Черный Маг Императора 19 - Александр Герда

— А-а… Понятно… — сказал я, раздумывая над услышанным.

— Вообще-то, я уверен, что они и без школы прекрасно могут обойтись. Собственных знаний за многие века много накоплено. Тем более, что в родовых войнах они не участвовали никогда, — продолжал рассуждать Лешка. — Но «Китеж» есть «Китеж». Здесь многому можно поучиться. Один архив чего стоит. К тому же, в «Черный Плющ» все равно раньше восемнадцати не берут.

— Девчонки у них тоже в «Черный Плющ» поступают? — удивился я. — Им это зачем? Учатся чудовищ убивать?

— Как раз только девчонки и учатся в обоих заведениях. Мужская часть Шелеховых в «Китеже» не учится. Все что им нужно, родители и братья на практике изучают, — объяснил Нарышкин. — А девчонки… Не знаю, может быть, и учатся чудовищ убивать, мало ли. Хотя я думаю, они больше анатомию и повадки зверей учат.

— А где они этих животных разводят?

— Понятия не имею, — покачал головой Нарышкин и улыбнулся. — Мне эта тема вообще неинтересна. Ты, если хочешь, у Ибрагима о Шелеховых расспроси. Я думаю, он тебе больше расскажет.

— Да? Хорошая мысль, — согласился я. — Как-то я об этом не подумал.

— Действительно, у кого еще можно узнать про Убийц Чудовищ, правда? — язвительно спросил у меня Дориан. — Мне кажется, на тебя балы плохо влияют. Ты от них глупеешь. Тебя не танцам учить нужно, а палкой все время лупить.

Я хотел было ответить Мору на этот счет, но Лешка меня перебил.

— Что, Макс, понравилась девчонка? — спросил у меня княжич и подмигнул. — Смотри, Ланская тебе этого не простит. Мне кажется, ты ей начинаешь нравиться.

— Да она же ребенок еще совсем, — сказал я. — Я думаю, ей интересно просто. Про живые деревья все спрашивает и про школу.

— Ребенок? — хмыкнул Лешка. — Ну-ну…

— Да и не нравится мне Шелехова, с чего ты взял? Просто интересно стало с ней поболтать, — сказал. — Как она мне может нравиться, если я ее, по сути, только сегодня близко увидел.

— Мало ли… На это времени много не нужно, — хохотнул Нарышкин. — Увидел и сразу рассмотрел. В общем, дело твое, без меня разберешься. Единственное, вот что скажу, просто на всякий случай — Шелеховы — род нейтральный, звезд с неба не хватают и делать это не стремятся. Так что если она тебе будет что-то приятное говорить, то скорее всего это от души.

— С чего бы ей мне приятное говорить?

— Ну мало ли, — пожал он плечами. — Кто знает, к чему тебя твой интерес приведет. Ладно, Казанова, пойдем в бальный зал. Думаю, следующий танец на сегодня будет последним.

Княжич оказался прав, следующий танец был последним. Вот только я в нем не участвовал. Он назывался котильон, а я понятия не имел, как его нужно танцевать. Пока с меня хватит и того, что я уже знаю, а дальше будет видно.

Едва закончилась музыка и распорядитель объявил об окончании бала, я облегченно вздохнул. Не то чтобы мне все это не понравилось… В целом было интересно и где-то даже познавательно, но вот по времени для меня был перебор. Думаю, не случилось бы ничего страшного, если бы его сократить раза в два.

В бальном зале теперь царила приятная суета. Смех, шелест платьев, громкие голоса… Девчонки шепчутся между собой, красные от танцев как вареные раки. Это же как надо было отдаваться делу?

Мы с Нарышкиным решили особо не спешить, а подождать, пока шумная толпа хоть немного рассеется.

Ланская попрощалась со мной и куда-то удрала, Кречетникова ушла в дамскую комнату, а я тем временем рассказывал Лешке подробности нашего разговора с Огибаловым. По сути, бал уже был закончен, так что теперь можно было поговорить и о делах.

Он внимательно меня выслушал, как-то странно улыбнулся и сделал вывод:

— Вот сучка маленькая… Не ожидал от нее такого.

— Угу, — согласился я. — Вот и я так подумал. Решила пойти по принципу: не доставайся тогда никому.

— Нет, не думаю, — брезгливо скривился Нарышкин. — Для этого у них обоих кишка тонка, что у Огибалова, что у Урусовой. До конца никто из них идти не рискнул, потому что им это незачем. Да и слишком трусливы они для таких дел.

— Ты о чем? — спросил я, глядя на шумные ручейки, вытекающие из стремительно пустеющего бального зала.

— Если бы он хотел тебя убить, то вызывал бы на смертельную, а он этого не сделал, — ответил княжич. — Ты же ведь тоже не пальцем деланный, любой дурак в «Китеже» знает, что фехтуешь ты неплохо. Для тупых в фехтовальном зале твоя фотография висит, как победителя турнира, рядом с Рахманиновым. Так что боится он, Макс. Мало ли чем дело кончится?

— Не знаю… — с сомнением сказал я. — Если бы боялся, вообще бы не вызывал…

— Нет, дружище, это другое. Чем бы у вас дело не кончилось, а чтобы заполучить Урусову, он обязан был так сделать. Я думаю, он так рассудил, если он победит, то вообще будет отлично, ну а если ты… Он за Прасковью вступился, и это сейчас самое главное, поверь. Все остальное не так уж и важно для него.

— Что-то в этом есть, — согласился я. — Возможно ты и прав.

— Не возможно, а так оно и есть, — заверил меня Нарышкин. — Да и рискованно ему тебя убивать. Огибаловы — фамилия в Российской Империи известная, но за тебя Романов им быстро голову открутит. Так что, как-то так, Макс. А вот оставить тебе какой-нибудь обидный шрам на память — это совсем другое дело! Это он очень постарается сделать. Все-таки он намного старше тебя, опасный противник.

— Вот и узнаем, кто из нас опаснее, — сказал я, глядя на улыбающуюся Кречетникову, которая направлялась в нашу сторону.

— Мальчики, ну что, идем, или вы будете ждать, пока все до одного разойдутся? — спросила она, как только подошла поближе.

— Нужно еще немного подождать, — сказал опытный в этих делах Лешка. — Иначе велик риск, что в гардеробе затопчут. Никакая соболья шапка от Романова не поможет.

Дождавшись, пока бальный зал практически опустел, мы двинулись к