Фантастика 2025-58 - Евгения Букреева

class="p1">Но слабое здоровье супруги крепче якорей держало моряка в Маркизовой луже, поближе к столичным эскулапам. Лишь кончина жены и выросшие, свои семьи создавшие дети побудили написать рапорт о переводе. И вот, дослужившись к сорока пяти годам до кавторанга, Сергей Иванович Перевезенцев был командирован во Владивосток и там в первый же месяц «отличился». Как раз его императорское величество завершал кругосветное путешествие и прибыл во второй по значимости (после Константинополя-Тихоокеанского) тихоокеанский порт России дабы потом по Великому Железнодорожному Пути проехать по державе аж до самого Санкт-Петербурга.

Перевезенцев как раз две недели на Хоккайдо провёл, пытаясь организовать вывоз айнов на Сахалин. Но поскольку переезд дело исключительно добровольное, «тихоокеанские тунгусы», как ласково именовал айнов Константин Николаевич, покидать родные места категорически не желали.

— Господа, — император нервно размял руки, массируя ладони и сжимая-разжимая пальцы, что считалось верным признаком раздражения у Константина Николаевича, — и что делать прикажете с хитрожопыми дикарями, расхищающими проволоку со столбов телеграфных? Не хотят на Сахалин ехать, так на Курилы их загнать как злостных вредителей!

— На Курилах тоже столбы и провода, ваше величество, — зачем то отрапортовал кавторанг, хотя никто не просил Перевезенцева, новичка на Дальнем Востоке, рот открывать.

Самодержец от такого бравого ответа озадачился и долго, целую вечность рассматривал дерзкого моряка. У вице-адмирала Похвиснева даже приступ кашля приключился на нервной почве.

— Это верно, — наконец изволил ответствовать император, — и до Курильских островов прогресс дошёл, даже там цивилизация и телеграф. Господа, дело ваше, как решите, то не моя забота, но чтоб больше докладов про разорение линий связи я не слышал. А господина капитана второго ранга благодарю за своевременную реплику, да-с!

Через полгода Главный Морской Штаб отозвал капитана первого ранга Перевезенцева Сергея Ивановича в Санкт-Петербург. Опала? Но почему тогда повышен до каперанга?

Под «шпицем» офицера-дальневосточника ждали и мигом предоставили сопровождающего до Царского Села, где по окончании кругосветного путешествия вновь «затворился» государь. Впрочем, народ считал такое уединение монарха правильным, вон карбонарии двух братьев младших, великих князей Николая Николаевича и Михаила Николаевича извели, одного застрелили, второго взорвали. Да и старший брат, Александр Николаевич, король Польши, странно умер, внезапно, хоть здоров был, не иезуитов ли то проделки? Царскосельский гарнизон, насколько знал Перевезенцев, служил эдакой «кузницей кадров» (слова государя) откуда Константин Николаевич подбирал людей на должности, более всего им подходящие. Ошибался царь-батюшка редко, назначенцы как правило землю рыли, но высочайшее доверие оправдывали сполна. Где-то тут обретался и подпоручик Игорь Сергеевич Перевезенцев, категорически не пожелавший продолжить морскую династию и совмещающий службу с научной работой по кафедре органической химии Санкт-Петербургского университета. Но пообщаться с учёным сыном не получилось, пяти минут не прошло как капитан со значком генштабиста и красными от недосыпа глазами поднял новомодную трубку телефонного аппарата и жестом указал Перевезенцеву на дверь, в кабинет хозяина земли русской ведущую.

— Проходи, только тише, не рапортуй ором, — Константин Николаевич стоял у большой карты Каспийского моря.

— Ваше величество, — Перевезенцев обозначил строевую стойку.

— К делу, Сергей Иванович, сразу к делу, без славословий. С сегодняшнего дня ты командующий Каспийской флотилией, уж не взыщи, но театр сей от прочих морей океанов изолирован. По сути Каспий — большое озеро, по берегам которого многие народы проживают. Вижу, каперанг, что-то сказать хочешь?

