Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

и хватали меня за ногу под водой. Опасными они не выглядели, я помнил их скользкие руки и беззубые укусы, но их было много, а я устал. Мне не хватало оружия и тренированного тела.

Жабо-люди облепили меня со всех сторон, с минуту я успешно отбивался, выкручиваясь из их скользких объятий, щедро раздавал тумаки, но «русалки» не кончались, перли толпой из зарослей, и я почти сдался.

Пуля пролетела у меня над ухом и слегка обожгла меня. Голова жабо-мужичка разлетелась, обдав меня кровью. Это моя судьба в этом мире, сражаться голым и в крови?

— Держи, — раздался грубый женский голос.

У моих ног воткнулся в землю тесак. Я подхватил его и начал рубить тварей направо и налево. С каждым ударом меня охватывала подруга Эйфория.

Незнакомка активно мне помогала, расстреливая «русалок» из карабина. Очень быстро мы остались одни на берегу среди трупов. И только певунья злобно зыркала с листа кувшинки. Убедившись, что осталась одна, «Тортилла» издала непрекращающийся вопль на одной безумно высокой ноте. Моя спасительница упала на колени, из ушей у нее пошла кровь.

— Убей гадину! — прошипела она.

Я подхватил оброненный карабин и пристрелил певунью.

Теперь, когда все кончилось, я смог рассмотреть спасительницу. Ею оказалась блондинка лет тридцати, коротко стриженная, стройная, но мускулисто-плотная. В памяти всплыли мастерицы боевых искусств из бэшек моей юности, например, Синтия Ротрок.

— Соня! — спасительница поднялась без моей помощи и уже после протянула мне руку.

— Белая Соня? — зачем-то пошутил я.

— Белая? — не оценила юмора спасительница.

— Ну не рыжая же, — улыбнулся я.

Блондинка посмотрела на меня настолько недоуменно, но я только рукой махнул.

— Проехали. Спасибо, что пришла на помощь.

— Надо выбираться отсюда, потом поболтаем.

— А где мы?

— Это называется «трещина» или «осколок», потом объясню.

Соня подтолкнула к моим ногам крупную дорожную сумку.

— Прикройся, братец. Хорош помидорами светить.

Я и не заметил, как в пылу схватки мое больничное одеяние превратилось в лоскуты. После купания я выглядел слишком сексуально для приличного человека.

В сумке нашлись пара белья, кажется, чистого, джинсы, футболка и кеды. Завершал комплект белый медицинский халат, куда же без него. Одежда выглядела поношенной, но чистой. Только кеды разваливались на ходу. На футболке было нарисовано чудище, чем-то напоминавшее чужого ксеноморфа. Интересно, есть ли в этом мире Ридли Скотт и Кэмерон?

Я смыл с рук и лица кровь и тину, потом влажными руками протер торс, стараясь не слишком намокнуть.

Одежда более-менее подошла по размеру, и я только сейчас понял, как замерз.

— Хлебни, — Соня протянула мне металлическую фляжку.

Я не стал капризничать и глотнул дешевого коньяка.

— И как из трещины выбираться?

— Да просто, — ухмыльнулась Соня.

Моя новая подруга схватила меня за руку, и мы почти мгновенно оказались в больничном коридоре, с которого началось приключение. Мне опять почудилось падение в нору или, если угодно, парение в аэродинамической трубе, но все закончилось быстро, я не успел прислушаться к своим ощущениям.

— Резво сваливаем, — шепнула Соня.

Концерт, устроенный черноволосой певичкой, явно не вызвал большого переполоха. Никто не обращал на нас особого внимания. В моей, уже бывшей палате я заметил спины Фрейда-Марцевича и громилы-полицейского, что навещал меня давеча. Они уставились на пустую кровать как бараны на новые ворота. Я не хотел им мешать и как можно тише миновал опасную дверь.

Белая Соня решительно зашагала по коридору, я старался не отставать. Без особых препятствий мы вышли на парковку и уселись в автомобиль, черный, с незнакомым логотипом, похожий на баварскую трешку или любой другой шустрый седан.

Соня молча вела машину, а я с интересом рассматривал незнакомый город. Нормальная двухэтажная Россия, резные ставни и наличники, деревья вдоль дороги, никакого неуместного неона, зато много вывесок в стиле ретро. Ехали мы по вполне приличному асфальту, тротуары не были оккупированы плиткой. Только местами возникали «островки красоты» перед магазинами. Люди, одетые современно и красиво, спешили по своим делам, но не слишком быстро, не как в столице.

Я бы хотел жить в таком зеленом, тихом городке. Райское местечко, интересно, кофе и вишневый пирог здесь на высоте?

Тем временем, мы покинули городок, я до сих пор не узнал, как он называется, о чем и спросил Соню.

— Нарышкин, — ответила она, не особо удивившись пробелам в моих познаниях.

— Нарышкинская больница, — понимающе хмыкнул я.

— Да, здесь все принадлежит князю.

— Князь, значит, — пробурчал я. — Интересненько.

А потом добавил вслух:

— Не хочу показаться неблагодарным, но почему ты меня спасла?

— Кто-то же должен, — хихикнула Соня.

Через двадцать минут мы свернули с трассы на стоянку большущего магазина. Судя по логотипу на крыше здоровенного сарая, назывался он без изысков «Запас». Внутри располагался гипермаркет, напоминавший подмосковное «Метро» из прошлой жизни. Соня всучила мне тележку и ткнула пальцем в соответствующий отдел:

— Иди, приоденься.

Я замялся, и Соня хлопнула меня по плечу:

— Да есть у меня бабло, не парься. В следующей жизни сочтемся.

Я не стал ломаться и подобрал себе несколько комплектов белья, пару футболок, джинсы, лучше подходившие мне по размеру, и черные кроссовки без торгового знака на видном месте. Также я выбрал ветровку свободного покроя, под которой можно спрятать кобуру. Раньше я часто покупал себе такие.

Соня тем временем набрала еды на взвод десантников. Во вспышке внезапной эмпатии я понял, что ей приятно и занятно ухаживать за взрослым мужчиной.

Со стоянки мы вырулили не на шоссе, а на проселочную дорогу и скоро въехали в дачный поселок. Внешне он ничем не отличался от «родственников» в моем прежнем мире. Мы проезжали мимо как простеньких деревянных домиков, так и коттеджей, выглядевших очень дорого. Асфальт был не новый, но и не убитый, как бывает в таких местах.

В итоге мы заехали на участок соток в двенадцать. Дом с мансардой и сплошной дощатый забор были выкрашены одинаковой синей краской. Машина поместилась на лужайке перед домом, я подхватил пакеты.

Мы прошли на веранду, Соня поставила чайник на газовую плиту, крохотная кухонька располагалась тут же. Девушка всучила мне нож, и мы в четыре руки быстренько нарезали гору бутербродов. Я только сейчас почувствовал, насколько голоден. Получается, тележку продуктов Соня все же насобирала не зря.

Хозяйка с материнской нежностью наблюдала, как я уплетаю еду за обе щеки, а потом с чисто женским коварством дождалась, чтобы я набил рот многоэтажным бутербродом, и завязала разговор.

— Как тебя зовут?

Я честно и искренне промычал ответ. Соня закатила глаза и забавно сморщила носик.

Дожевав, я повторил:

— Не помню. У меня амнезия.

Соня понимающе