Марсианский след - Артем Лукьянов

– Алекс, могу я попросить твои схемы по старой дружбе? – немного волнуясь попытался Майкл.

Они знали друг друга даже слишком хорошо. Майкл был более спокоен, покладист, исполнителен и отходчив на любую обиду. Он не держал долго в себе, но все хорошее и плохое воспринимал достаточно легко и на позитиве. Алексей же был, напротив, весьма вспыльчив, самоуверен и самодостаточен, но и обиды помнил долго. И то, что Майкл тогда не поддержал его с разрывом контракта, задело Алексееву гордость.

– Попросить, конечно, можешь… Только тебе без нужды… С переделкой реактора ты уже встрял. Тебе, по-хорошему, остается лишь импровизировать.

Алексей оторвался от экрана и посмотрел на грустное лицо Майкла и добавил:

– Я ж знаю, что ты замахнулся на Лоренца… Зачем тебе это надо?

– А зачем тебе надо переделывать всю концепцию «Мангуста», если просили только улучшить охлаждение МОРП-пушек, а? – встречно спросил его Майкл.

Алексей вздохнул и снова ушел в свой экран, лишь буркнув как бы на «отстань»:

– У меня уговор. Я им выкатываю решения всех проблем, они меня отпускают… Перегрев нельзя решить в отдельности от всего. Да и не мой это уровень ковыряться в древнем криво-собранном реакторе, тем более если я могу закрытыми глазами собрать лучше…

– Алекс – попытался вклиниться Майкл, но тот продолжал выговариваться, наслаждаясь превосходством.

Они с Майклом были давними соперниками. Оба имели незаурядные способности в физике. Только, если Алексей был спецом в ядерных процессах, то Майкл оседлал электро-магнитные среды. Каждый мог похвастаться успешными работами и даже научными патентами. Вот только, если Алексей не замахивался на нечто совсем уж великое, то Майкл замахнулся на прототип пушки Лоуренса, а вот реактором достаточной мощности не озаботился. Алексея это понял быстро и немного злорадствовал. Впервые у него появился шанс обскакать Майкла, хотя бы тут среди творящегося марсианского безумия.

– Алекс, послушай. Им нужна эта пушка… Ты ж слышал, что «Тэйл-Форт» использует гафниевые ракеты для атаки на кубы?

– Слышал. И что?

– Их производит ФАШиК и поставляет только на свои марсианские базы. Для ОМК же только по завышенной цене и с целым рядом ограничений. По сути выкручивает руки, чтоб ОМК шел на уступки и давал им больше преференции по освоению Марса.

– А мне-то что? … А, главное, тебе-то что с того? Ты ж в ГСУ схему Гаусса реализовывал для тяжелых диэлектриков. Зачем замахнулся на Лоренца?

– Гаусс не берет. Я все расчеты перепроверил. Слишком высокая потеря мощности.

– Погоди-погоди – снова отвлекся от своего экрана Алексей. – Ты ж сам хвастался, что тебе досталась незаконченная пушка Гаусса. Что ты ее завершишь быстро и без задержек.

Майкл потупил взор, затем принялся искать другие точки для фокусирования, чтоб не встречаться со смеющимися глазами Алексея. Наконец он нашел для этого весьма подходящим настенный монитор своего приятеля.

– Ха-ха-ха! Ну ты попал! … Эти вояки тебя на презентации на смех поднимут. «Папа» разжалует до солдатика и отправит искупать позор кровью – продолжил по накатанной издеваться над Майком Алексей.

Тот резко глянул на него, потом перевел взгляд на экран, потом снова на него. Его лицо так же озарила улыбка.

– А ты же что!? Я смотрю встрял с разгонной катушкой, а!?

Алексей глянул на свой монитор, потом на Майкла, и тут же выключил экран.

– Не твоего ума дела. У меня все на мази, все решаемо… Там где магнетизм не пройдет, химия выручит.

Глаза Майкла блестели. Сам он не прекращал улыбаться.

– Ага… Рассказывай мне. Я еще в универе настрадался с этими стержнями.

– У меня никаких страданий… Просто добавлю окислитель.

– Ага… А он в свою очередь еще больше поднимет температуру в разгонном барабане… Когда техи узнают, что в итоге ты намутил с припасами, то непременно доложат «папе».

Алексей покраснел. Майкл был прав. Нужный разогрев не давался без изменения химических свойств нового припаса. Да и само изделие теперь увеличивалось в цене. «Вот, гадёныш! Подсмотрел у меня на экране! Зря впустил тебя! Надо было сразу же прогнать!». Все веселье Алексея улетучилось без остатка. Он молчал и думал, как бы теперь выкрутиться. «Ты ж, фашиковская твоя морда, все разнесешь, как чума! Еще и приукрасишь!».

– Алекс, ты ж меня знаешь, я тебя знаю… Сколько раз мы с тобой в универе попадали в такие ситуации, а? Как мы их решали, а? Вин-вин, бади!

«Вот, говнюк!». Алексей все еще молчал, решая для себя что-то.

– Алекс, не держи в себе. Все равно ты попал. И я попал… Скажи спасибо, что тут сейчас техов нету, иначе они с большим любопытством поковырялись бы в наших наработках.

– Уймись, Майк, у тебя все равно нет шансов за столь малое время переделать основной реактор. Это тебе не центрифугу перебирать.

– Ты уж изволь поделиться знаниями. А успею я или нет – это сам решу как-нибудь… Кстати и на твою беду у меня есть решение… Ты ж магнитно-резистивный разгонный барабан сам без моей подсказки не сдюжишь, не твой профиль… Я ж говорю – Вин-вин!

Это подействовало. Алексей успокоился и плавно перешел в более конструктивное русло. «Ладно. Что я теряю, в самом деле. Он все равно не успеет, а я смогу решить проблему перегрева ленты, не внося изменения в боеприпас».

Сдача проекта

Когда в назначенный день в столовой собрался весь управленческий состав, вошел «папа» вместе с кем-то на пару. Тот новенький был не «местным», не с ОМК. Его комбинезон, цвет и гравировки выдавали в нем военного представителя «ФАШиК». Алексея это нисколько не смутило. А Майкл, стоящий в ожидании своей очереди на презентацию, так вообще обрадовался. «Папа» занял место с новеньким в первом ряду, даже не представив гостя. Возможно, остальные его знали, но для тех, кто прожил на базе около 2-х месяцев, «пижон» в чужой военной форме был не знаком. Зато Алексей заметил некоторые нотки грусти на лице Антонова. Он был определённо не рад своему гостю.

Чуть приглушившийся свет вывел его из раздумий и как бы дал стимул начать показ. Проектор тихо заурчал, выдавая на дальнюю стену картинку-схему с высокой степенью детализации.

– Хочу представить вашему вниманию переработанный и улучшенный вариант основной боевой машины ОМК…

Марта закрыла лицо рукой и отвернулась, не желая ни видеть, ни слушать происходящее. «Папа» определенно занервничал на этих словах, покосился на