Мы издалека видели группу оммёдзи в цветах Дзисин, но это был кто-то из учеников. Хозяин обмолвился, что в городе усилили охрану, патрулей стало больше, и мы должны быть вдвойне осторожны.

– Что будем делать? – нетерпеливо спросил Мадока. – Пойдем в долину Хоси искать Кенту среди зрителей?

– Это займет уйму времени, и нас поймают быстрее, чем ты успеешь съесть онигири, – ответил Хизаши.

В животе у Мадоки булькнуло, и Хизаши закатил глаза, а Сасаки спрятал улыбку в ладони. Ну хоть что-то не менялось с годами.

– Для начала нам всем надо отдохнуть и выспаться, – сказал Юдай. – Это был долгий путь, и силы еще понадобятся.

– Не знаю, как вы, а я точно не усну, – пожаловался Мадока.

Сгорела одна палочка благовоний, как тонкие стенки сотряс могучий храп. Сасаки виновато посмотрел на Чиёко, но она уже собралась к себе, ведь как бы они все ни жаждали отправиться на поиски немедленно, тела требовали сна и отдыха на не слишком мягком, но все же футоне, а не под открытым небом или крышей чужого жилища или сарая. Хизаши тоже хотел спать, но едва дыхание Сасаки и Учиды выровнялось, тихо покинул комнату.

– Мацумото?

Хизаши остановился, прикрыв сёдзи наполовину, – Учида смотрел на него в полумраке темным взглядом.

– Мацумото, только без глупостей, – сказал он и отвернулся. Мог бы потребовать сидеть на месте и не дергаться, но не стал. Хизаши улыбнулся его затылку и задвинул сёдзи до конца.

На празднично украшенный Ёсико опустился вечер. Хизаши шел без цели, стараясь держаться подальше от веселья и света, поглядывая из темноты за тем, как процессия танцовщиц вдалеке двигалась под ритмичный бой барабанов, слушая шум ярмарки и любуясь мерцающими огоньками красных и желтых фонарей, гирляндами растянутых над улицами и площадями. В итоге он поднялся на крышу одного из домов и слился с тенью.

– Ты рядом, я чувствую, – прошептал он и с трепетом развернул пропитанный вонючей жижей листок. Это было послание для него, для Хизаши, и кто отправитель, гадать не приходилось.

«Так найди же меня. Я не могу больше ждать».

Хизаши узнавал аккуратные, слишком старательно выведенные линии иероглифов, это писал Кента, сомнений быть не может.

«Ты слышишь меня?»

Он скомкал листок, и тот рассыпался пеплом, сожженный одним только его желанием. Это почерк Кенты, но… Это не его слова.

– Я слышу, – ответил Хизаши. – Но это не ты. Это моя тоска по тебе.

«Ты тоже помнишь тот фестиваль, когда мы только повстречались? История повторяется, все идет по спирали».

Хизаши усмехнулся. Разговаривать с самим собой странно и даже немного страшно, но он так четко улавливал интонации Кенты в своих мыслях, что готов был подыграть. Не хотелось возвращаться и слушать храп Мадоки, а со стороны центральной площади лилась музыка, и, может, будут фейерверки.

– Эта история скоро закончится, – произнес Хизаши. – Для меня, по крайней мере.

«Я не хочу, чтобы она заканчивалась. Не так».

– Я тоже… друг. Я тоже не хочу.

Он лег на спину, и звезды заглянули ему прямо в глаза, целое море холодных далеких звезд.

– Тяжела оказалась

Ноша несказанных слов.

Если бы знал, что покинет меня

Мой друг на исходе луны,

Все бы ему рассказал.

Под ритмичный бой барабанов и далекое пение Хизаши задремал, сжимая в кулаке пепел от приглашения: старый храм Инари[134], рассвет, только они вдвоем …

Хизаши вышел за пределы Ёсико, и непослушные ноги медленно несли его по безлюдной дороге к видневшемуся вдалеке храму. Предрассветный туман клубился у алых столбов тории, за которой в белесом мареве терялись ступени каменной лестницы. Холодок забирался под одежду, ледяными пальцами касался затылка. Хизаши был напряжен, но не хватался за веер – знал, что еще не время для драки, он нужен Кенте или тому, кто позвал его вместо него, и где-то глубоко внутри теплилась надежда – глупая, обманчивая надежда! – что достаточно будет просто позвать, и Кента вернется. Тот самый, настоящий.

Подъем был коротким, и перед Хизаши открылся двор святилища, серый и тусклый в это время. Стук гэта эхом разносился по округе, тревожа покой священного места. Впрочем, такие боги, как Инари, редко лично посещали свои храмы. Донесся тихий плеск воды со стороны тэмидзу-я[135], и Хизаши мгновенно повернулся на звук. Вот туман чуть расступился, ласково обнимая фигуру с ковшом в руке, но она не проводила ритуал тэмидзу[136], а просто зачерпывала и вновь выливала воду в колодец. Хизаши чуть сдвинул ногу, но не смог сделать следующий шаг.

А потом фигура в тумане повернула голову, и на Хизаши посмотрели знакомые мшисто-зеленые глаза Куматани Кенты. Но самого Куматани не было – лишь оболочка, причиняющая боль одним своим видом.

– Ты пришел, друг, – произнес голос Куматани. Ковшик с плеском упал в воду, и юноша двинулся навстречу Хизаши. – Я знал, что ты не оставишь меня.

– Прекрати, – устало оборвал его Хизаши. – Не притворяйся им.

– Почему же? Мне казалось, так тебе будет проще.

Теперь уже туман взялся за Хизаши и заключил их двоих в кольцо, за которым смутно угадывались очертания каменных фонарей и храма. И вроде бы сбылось желание, достигнута цель – но Хизаши не ощущал ни облегчения, ни тем более торжества. Вообще ничего, лишь зябкий, влажный холод.

– Кто ты такой и чего тебе надо?

– Может, начнем разговор иначе? – губы Кенты растянулись в коварной улыбке, которая совершенно ему не шла. – Кто ты такой, Мацумото Хизаши?

Хизаши пытался сконцентрироваться на родинке под его губой, но перед глазами плыло, или это