Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

Она фыркнула.

– Непохоже, чтобы ты мог сейчас стоять.

– Старику надо иногда отдохнуть, – огрызнулся он. – Еще ведь нужно снести голову твоему говенному братцу, верно? Кстати, где этот урод?

Она посмотрела на север, где последние защитники города бежали по узким улицам и переулкам, спасая жизнь, а Рыжая Пенни смело, но тщетно билась в арьергарде.

– Он должен был бы уже появиться.

Мейвен посмотрела на свой нож, а потом на израненного бога войны.

– От меня ты мало что получишь, – сказал он. – Я иссох до дна.

Ее взгляд переместился на горожан, трясущихся от страха в храме за его спиной.

Взгляд Тиарнаха стал холодным и твердым.

– На твоем месте я бы не стал этого делать, старая карга. У меня еще хватит сил разделаться с любительницей трупов.

– Сильно в этом сомневаюсь, старый пропойца, – ответила она, но не поддалась своему порыву.

– А я сейчас готов убить за холодный эль, – пробормотал он.

Показались солдаты Империи света, возвещая о появлении принца Сокола. Они встали в шеренгу перед храмом, подняв щиты и окровавленные мечи.

– Быть может, позже, – сказала Мейвен. – Он здесь.

Тиарнах поднялся на здоровой ноге, неуверенно качаясь, с мечом в единственной нетронутой руке.

Принц Сокол похромал к ним, из его расколотого черепа с шипением лился золотой огонь. Его доспехи превратились в обломки, глаза потемнели и помутнели. И все-таки он умудрялся излучать уверенность и властность.

Он встретился взглядом с Мейвен и остановился как вкопанный. Его лицо вытянулось.

– Вся эта резня – дело твоих рук, некромантка.

– Ах, мой дорогой братец, ты, как всегда, отказываешься признавать свои грязные поступки и эгоистичные желания. Ты сам придумал извращение, которое называешь религией. Это вторжение и резня происходят по твоей воле.

Принц Сокол повернулся к Тиарнаху, стоящему среди трупов праведной имперской армии.

– Дикарь, называющий себя богом. Я считал, что прикончил тебя много лет назад. Ну ладно, не важно.

Тиарнах харкнул в его сторону комком крови.

– Я и есть бог, а ты – гребаный вор.

– Вор? – воскликнул принц Сокол. – Почему это?

– Священный огонь тебе не принадлежит, – сказал Тиарнах. – И в том, что ты делаешь, нет божественной воли. Ты украл ее жизненную силу и превратил в оружие.

Принц Сокол обнажил зубы в окровавленной усмешке.

– Ничего-то вы не знаете. Злобные монстры. Мир Богини будет очищен от вас. Убейте ведьму. – Он похромал к Тиарнаху, подняв пылающий меч, а солдаты бросились к Мейвен.

Тиарнах знал, что не сможет победить. Он чувствовал, как божественная сила наполняет принца Сокола, как наполняется мочевой пузырь, когда целый день пьешь эль. Тиарнах мог лишь на время его остановить и дать проклятой некромантке больше времени, чтобы разобраться с его армией. Она ненавидела брата даже больше, чем Тиарнах.

Из-за ран принц Сокол утратил былое проворство даже в большей степени, чем Тиарнах, и бог войны воспользовался этим, чтобы затянуть схватку и увести его подальше от храма и людей, которых он защищал. Он отпрыгнул, и принц Сокол неуклюже последовал за ним.

Тиарнаха окатило волной божественного огня.

– Щекотно! – прокричал он, чувствуя, как прекратила течь кровь из раны на голове, когда он вобрал в себя капельку божественной силы. А колено так окрепло, что теперь он мог даже на него опереться.

– Врешь! – последовал ответ.

– Ага! – взревел Тиарнах. – Светлейшая пока не хочет сжигать свою зазнобу. Ей нравится мой большой и крепкий член. – И он начал в экстазе стонать тонким женским голосом: – Ох, Тиарнах!

На лбу и шее принца Сокола вздулись вены. Он с криком бросился в отчаянную атаку. Оба взмахнули клинками, но с разными целями. Принц Сокол нанес жестокий, но предсказуемый удар по косой. Тиарнах чуть помедлил, нацелившись на руку с мечом, он не собирался наносить смертельную рану.

Тиарнах развернулся перед ударом, принеся в жертву пылающему мечу искалеченную руку и несколько ребер. Меч не встретил сопротивления, прорезав плоть и кость, и отсек руку, именно на это бог войны и рассчитывал. Принц Сокол слишком сильно подался вперед, его вытянутая рука стала уязвимой. Меч, сражающий все вокруг, может вдруг превратиться в добычу.

Тиарнах опустил свой меч на запястье принца Сокола. Пластинчатые доспехи прекрасно защищают от порезов, но они были уже сильно потрепаны, а подлатника не хватило, чтобы смягчить удар такой силы. С громким треском сломались и меч, и запястье.

Когда оба клинка упали на землю, Тиарнах рухнул на принца. Тот отбросил его и врезал коленом по уже сломанным ребрам, вогнав их внутрь, в легкие.

Тиарнах нацелил обрубок руки в глаза принца Сокола и пустил в них струю крови. Даже ослепленный, тот сумел уложить бога война на лопатки и снова и снова молотил его закованными в сталь локтями, ступнями и коленями, пока Тиарнах не затих под ним, весь переломанный, а кровь залила рыжую бороду.

Принц Сокол встал и неуклюже вытер кровь с глаз. Когда он снова обрел зрение, то увидел, что противник усмехается даже на пороге смерти.

Тиарнах издал последний сиплый смешок, а принц Сокол развернулся и увидел, как последний солдат пал к ногам его злобной сестры.

Пусть Тиарнах и не снес мерзавцу голову, но позаботился о том, чтобы это сделала Мейвен. Он умер счастливым, если бог вообще способен умереть.

Мейвен с наслаждением убивала солдат, некромантская сила останавливала сердца и насылала гниль на мозги. Два лучника из задних рядов задохнулись, их языки почернели и распухли. Оставшиеся инквизиторы пошли в атаку, но теперь ее нож пробудился. Она подняла клинок и позвала их души. Мейвен гасила их жизни, как штормовой ветер – свечи, а нож всасывал души. Рыцари в доспехах повалились, словно дохлые мухи.

Она ходила среди них, насылая смерть и вырывая души, чтобы стать еще сильнее, смакуя погасшую надежду в глазах жрецов, когда они поняли – даже вера в Богиню их не спасет.

Тиарнах достаточно долго отвлекал ее брата, чтобы она успела разделаться с мелкими гадами, и больше ей никто не мешал. Мейвен оценила его заботу, на которую не могла и надеяться, когда все это началось. Тиарнах оказался удивительно стойким.

Брат Мейвен взревел от ярости, увидев всех своих соратников мертвыми у ее ног. Мейвен упивалась его болью, гневом и разочарованием.

Они шагнули друг к другу, это была их первая встреча за сорок лет. И, скорее всего, последняя.

– Сестра, – прошипел он.

– Брат. – Она улыбнулась при виде жуткой раны от рассекшего череп топора, и натянулись шрамы на ее лице, появившиеся по вине брата. – Похоже, судьба решила отплатить тебе за предательство. Восхитительно. Если бы