Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

“Если этот человек переживёт Суд, он станет не просто Императором. Он станет тем, чьё имя навсегда изменит поднебесную.”

И это одновременно пугало её и завораживало.

Хун Линь… Её реакция была куда более прямая и чувственная. Она не искала в словах Андрея пророчеств или древних символов. Но она почувствовала то, чего не чувствовала никогда – словно из груди Андрея исходила волна, которая отозвалась в собственном сердце.

Ей стало трудно дышать, и она сама поймала себя на том, что сжала кулаки. Не от страха – а от того, что рядом с этим человеком она ощущала свою ничтожность. Хун Линь была воином, привыкшим смотреть в лицо врагам, и гордилась своей силой. Но сейчас… Даже её гордость пошатнулась. Не потому, что Андрей был сильнее. А потому что он был смелее самого неба. И вместе с этим у неё возникло другое чувство – не зависть, а жгучее желание идти следом.

“Если Суд обрушится, то я тоже встречу его рядом с ним. Даже если умру первой – это будет смерть, которую стоит принять.”

Эта мысль ошеломила её. Ведь раньше она всегда жила только ради семьи, долга, ради того, чтобы укрепить род. Но теперь впервые в её сердце появилась искра иной верности. Не к клану, не к крови – а к человеку, чья решимость была способна перевернуть судьбу.

Она украдкой взглянула на Андрея – и в её глазах впервые не было соперничества, скрытой оценки или осторожного недоверия. Там была чистая готовность признать:

“Ты – тот, за кем я готова идти. Даже если это дорога к гибели.”

Нечто подобное ощутили и все остальные. Так как сейчас все они понимали, что стали слишком зависимы от этого странного парня, который одним своим появлением, весьма методично, шаг за шагом, не только разрушил всё, что происходило в Поднебесной тысячи лет, но и построил новый путь для всего мира. В котором все они были куда более значимыми персонами.

И они все поняли, что момент, когда Андрей сказал “Я встречу Суд сам”, стал не только его решением, но и точкой, где их собственные пути начали меняться навсегда.

Цзяолин стояла рядом с ним, и в тот момент, когда Мэй Жо, Хун Линь, Соль Хва, и Ло Иньюй смотрели на Андрея с тем благоговейным изумлением, которое рождает только столкновение с чем-то немыслимым и невозможным, её глаза сияли совсем иным светом. В них не было восторга, не было радости от того, что он прорвался туда, куда не дерзали даже великие старцы. Вместо этого – беспокойство, тяжёлое, давящее, словно камень, брошенный на сердце.

Она первой почувствовала, что сама суть их союза изменилась. Для всех этих молодых женщин это был символ – человек, ставший даже выше некоторых Богов. Для неё же – это был Андрей, её Андрей, тот самый, с которым она когда-то делила тревоги и сомнения, училась сражаться, училась выживать. Но теперь каждый его вдох отдавался в пространстве вибрацией, каждый его шаг будто сдвигал саму ткань мира. И это не могло не пугать её.

Она заметила, что его спина выпрямилась так, как будто он больше не принадлежал земле. Его взгляд стал глубже – в нём отражались не только горы и небеса, но и что-то, что лежало за пределами человеческого понимания. И именно это ощущение «иностранности», чуждости, заползало ей под кожу.

– Андрей… – Её голос сорвался на шёпот, хотя слова были обращены прямо к нему. – Ты идёшь туда, куда даже большинство Богов боится ступать. А Суд… Суд Небесного Дао не пощадит даже того, кто достоин. Он не знает милости.

Её руки сами собой сжались в кулаки, ногти впились в ладони до боли. Она старалась удержать себя, но сердце било в набат. Ведь она чувствовала – он готов принять бой, готов идти вперёд, даже если сама небесная твердь расколется над ним. А она знала. Так как это напрямую означает именно то, что он будет страдать, и, возможно, падёт. Тревога расправила в её душе тени, которые не могли быть замаскированы ни силой, ни спокойствием. В груди холодом отзывалась мысль:

“А если Суд действительно уничтожит его? Если даже его новое могущество не выдержит?”

Цзяолин знала, что должна быть рядом, должна разделить его судьбу, и сама стала Божественным Драконом именно для этого. Но в отличие от остальных, которые видели в нём новую опору и символ, она видела человека, которого боялась потерять.

Она сделала шаг ближе, почти коснулась его плеча – и замерла. Впервые за долгое время ей стало страшно прикасаться к нему, словно его тело уже стало не плотью, а раскалённым Божественным орудием, которое может обжечь и уничтожить. Её дыхание сбилось, а глаза предательски блеснули. Она не плакала – но в них отражался тот страх, который нельзя было скрыть. Страх… И это был страх потерять не союзника, не лидера, а того, кого она связала с собой сердцем.

И в этом контрасте всё проявилось предельно ясно. Для Мэй Жо и Хун Линь он стал светом, ведущим их вперёд. А для Цзяолин – человеком, которого Небеса могут отнять в любой миг, и за которого она готова спорить даже с самим Судом Дао, если придётся.

Андрей не услышал её слов – он услышал её страх. Он привык к тому, что мир сообщает о себе картинками и ударами – теперь же, стоя в круге, он научился слышать тончайшие вибрации, те, что проходят между сердцами. И когда Цзяолин шагнула ближе, когда её пальцы чуть дрогнули и глаза блеснули от сдерживаемой тревоги, он ощутил это не как внешний жест, а как внутренний звон.

Сначала это было чутьё. Своеобразная тихая нота в самой ткани его нового ядра. Но затем, поднимаясь, нота развернулась в мелодию. Её дыхание стало короче… Мягче… В висках у неё появились едва заметные прожилки света, которые раньше означали готовность к битве, а теперь дрожали как тростники в шторм. Он увидел, как по её плечам пробежала тень волнения. Не холод от рассудка, не привычная воинская бдительность – а щемящая, тяжёлая тревога за другого. Внутренний глаз, что открылся ему с переходом на новый уровень, показал не только её ауру, но и сущностную структуру её чувства. Тонкая нитка, идущая от её сердца прямо к его центру, пульсировала, натянутая как