Это кто переродился? - Сириус Дрейк

Мы оглянулись. За нами действительно следовала черная машина.

— Бли-и-ин… — протянула Марьяна. — Это люди Аристарха… Сможете оторваться от них?

Водитель поглядел на нас со смесью удивления и какой-то озорной искринки.

— Вы же не шутите?

— Нет, по двойной таксе!

Водила тут же набрал скорость, а затем вильнул в бок. Мы съехали с главной дороги и помчались закоулками. Сзади заскрипели тормоза — наши преследователи едва не влетели в стену.

— Никто не знает этот город лучше Стаса! — хмыкнул таксист и снова повернул. Немного попетляв, он встал в еле заметный проем между домами. Секунду спустя мимо пронесся тот самый автомобиль.

— Все, оторвались! — и мы поехали в обратном направлении.

Через несколько минут такси остановилось у огромных ворот с надписью «Королевское кладбище».

— Это шутка⁈ — удивился я.

— Нет, не шутка… — произнесла Марьяна с ухмылкой на устах и вылезла из машины. — Пошли искать «дом» Олафа.

Благо это было несложно — указатели вели нас в самый центр, а там я уже и сам увидел огромный склеп, а рядом памятник, подножие которого было завалено цветами. На табличке была надпись:

« Олаф I Освободитель. Наш добрый Король».

Глава 7

Где мои пассатижи?

— Спокойно, — сказала Марьяна, почувствовав, как я напрягся при виде титула на памятнике. — Ты мне обещал, помнишь?

Этот человек не просто убил меня… Не просто забрал у меня все… А еще и женился на Дарье и стал королем…

А раз он король и муж Дарьи, то Марьяна…

— Да, — кивнула она. — Олаф Освободитель — это мой дедушка. После твоей смерти бабушка вышла замуж за Олафа. Это как в сказке — и царевну, и полцарства в придачу. Вернее, все царство.

Я вздохнул. Гнев во мне не пропал, но слегка поутих. Впрочем, к чему злиться? Костлявая уже поработала над ним — судя по дате, он умер…

— … неделю назад. А спустя несколько дней…

«Добрый» Король Олаф I Освободитель умер, а потом воскрес я. Мы разминулись всего на каких-то трое суток.

— Если тебе будет легче, — продолжала Марьяна, — то дедушка он был так себе. Я его видела только на торжественных приемах и по телевизору.

Клянусь, я очень хотел как-нибудь испортить Олафу посмертие, но обещание Марьяне все же остудило мой пыл. Да и какая теперь разница? На том свете я его все равно не достану.

— Отчего он умер? Надеюсь, он страдал? — спросил я Марьяну на обратном пути.

Она пожала плечами.

— Говорят, сердце.

— Ага! — и я ухмыльнулся. — Ему тоже пронзили сердце?

— Нет. Он умер от сердечного приступа. Во сне.

Я остановился.

— Стой… Он просто уснул и не проснулся⁈

— Угу.

— Это же самая легкая смерть!

— Ну он уже старенький был… Совсем-совсем, а еще толстый как бочонок. Он был, конечно, магом, но замедлять старение, как бабушка, умел плохо. Вот и скрючился, болезный. Эй?

— Что?

— Если тебе будет от этого легче, то, говорят, перед смертью он обделался.

Что ж, от этой новости мне немного полегчало. Надеюсь, его похоронили в тех же штанах.

Мы вышли с кладбища и остановились на обочине.

— Ты где живешь? — спросила Марьяна. — В том кабаке что ли?

— Последние дни, да. Однако у этого… тела где-то была конура. Но адреса у меня нет.

Я несколько раз осматривал те обноски, в которых мне довелось проснуться, но ни адреса, ни даже намека на дом там не было.

— А телефон? — спросила Марьяна. — Позвони кому-нибудь и спроси, где живешь.

А это была идея.

Достав телефон, я тут же нашел контакт «хозяйка» и ткнул на «вызов». Не отвечали довольно долго, но вскоре мое терпение было вознаграждено:

— Ах, ты еще смеешь мне звонить, оболтус!

Что ж, меня узнали, а значит, начало многообещающее. Голос скрипучий, старческий.

— Ты когда принесешь плату за прошлый месяц? — наседала она. — Плати или выметайся!

— Буду выметаться, — решился я. — А откуда?

На «проводе» повисла напряженная тишина.

— Ты опять пьяный?

— Слушай, женщина!.. — рыкнул я, но вовремя сдержался: — Опиши мне дом, откуда ты хочешь, чтобы я выехал, и я приеду в течение десяти минут.

Она снова начала нудить в трубку, а затем все же назвала адрес.

— Запомнил. Жди.

Рядом замаячил наш знакомый таксист, и мы, прыгнув в его колесницу, рванули по адресу.

— … Да уж, — протянула Марьяна. — Райончик тот еще…

— Я там не собираюсь задерживаться. Нужно только узнать, кто я.

— Ааа… так ты и ЭТОГО не знаешь?

Я покачал головой.

— На лбу у этого Ивана не написано, кто он, откуда и для чего рожден. Но судя по всему — жалкое, безродное существо.

Колесница остановилась у пятиэтажки, которую в ином случае я бы обошел десятой дорогой. В замызганном подъезде даже лифт не работал, и нам пришлось идти пешком. Нужная квартира располагалась на последнем этаже, и стоило нам с Марьяной добраться до лестничной клетки, как дверь напротив открылась и порог переступила мерзкого вида старуха:

— Ага, явился! Хватай свои пожитки, и чтоб духу твоего здесь не было! Мне надоело, что сюда каждый день приходят эти психи!

— Какие?

— Проходимцы в кожаных куртках, какие еще? Твои дружки! Всю парадную исплевали. Искали тебя!

Вот как? Дружки Ивана? Уж не те ли, которые проломили ему голову в подворотне? Раз они близко, следует быть осторожным.

Я направился к двери, но та была заперта.

— Эй, женщина, открой эту дверь.

— ЧТО⁈ Ты и ключ потерял⁈

Обложив меня последними словами, она зазвенела связкой. Затем открыла все же открыла дверь.

— Из-за тебя еще замки менять… — и скрылась в своей квартире.

Внутри было еще отвратнее, чем снаружи. Обои отклеивались, пол почернел от грязи, а из туалета несло так, что мы туда заглядывать не рискнули.

— Тоже мне хозяйка, — пробурчал я, осматривая комнаты. — Да тут даже тараканы жить побрезгуют…

— И-и-и, — протянула Марьяна, озорно улыбаясь. — Как ты собрался узнать, кто ты?

Следовало найти какие-нибудь бумаги, и я молча принялся выгребать все из шкафов. Мой внутренний голос подсказывал мне, где