И грянул град - Лориана Рава

трон при помощи испанских ружей. Его необходимо было убить, чтобы предотвратить войну, то есть, чтобы спасти вас... Братья, неужели вы осудите меня на это?! Да, я виноват, что не смог предотвратить войну теперь. Это можно поставить мне в вину. Если надо, я даже искупить свои ошибки кровью -- на войне могут убить любого, в том числе и меня. Но я не заслужил позора виселицы, не марайте себе руки в моей крови, отпустите меня на все четыре стороны. И да, браться мои, вы сами видите, что часть судей ко мне предвзята. Так что пусть мою судьбу решают всенародным голосованием, вы знаете, что закон такую возможность предусматривает.

Тут опять заговорил старейшина:

-- Думаю, это можно считать последним словом, иначе до ночи не окончим. А теперь своё слово скажет суд. Братья мои, я оказался перед нелёгким выбором. Ещё утром я думал, что человек, которого мы судим, виновен в страшных преступлениях, но теперь есть веские основания предполагать, что это не так. Однако... все мы знаем, что будет, если его отпустить. Так что да, лучше всего решить этот вопрос всенародным голосованием.

Затем заговорил Тукан:

-- Братья мои, вот этот человек перед вами юлил и оправдывался, говоря, что ни в чём не виноват, разве что насчёт Горного Льва всё-таки признался. Но все мы знаем, что правитель-тиран заслуживает смерти в любом случае, уже тем, что поддерживал таки порядки, что нельзя было честно заняться бизнесом, -- тут в толпе раздался шум, видно его "честный бизнес" не все одобряли, хотя и без сомнения знали, что он имеет в виду под этим английским словечком. -- Да и вообще он отвечает за всё дурное, что творилось при инках и чему мы все были свидетелями. Да и к тому же все знают, что будет, если его отпустить. Так что на виселицу его, и нечего тянуть!

Асеро стоял как громом поражённый и не мог выговорить ни слова. На что они намекают, говоря "все знают, что будет, если его отпустить"? Значит, весь этот суд был лишь поводом, чтобы его убить? А причина совсем иная? И такая, что даже уверенность народа в его полной невиновности никак не может его спасти?!

Тем временем выступил третий судья, на которого Птичий Коготь показал как на учителя:

-- Я, Тапир, хорошо знаком с теорией тиранов. Этот человек боролся за власть и победил, а потом и вёл себя как настоящий тиран -- как можно больше повластвовать, поглумиться над слабыми и понасильничать, чтобы оставить своё семя у как можно большего количества девушек и женщин. Потому я уверен, что всё или почти всё что о нём написано -- правда, и не верю его оправданиям. Так что на виселицу его, и дело с концом.

О "теории тиранов" Асеро до того никогда не слышал даже мельком, а тут, похоже, о ней говорят как о чём-то общеизвестном. Наверное, надо было по этому поводу что-то возразить, но Асеро не знал, что именно, так неожиданен для него был этот оборот.

Тем временем четвёртый судья говорил:

-- Он уверял нас, что невинен и не развратничал. Но таких сплетен, какие про него пишут, ни про кого раньше не писали. Я не верю, что всё это выдумано от и до, наверняка он виновен хоть в части злодейств. Так что верёвка будет ему лучшей наградой за все его мерзкие дела!

Пятый крикнул:

-- Воистину так, насильник должен быть ещё рад, что петлёй отделался!

Асеро взглянул в глаза стражей. Это были глаза убийц безо всякой жалости. И особенно мерзко было осознавать, что они ЗНАЛИ о его невиновности, но им было всё равно. Раз проще повесить, то лучше повесить. И знали, что он никуда не денется. Он встал и выкрикнул:

-- Люди, опомнитесь! Что вы делаете? Неужели вы повестите меня за то, в чём не обвиняли и даже не обсуждали? Неужели вам только повод для расправы нужен? Нельзя же казнить на всякий случай лишь на основании дурных слухов, которые так и не удалось доказать! На основании лживых слов предателя! Моя кровь ляжет на вас тяжёлым проклятьем! Дайте народу подумать и сказать своё мнение.

Его вставание было понято как попытка убежать, и большой Большой Камень встал так, чтобы преградить ему дорогу к народу. Он спросил издевательски:

-- Пытаешься выгадать ещё хоть пару часиков для своей жалкой шкурки? Не выйдет! Сейчас ты отправишься в петлю.

Птичий Коготь пытался встать между ним и Большим Камнем, они сцепились, но силы были явно не равны.

Тукан крикнул стражам:

-- Хватайте его и тащите на виселицу, чего медлите?! Четыре голоса из пяти за смерть!

Стражи уже заломили ему руки за спину, вырваться не было никакой возможности. Его поволокли к виселице.

В народе шумели, видимо, не всем нравился такой оборот, но напрямую выступить в защиту Асеро никто не решался. Мешал то ли страх, то ли сомнения в невиновности бывшего Сапа Инки. До виселицы оставалось совсем немного.

Вдруг наперерез метнулась девушка и преградила дорогу к виселице. Она закричала, обращаясь к стражам:

-- Стойте! Не смейте трогать моего отца! Уж вы-то точно знаете, что он ни в каких непотребствах невиновен! И, тем не менее, тащите его на верную смерть! Позор вам!

Асеро взглянул в лицо девушки -- Роза! Как и почему его дочь умудрилась попасть сюда, думать уже не было времени. Главное, что и ей теперь грозила страшная опасность. Асеро крикнул:

-- Роза, беги, дитя моё! Меня не спасти, а они и тебя растерзать могут!

-- Немая заговорила! -- крикнул кто-то из толпы. -- Чудо!

-- Да она с ума сошла! -- выдохнул один из стражей.

-- Это вы все тут с ума посходили. Вместо того, чтобы принять моего отца с почётом сообразно его сану, вы что с ним сделали? Затеяли это глупое судилище, потом вообще на виселицу потащили?! Он невиновен, и вы сами это знаете все. Просто боитесь. Боитесь семейки Тукана, Тапира и прочих! Жители Счастья, почему вы позволяете вертеть собой горстке наглецов! Не вам, терпевшим зло и несправедливость, судить теперь моего отца, который никогда со злом не мирился! Руки прочь от него!

Стражи отступили, а девушка кинулась на шею отцу и, обняв его, зашептала: "Папочка, не дам я тебя погубить, или уж пусть меня саму повесят рядом, не хочу жить в позоре!". Последних слов Асеро не понял, но это было