Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

Вернувшись под вечер в комендатуру, Рам застал в кабинете идиллическую картину: на диване в обнимку с саблезубом спала Ракша, а Грэм, сидя в кресле, «медленно моргал» над планшетом.

— Не спи: зима приснится — замёрзнешь, — шёпотом, чтобы не разбудить Дану, пошутил полковник.

Грэм вздрогнул и едва не уронил планшет. Юный саблезуб немедленно вскинулся, но, увидев китежца, недовольно дёрнул ухом, выражая негодование подобным пробуждением. После чего сладко зевнул, уткнулся носом в шею Дане и вновь погрузился в сон.

— Я зимы никогда не видел, — Грэм со вкусом потянулся. — Как она мне присниться может?

— Да, я и забыл, что ты дикарь подземный, — Костас привычно сел на подоконник, доставая из кармана сигару. — Что по лагерю для мирняка?

— Двое суток — и можно будет уже разбивать палатки и начинать переселять людей, — отчитался Грэм. — Я «амбарных хищников» озадачил — они уже начали оборудовать там продовольственные склады.

— Надеюсь, эти двое суток у нас есть, — Костас постучал кончиком сигары по ладони.

На диване вновь завозился саблезуб, потревоженный разговором.

— Пошли кофе опрокинем, а то Дану разбудим, — предложил Рам. — Точнее, твой ухогрыз своей вознёй.

— Да он у меня уже через уши выливается, кофе этот, — тихо буркнул Грэм, но послушно пошёл за полковником.

— Скоро очередная церемония, — напомнил капитан на лестнице. — Зара будет хоронить свою соуль.

Костас мрачно кивнул. Погибших провожали каждый вечер: покойников было слишком много, чтобы городского озера хватило для общей церемонии. И сегодня настала очередь Ароры прощаться. Состояние идиллийки не улучшилось, и Костас боялся, что она решит «уйти», как это делали многие, потерявшие членов семьи. Боялся, но сделать ничего не мог.

Грэм, поняв состояние китежца, деликатно умолк. Так, в молчании, они и дошли до круглосуточной булочной напротив комендатуры.

На открытой веранде за столиками сидели несколько солдат и офицеров отдыхающей смены. Люди неторопливо воздавали должное труду пекарей, наслаждаясь последними минутами покоя перед выходом на маршрут. Поздоровавшись, Костас уселся за свободный столик, дожидаясь ушедшего к витрине Нэйва.

Мысли у китежца были кислые, как зелёный акадийский лайм. Зару требовалось возвращать к жизни, но как это сделать, Костас не знал. Видеть его Арора не желала, и Рам прекрасно понимал почему. Но, по крайней мере, хоть одно её желание сбудется: в скором времени никого из союзовцев на Идиллии не останется.

— Кофе, — отвлёк его от размышлений Грэм, ставя на стол чашку кофе и плетёнку со свежими булочками.

Сам капитан ограничился стаканом молока и знакомой термокоробкой.

— Круассаны? — лениво полюбопытствовал Костас, показывая на упаковку.

— Ну да, — немного смутился Нэйв. — Дане к кофе, как проснётся….

Костас едва заметно улыбнулся: даже в такой ситуации, когда от дел голова трещит, контрразведчик не забыл о Ракше.

— Твой проглот истерику не устроит, если тебя рядом не обнаружит? — полюбопытствовал Рам.

— Блайз? Не, он Дану хорошо воспринимает, — Грэм улыбнулся. — Вон, даже дрыхнуть к ней перебрался — со мной в кресле ему показалось неудобно.

Костас угукнул. Разговор не помогал отвлечься от поганых мыслей: Костас, едва не потерявший дочь из-за Шеридана, теперь неизбежно лишится её в грядущей битве. Ну а Зара сама наложит на себя руки в ближайшие часы, если он ничего не предпримет.

Рам вцепился зубами в булочку, не чувствуя вкуса. Несмотря на то, что его знакомство с Аророй не продлилось и месяца, идиллийка успела стать дорогим для китежца человеком. И Рам очень хотел помочь ей вернуться к жизни. Он даже подумывал просто поехать на похороны и не позволить идиллийке принять смертельный препарат. В конце-концов он может арестовать её и запереть в доме, пока та не придёт в себя.

Так себе план, если вспомнить, как быстро идиллийцы погибают в неволе без всяких видимых причин.

— Может, ответите? — отвлёк Костаса от мыслей голос контрразведчика.

Нэйв кивнул на шлем Костаса, висящий у того на поясе. Рам заторможено перевёл взгляд и лишь тогда сообразил, что звук, который он слышит уже несколько секунд, — это вызов комма.

Костас неохотно выловил в подсумке гарнитуру и нацепил на ухо, даже не глянув, кто его вызывает.

— Полковник Рам, слушаю, — сухо сказал он.

— Генерал-полковник Брэгг, — услышал он голос командующего Корпусом. — Полковник, достигнута договорённость о гуманитарном коридоре для гражданских. Перемирие продлится четверо суток. Приказываю: разработать план выхода населения, находящегося в вашей зоне ответственности, к двадцати двум часам сегодняшнего дня и предоставить в штаб Корпуса. Вывод начать не позднее шести утра завтрашнего дня, исключительно поездами. И чтобы к окончанию перемирия ни единого штатского и духу не было. Ясно?

— Так точно, сэр! — Костас почувствовал, как с его души падает валун размером с высочайшую гору Китежа. — Разрешите выполнять?

— Действуйте, — командующий отключился.

Впервые за прошедшие сутки на лице полковника появилась искренняя улыбка. И дело было не только в том, что проблема с мирняком разрешилась самым лучшим образом. У Костаса появился шанс вернуть Ароре цель в жизни.

Планета Идиллия. Город Зелар

До сего дня Рам считал самым лихим и безумным водителем свою приёмную дочь, но неожиданно узнал, что капитан Нэйв в этом как минимум не уступает Дане.

Капитан вёл так, словно стремился получить золотую медаль в гонках по пересечённой местности. Наконец, заложив очередной вираж, броневик с хрустом смял кустарник и выехал на берег озера.

Бросив взгляд на карту с зеленеющей отметкой «браслета гражданина» Зары, Грэм вновь втопил педаль газа и включил сирену, распугивая горожан. Броневик ухнул в воду и шустро поплыл к противоположному берегу.

Выбравшись на сушу, Нэйв сбросил скорость и уже нормально приблизился к ряду плотов, у одного из которых стояла Зара.

Костас хлопнул по замку пристежных ремней и выпрыгнул из машины. Под ногами хрустнула галька, и этот звук показался оглушительным в звенящей тишине.

— Мэм… — начал было Костас и осёкся, увидев в пальцах Ароры невзрачный серый контейнер с открытой крышкой.

Сердце рухнуло в пятки. Неужели опоздал? Нет, в контейнере гнездо всего под одну таблетку, и та всё ещё на месте.

Полный нездешнего покоя взгляд идиллийки обратился к нему.

— Прощай, Костас, — впервые за время знакомства Арора обратилась к нему по имени. — Может, мы встретимся в новом рождении. В мире без войны.

— Не бывает мира без войн, — Рам снял шлем.

Без ноктовизора он видел не хуже — спасибо матери-бейджинке, — разве что монохромно. И Зара, разом лишившись цвета, словно превратилась в призрак, уже шагнувший за край жизни.

— Мы всегда за что-то сражаемся, — продолжил Рам, стараясь прогнать непрошенную ассоциацию. — На войне, в мирной жизни. Если ты сейчас уйдёшь —