— Так и Средиземное море тоже по правде говоря, огромное озеро, ваше величество. Закрыть Гибралтар, засыпать Суэц и баста. Ничем от Каспия не будет отличаться. Разве что большим количеством народов и стран на побережье.

— М-да, Перевезенцев. Тебе не на флот, в юристы следовало поступать. Всякую мысль оппонента к собственной выгоде разовьёшь и по своему вывернешь. Ну да ладно. Вот папка для ознакомления, а пока слушай внимательно…

Новоиспечённый командующий флотилией впитывал совершенно секретную информацию, поражаясь планов громадью. Если б кто другой такое излагал, скептик Сергей Иваныч в пух и прах раскритиковал фантастические прожекты. Но Константин Первый с младых лет совершал невероятное. Кто мог подумать про закрепление на Амуре по обеим берегам, разгроме маньчжурских князьков и постепенном захвате самой Маньчжурии? А дерзкая экспансия в Калифронии, золото которой сработало на Россию? А две успешные (ничейный исход, считай победа) войны с САСШ?

Потому когда заматеревший, пятьдесят лет недавно отметивший император указывал на карте возможные пути прорытия канала между Волгой и Доном, а затем и между Каспием и Персидским Заливом, Перевезенцев свято верил, что так оно и случится. Ну а пока надо укомплектовать экипаж гигантской нефтеналивной баржи, за бесценок выкупленной флотом у разорившегося амбициозного нефтепромышленника и устроить там первый в мире плавучий аэродром. Оказывается, не дирижаблями едиными и не изящными бесшумными дельтапланами может похвастать российская армия. Самолёт! Вот главный секретный козырь империи на ближайшие десятилетия…

Архиинтересно было наблюдать за «проникшимся» каперангом. Перевезенцев уверовал в особую миссию на посту командующего флотилии. И это здорово, через пару лет погоним поток дезинформации через Сергея Ивановича, внедрим в штаб Каспийской флотилии установленного британского агента, пока ещё зелёного мичмана, запутавшегося в карточных долгах и пойманного джентльменами на гомокомпромате. То, что царь-батюшка «жопошников» гнобит, знали все. Особенно доставалось церковникам, ну и офицерский корпус старались чистить. А то выслужится такой гомосек и начнёт судьбы подчинённых крушить и рушить, домогаясь наиболее забитых и слабохарактерных. С духовенством получалось вообще весело — их даже через гражданский суд нет нужды проводить, по приговору синода гнали на работы, мало чем от каторжных отличавшиеся. Господ офицеров добавляли к монасям, аки приправу в блюдо, тем более вояк в десятки раз меньше грешило гейскими проделками нежели чем «ижехерувимщиков». И такие страсти мордасти в бараках случались, читал отчёты не знал — смеяться или ужасаться…

Так вот, мичман Плевако завербован очень серьёзным бритишем, полтора года прослужившим вторым секретарём посольства и слинявшим на остров, подалее от русской контрразведки. А мы подыграем предтече Джеймса Бонда, подыграем, сделаем Плевако адъютантом командующего Каспийской флотилией. Перевезенцев кандидатура идеальная, порассуждать ой как любит. К тому же каперанг большой спец по судёнышкам с малой осадкой, такие для Каспия подходят если не идеально, то очень близко. Море им не пересекать по диагонали, а в прибрежной полосе и малокалиберные морские пушки сработают как надо по персидским и прочим бандитам, поддерживая отряды морской пехоты, попутно «подрабатывающие» и как пограничники и даже как рыбоохрана.

Численность морской пехоты на Каспии вырастет с двух рот в 1879 до восьми в 1885, равно как и в Саратове построят полсотни катеров на движках Коровина, им и шерстить дельту Волги, охранять бакинские нефтепромыслы и по «белой реке» Сефидруд хаживать.