Маугли 3. Доверие и предательство - Павел Казаков

«Не удивлюсь, если так и было. Всё-таки красиво он нас переиграл. Я теперь вижу, что всё его поведение было направлено не только на то, чтобы вызвать у нас доверие, а чтобы мы не обратили внимание, что он вышел за пределы нашей зоны контроля. Получается, он мог сбежать, когда я был в отключке, но там был Летуччио, который загорелся идеей заполучить второй истребитель, и Тому ничего не оставалось, кроме как помогать ему. А кодекс этого каспийца, видимо, обязывал его помочь мне. Против команды каспийцев, да ещё на их базе он действовать не рискнул. По всему выходит, он ждал своего часа.»

«И дождался» — телепатия прекрасно передала смурное настроение девушки.

«Ладно… нас он убивать побоялся, сдавать имперцам, вроде как, тоже не будет. Посмотрим, что нас ждёт».

Реально посмотреть, что нас ждёт, мы с Крапивой смогли только через двое суток. Бот к этому времени уже где-то приземлился, но где — я не мог понять. Восприятие показывало только пару деревьев поблизости и гравий под опорами бота.

Наконец, медкапсула сменила режим работы, прекратив накачивать нас снотворным, а через час проснулась Гланда и стала активно наводить в теле порядок. Как только я смог осознанно напрячь мышцы, захваты сами расстегнулись. Крышка капсулы поднялась, и я смог сесть.

Через несколько минут передо мной с кислым выражением на лице также села Крапива.

— Привет, принцесса, — наконец, смог я сказать голосом.

— Доброе утро, мой рыцарь, — хмыкнула девушка. — Хотя я потерялась во времени, сейчас утро или вечер?

— Вот и разберёмся. Пошли смотреть, где мы оказались?

— А что нам ещё делать?

Бот с готовностью открыл дверь, когда я прикоснулся с сенсорной панели. Значит, воспринимает меня как своего. Уже неплохо. Я вышел наружу.

Сука… А у него есть чувство юмора.

— А у него есть чувство юмора, — озвучила Крапива мои мысли. — Напомни, как это место называется?

— Дудиково. Кстати, сейчас утро.

— Хреновое деревенское утро, — мрачно прокомментировала Крапива. Видимо, шутка Тома ей не зашла. Мне, впрочем, тоже.

Бот стоял на засыпанной гравием площадке недалеко от дома, куда я увёз Крапиву, спасаясь от тренера. Так-то, если посудить, не самый плохой вариант.

— Машину угнали, — констатировал я. — А может, эвакуировали… неважно. Надо всё тут осмотреть, чтобы понять, ждать гостей или нет.

— Ну, пошли осматривать… — Крапива медленнее меня восстанавливалась и поэтому выглядела вялой и заторможенной.

— Откуда Том про Дудиково знает, кстати? Он же нас поймал после того, как мы отсюда уехали, — спросил я, не особо надеясь на ответ, но Крапива меня просветила.

— Я им с Летуччио рассказала, как ты меня похитил и сюда привёз. Название тоже сказала. Он, видимо, по описанию нашёл место.

— Ладно, пошли посмотрим, что тут нового.

Осмотр много времени не занял. Всё было более-менее по-прежнему, только кто-то здесь побывал и то ли прибрался, то ли просто всё утащил. Включая мой Форестер. Трупов тоже не было. Скорее всего, какая-нибудь полиция досюда добралась и всё прочесала. Достаточно просто найти дом Кадиллака, а от него по следам вычислить и нашу избушку-развалюшку. Тем не менее, раз все, кому было интересно, здесь побывали, то можно надеяться, что никто нас больше не потревожит.

Осмотрев окрестности, вернулись к боту. С расстояния в двадцать метров бот пропадал из видимости. Просто исчезал. Режим стелс со стороны выглядел чистой магией. Я не очень понимал, зачем Том нагрузил нам всякого добра, включая роботов погрузчиков, если мы вообще понятия не имеем, как всем этим управлять. Да ладно управлять, мы даже не знаем, что это вообще такое!

Мы стояли с Крапивой внутри бота и задумчиво смотрели то на ящики, качественно складированные в задней части салона и немаленьком грузовом отсеке, то на роботов-погрузчиков, то на пульт управления. Глазели, не имя ни малейшего понятия, что нам со всем этим делать. Добра много, и наверняка ценного, но мы никак эту ценность реализовать не можем.

Но что-то же надо делать. Я пошёл к пульту управления и сел в кресло пилота. Больше забавы ради. Практически неосознанно положил руку на штурвал — копируя действия Тома, когда тот управлял Комаром.

Пульт тут же замигал, оживая. Повключались экраны, показывая круговой обзор с камер вокруг бота, а также быстро побежал текст на имперском с таким количеством непонятных символов, что я даже не стал пытаться вникнуть. Крапива с интересом приблизилась.

Когда раздался звук мелодии из песни «Walk this way» группы Aerosmith, мы оба вздрогнули. Звук шёл из обычного на вид смартфона, закреплённого в специальном держателе на пульте. На экране высветилась улыбающаяся рожа Тома и надпись на русском «Том Ганс». Я провёл по экрану пальцем, принимая вызов.

— Маугли, Крапива, привет! — бодрый голос Тома раздался по громкой связи, а не из телефона. При этом изображение головы Тома переместилось на один из экранов перед нами. Камера снимала его в пилотском кресле истребителя. — Это запись, так что не ругайтесь, я вас всё равно не услышу. Надеюсь, у вас всё хорошо, вы целы и здоровы. На самом деле я не надеюсь, я знаю. После того как я вас катапультировал с истребителя, я убедился, что вы удачно и незаметно приземлились. Насчёт незаметности я немало поспособствовал, уничтожив практически все имперские спутники. Теперь те наземные имперские силы, что остались на планете, ещё долго будут слепыми. Чтобы им совсем жизнь осложнить, я также ваши земные спутники основательно проредил. В общем, с орбиты вас обнаружить будет сложно…

Я нажал на «паузу».

— Давай садись рядом, похоже, это интересно! — я кивнул Крапиве на кресло второго пилота, или штурмана, или как там оно правильно называется — второе кресло, рядом с пилотским. Крапива вытащила из кармана куртки два ванильных протеиновых батончика, протянула один мне. Теперь нам обоим было комфортно смотреть и слушать. Я снял паузу.

— Но прежде, чем я более подробно расскажу, что я сделал, я скажу, почему так поступил. Итак, Маугли, ты взял меня в плен, ты меня переиграл, но как любой пленник я имею право пытаться снова обрести свободу. Так что не надо думать, что я тебя предал или сделал что-то такое, чего не сделал мне ты.