Хогвартс - Inferiat

Не думаю, что просить об еще одном одолжении у Николаса — это хорошая мысль, — немного поспешно сказал Альбус. — К тому же, если решить проблему Горация, понимая детали ритуала можно будет создать и вместилище для еще одного осколка души бедного Тома.

— Действительно, бедный Том, — фыркнул я, понимая в каком замкнутом круге я оказался. Но у меня, в отличие от Альбуса, было знание хотя бы о диадеме. Правда, оно никак не помогало вытащить темную дрянь изо лба крестника — так что ситуация такая себе. Возможно стоило пересмотреть свой график в пользу еще большего урезания сна. Хотя и так порой мерещится… всякое. Видимо, все-же, хроноворот. А я уже стал от него отвыкать. — Понял тебя, Альбус. Как что-нибудь выясню — дам знать.

— Хорошо. А теперь, если ты позволишь… — с явным намеком протянул Дамблдор, взмахом руки пробуждая портреты.

— Я уже и сам хотел уходить. Спасибо. — фыркнул я, поднимаясь с сидения. Мне действительно было нужно многое обдумать.

Глава 7

Если хочешь сохранить секрет, надо скрывать его и от себя. © Джордж Оруэлл. 1984

***

«Мордред! Ну и как найти что-то в этой чертовой горе мусора?!» — я в очередной раз прорыскивал выручай-комнату, которая, впрочем, сейчас на комнату походила мало. Горы вещей… и это не преувеличение — именно Горы вещей, о предназначение некоторых оставалось только догадываться — образовывали ландшафт местности, способный потягаться в своих размерах и с большим залом.

Абсолютная бессистемность, множество проходов которые иногда просто обрушивались из-за малейшего движения, сбоящие из-за обилия магических предметов с защитой манящие чары — все это делало поиски крестража делом если не безнадежным, то очень и очень трудновыполнимым. Если бы не ориентир из воспоминаний — каменный бюст волшебника, на котором должна быть спрятана диадема, то я предпочел оставить это занятие Дамблдору.

Вот только давать ему в руки еще один крестраж, перед тем, как я сумею вытащить изо лба Гарри всю мерзость — слишком опасно. Добрый дедушка уже в целом показал свои мотивы, и то, на что он готов пойти, ради своей цели. Мне нужно было найти диадему раньше него. Это единственный крестраж, который меньше всего защищен и, к тому же, находится прямо в Хогвартсе. Если старик догадается…

Поездка в Албанию была запланирована на рождественские каникулы. Именно к этому времени какой-то африканский вудуист — знакомый Альбуса должен был сделать ловец душ. С Эликсиром у него, напротив, ничего пока что не получалось. Фламель по словам жены проводил важный эксперимент, и физически не мог ответить. Я пробовал сам поговорить со Слизнортом, однако тот ничего не хотел слышать, также не вылезая из собственной лаборатории и пытаясь создать чудо для увядающей жены. Его мало беспокоил Волдеморт, который мог воскреснуть. Гораций сумел сложить дважды два, но помогать отказывался, хватаясь за соломинки в надежде заполучить лекарство. И его также можно было понять. Вот только мне было от этого не легче.

Время еще было, но оно очень быстро кончалось. Слишком много нужно было сделать, и я хватался за все сразу, урезав на сколько это возможно сон, а также занятия светлой магией. Совсем отказаться от них я не мог. Случай со Снейпом показал, как я ошибался, считая тьму — наименьшей из своих проблем…

***

— Привет, Снейп, — выловил я преподавателя зельеварения, когда тот двигался по коридору в сторону подземелий. Знание секретных проходов позволило мне догнать ушедшего с собрания преподавателей профессора. После пира, Дамблдор, как и обещал - объявил об уходе Патриции Рейкпик, и о назначении меня на должность профессора защиты от темных искусств.

Слышать овации было приятно, хотя аплодировали далеко не все. Некторые — дети моих политических противников. Некоторые — просто из-за небольшого флера, который тянулся за мной со времени побега из Азкабана. Но таких было подавляющее меньшинство. После пира меня поздравляли уже преподаватели, когда на первом собрании профессоров Дамблдор официально представил меня остальным. Первое собрание завершилось достаточно быстро. Устали не только дети. Хотя я и слышал, как переговариваются Флифтик и еще несколько профессоров продолжить праздник у него в кабинете. Мне это приглашение также было озвучено, но я с сожалением отказался, планируя, наконец, переговорить со своим школьным врагом.

Тот, будто чувствовал мои намерения, и также отказался от посиделки, сославшись на срочные дела. А после собрания первый двинулся в сторону выхода. Немного задержавшись, чтобы выслушать личные поздравления, я все-таки его нашел и без карты мародеров, перехватив того в коридоре третьего этажа, который на первом курсе Гарри стал бы запретным. Сейчас это был вполне обычный коридор, с пустыми кабинетами и прочими помещениями, которые использовались для административных целей. Мне этот коридор подходил потому, что в нем не было вездесущих портретов. И как удачно, что тот выбрал именно это место, чтобы пойти к себе в подземелья.

— Блэк, — холодным, ничего не выражающим тоном ответил мне Снейп, взирая на меня как на пустое место. Видимо занятия окклюменцией не прошли для него даром, так как раньше он кривился каждый раз, когда видел кого-то из нашей компании.

— Поговорим? — сделал я приглашающий жест рукой, предлагая пройти в один из кабинетов. В моей руке не было палочки, но как и Снейпу мне потребовалась бы всего доля секунды, чтобы она там оказалась.

— Хорошо, — как-то просто кивнул тот, открывая дверь в одно из помещений, первый заходя в пустующий зал.

Если честно, меня даже насторожила та легкость, с которой бывший пожиратель решил остаться со мной наедине. Я ожидал, что тот начнет как-то противодействовать, или просто сбежит. Снейп никогда не блистал отличными боевыми навыками, предпочитая использовать разные зелья… а также других людей. Не в последнюю очередь из-за него во время нашей учебы межфакультетская вражда достигла своего пика, когда даже общение с представителями другого факультета считалось предательством, а групповые свалки в коридорах, наполняющие больничное крыло новыми пациентами — обыденностью. Хотя тут и Джеймс тоже постарался… Как, впрочем, и Волдеморт с его активной чистокровной кампанией.

Впрочем, это дело дней давно минувших. И выяснить я хотел не его версию тех событий.

— Ты так хотел поговорить, говори, — произнес Снейп, стоя практически по центру зала. Сейчас я рассмотрел его суть лучше, чем удавалось это сделать не привлекая внимания. Высокий