"Фантастика 2025-21". Компиляция. Книги 1-25 - Blackmourne

Харелт теперь уехать из столицы не мог, откладывать переговоры с ханжарами тем более было нельзя вдвойне. Медовый месяц вышел коротким. И на переговоры с ханжарами Лейтис вынуждена была отправляться одна.

К сожалению, сразу выехать не получилось, в Турнейг одна за другой зачастили делегации северных королевств и княжеств. Они готовы были выступить в разгорающейся войне на стороне Империи и даже кое-какую помощь могли оказать немедленно. Сложность неожиданно возникла в том, что император не мог принимать послов лично, ведь даже сильнейшие из княжеств не могли равняться по силе с Империей. Ставить себя в положении равного, а не старшего партнёра было нельзя. Но и выставить на переговорах вместо себя хотя бы и канцлера – оскорбление, поскольку посольства возглавляли в большинстве случаев наследники северных королей и князей. Способного как раз в таких вот случаях заменить его сына у Харелта пока не имелось, и формально возглавлять делегацию от Империи раз за разом приходилось Лейтис. Тем более у северян женщина, правившая как младший, но полноценный соправитель при своём мужчине не была чем-то удивительным или странным.

В итоге покинуть Турнейг Лейтис смогла лишь в разгар осени, когда природа, словно художник, в распоряжении которого остались лишь краски двух цветов – жёлтого и красного – уже вовсю принялась расписывать деревья и траву золотом и багрянцем. По случайности отряд императрицы выехал из города на восток той же самой дорогой, что и Ислуин мчался несколько месяцев назад, спеша доставить весть о мятеже. Только сегодня прозрачный и прохладный воздух был тих и немного печален: лес готовился к зимнему сну. На мгновение и совпадение, и наступающее оцепенение природы показались девушке плохим предзнаменованием… но Лейтис тут же отогнала неприятные мысли прочь. Они вместе с Ислуином и Харелтом уже не раз доказывали, что могут невозможное. И сегодня – просто ещё один раз, за которым будет ещё и ещё. Поэтому вперёд, не оглядываясь. Ей предстоит сделать так много!

Бонусный рассказ. Две дороги

Хевин шёл через лес не торопясь. Он проделал долгий путь сюда, на самую восточную окраину обитаемых земель. И эльфы, и гномы без лишней лести называли Хевина первым из мудрецов Великого леса. Но иногда даже мудрому нужен совет мудрейшего. Хевин не стеснялся признавать человека выше себя разумом и пониманием. Поэтому и проделал столь долгий путь, пришёл к старому шаману. Попросить баксу Октая вместе с ним коснуться Радуги-в-Огнях, ведь отражение мира позволяет увидеть не только настоящее, но и прошлое, и будущее. Потому что сам Хевин странное зрелище, увиденное в Радуге, объяснить так и не сумел…

Радуга-в-Огнях не любит торопливости. Начнёшь суетиться – просто спрячется среди сосен заповедной долины. Или притворится обычным озером. И долгий путь окажется зря. Поэтому Хевин постарался растворить беспокойство и сомнения в золотистых стволах, запахах сосновой коры, хвои и смолы, в жарком солнце бабьего лета и шуршании лесных мышей. Вроде бы шаг назад ещё непроглядно стояли деревья – и вот уж широкий просвет и блестящая густо-синяя гладь.

Хевин медленно спустился к воде, положил ладонь на бездонное зеркало. Вокруг его руки сразу же засияла радуга, вся в звёздочках блёсток. Не мешкая, Хевин шагнул вперёд. Подошвы сапог коснулись чего-то жёсткого, словно не вода под ногами – стекло. Но стекло густое, не застывшее до конца. С каждым шагом подошвы чуть проседали, оставляя за собой следы, над которыми принималась играть радуга в блёстках. На середине озера Хевин остановился, ладонью зачерпнул воды, помял в руке, словно комок глины. Потом двумя руками вылепил из густой прозрачный массы брусок, пару секунд подождал, пока тот станет молочно-белым. И начал короткими резкими движениями рисовать в воздухе перед собой.

С каждым движением набросок приобретал глубину, становились заметны тени и полутени. Хевин рисовал неторопливо, но всё равно очень скоро перед ним появилось мерцающее изображение ворот с остроконечной аркой, увитыми плющом каменными столбами и незатейливыми решётками створок, за которыми клубился туман. Едва лёг последний мазок, штрихи вспыхнули, переливаясь оттенками радуги, от красного до фиолетового. Врата обрели реальность, створки распахнулись. Хевин шагнул внутрь.

Эльфы – дети Жизни, поэтому на границу с миром мёртвых даже ректору Академии доводилось попадать нечасто. Когда туман разошёлся, Хевин принялся с интересом оглядываться по сторонам. Он стоял между двух стен полупрозрачного алого пламени от горизонта до горизонта. Но огня не обжигающего, а согревающего приятным теплом. Слева – свинцового цвета равнина, где всех оттенков серого купол неба укрывал и освещал белёсым полумраком бесконечную плоскость. Справа вспыхнуло полуднем до боли пронзительное голубое небо, сочными цветами разукрасило усыпанную клевером и ковылём изумрудную траву.

На границе время иллюзорно. Оно может застыть тягучим янтарём или стремглав полететь стрелой. И наверняка старый шаман начал ритуал восхождения лишь почуяв, что Хевин уже здесь. Но огненные стены возвышались не больше минуты, затем враз опали. На стороне живых рядом с багряным ручейком показался сидящий на кошме старик. Тусклы выцветшие глаза баксы Октая. Но старческая вода не погасила ясность взора. Волосы, усы и бородка давно побелели, но по-прежнему густы. Бурые пятна, будто осенние листья, налипли на сухие морщины кожи, но, как и в молодости, с силой и без промаха бьёт лук и сечёт рука старого шамана. Только давно уже он не ходит в походы, его саблей стали разум и воля. Потому Хевин преклонил колено, как младший. И лишь когда сухая рука приглашающе коснулась плеча, сел на кошме рядом. Как равный.

– Здравствуй, мой друг из Леса. Давно тебя не видели степные травы и мои глаза. И знаю, что не просто так ты пришёл. Потому слушаю, что за беда привела тебя ко мне.

– Нечасто меня посещают тропы грядущего, бакса, – начал Хевин. – Но если хватает умения... Вот только страшное я увидел будущее. И ещё страшнее, что все дороги ведут к одной и тому же месту.

– Покажи, – прозвучал твёрдый голос.

Хевин кивнул. Мгновение – и оба оказались внутри видения.

Горло забили пепел и гарь сгоревших посадов. Нестерпимо воняло кровью и палёным мясом, уши охрипли от диких криков убитых, раненых, обваренных, сорвавшихся вниз. Сегодня был седьмой штурм за последние семь дней, и опять, словно неодолимое море, шли на приступ уродливые карикатуры на эльфов или людей. Невысокие, кряжистые, широкие в плечах, руки почти до колен, нижняя половина лица как у дикого зверя до носа заросла густой чёрной шерстью. Сотнями они гибли под стрелами, женщины лили