"Фантастика 2025-10". Книги 1-31 - Макс Вальтер

Ониксия же засомневался. Он начал щуриться, слегка повернул голову влево и явно насторожился. По его серьезному взгляду уже все догадались, что тема разговора должна была быть малоприятной.

— Когда ты пропала, — недоверчиво и тихо заговорил дракон, — тебя обвинили в связи с темными богами.

Прозвучал тихий смешок. Сильвия, отвернув голову куда-то в сторону, улыбнулась и ответила:

— Куда же без этого. И что наследный принц? Он ведь тоже был в академии. Замолвил ли он за меня словечко?

— Принц — нет, — четко проговорил дракон, — а вот глава академии и Густав до сих пор обивают пороги замка, чтобы урегулировать эту ситуацию.

— И что сказал король? — Явно недовольная Сильвия отодвинула тарелку с едой в сторону. — Опять суд?

— Нет, в этот раз без него.

— И почему ты тогда такой хмурый?

Ониксия замолчал и отчего-то даже отвел взгляд. Его поведение казалось все более подозрительным и, возможно, именно из-за этого Сильвия хмурилась все сильнее. В какой-то момент дракон, выдохнув, приподнял голову и, посмотрев в глаза собеседнице, все же ответил:

— Сильвия, в сделке с темными богами обвиняешься не только ты, но и вся твоя семья.

Наступила тишина. Лицо Сильвии от этих слов сразу побледнело. Девушка убрала руку от подбородка, выпрямилась и в растерянности округлила глаза. Полушепотом, почти не слышно из-за окружающего шума, она проговорила:

— Повтори-ка.

— Твои отец, мать и старшая сестра, — уверенно продолжал Ониксия, — уже были пойманы королевскими рыцарями и направлены в замок.

Сильвия недовольно цокнуло. Ее настроение сменилось столь быстро, что это даже поражало. Шок преобразился в злость и напряжение. Развернувшись на стуле полубоком, девушка положила локоть одной руки на стол, другую поставила себе на колено и быстро затопала ногой.

В этот момент все остальные стали напряженно наблюдать за ее поведением. Сложно было предугадать как именно могла поступить эта девушка на новость об опасности для ее семьи.

— Пойманы вряд ли, — неожиданно Сильвия начала размышлять вслух, — но направлены в замок точно. Вопрос только в том, почему отец и матушка пошли на это.

Приподняв правую руку, Сильвия затопала еще быстрее и стала осторожно тереть себя по подбородку. Ее взгляд, все также упиравшийся в пол, казался все более напряженным.

— Не уж-то решились на переворот? Если у них получится, тогда наша семья станет новыми правителями, а я, стало быть, принцессой. — Лицо Сильвия вмиг скривилось, словно она подумала о чем-то отвратительном. — Нет… Не надо мне такого счастья. Я кое-как с ролью дочери аристократа справляюсь, а тут принцесса?

— Сильв? — настороженно позвал Элурин.

Сильвия резко выпрямилась и снова посмотрела на товарищей. По их лицам одно можно было сказать точно: все они в этот момент сильно переживали. Сильвия же, проигнорировав их поведение, посмотрела на Ониксию и серьезно спросила:

— Организатор всего этого суицида — Первосвященник?

Дракон задумчиво нахмурился. Он даже не знал, стоило ли ему говорить правду, но Сильвия выглядела настолько решительной и серьезной, что соврать или отшутиться в этот момент казалось задачей невыполнимой.

— Насколько мне известно, — настороженно заговорил Ониксия, — это так.

Внезапно на лице Сильвии появилась улыбка. Сначала просто широкая, добродушная, а затем и зловещая, угрожающая. Склонив голову влево, девушка с блеском азарта в глазах ответила:

— Похоже, в этот раз у меня есть веская причина для того, чтобы грохнуть человека.

— Сильвия! — Элурин от удивления вскочил на ноги, но затем сразу сел, понимая, что его поведение было слишком примечательным в этой битком наполненной таверне. — Первосвященник же…

Сильвия выдохнула. Больше даже не взглянув на миску с едой, девушка поднялась на ноги и равнодушно ответила:

— А мне по барабану. Кем бы он ни был и какую бы должность не занимал, он посмел протянуть свои ручища к моей семье. Раз так, тогда я просто отрублю их, а вместе с ними его гнилую пустую голову. — Плавно развернувшись, девушка совершенно спокойно взмахнула рукой и двинулась сквозь толпу куда-то вперед. С каждым шагом она говорила все громче, явно понимая, что только так остальные могли ее расслышать. — Я поднимусь в комнату, умоюсь и переоденусь, а потом мы сразу двинемся в путь. Будьте готовы.

Оставшиеся на прежних местах товарищи продолжили растерянно смотреть в след ушедшей девушке. Конечно, слова Сильвии были слегка шокирующими. Она легко заявляла, что ее семья собиралась устроить переворот, а она была готова даже помочь им в этом. С другой стороны, почему-то, когда именно Сильвия говорила об этом, никто в ней не сомневался. Казалось, будто ее слова были небезосновательными.

Ониксия, смотревший вслед своей напарнице до самого конца, тихо произнес:

— Ее родители выглядели также, когда узнали об обвинении.

Элурин удивленно посмотрел на дракона. Тот казался гораздо спокойнее их всех, хотя на самом деле и у него был некоторый повод для волнений. Правда, связан он был далеко не с этой ситуацией.

— Ониксия, — задумчиво позвал Эльф, — а Вы не переживаете за нее?

— Переживать? — Дракон перевел свой удивленный взгляд на юношу, сидевшего рядом. — Я волновался лишь тогда, когда она застряла в мире богов. Теперь же, когда она смогла из него выбраться, думаешь, кто-то сможет ее остановить?

Элурин растерялся. После столь уверенных и отчего-то логичных слов даже он перестал испытывать волнение. Все-таки ему говорил об этом никто иной, как настоящий дракон. Ему уж точно стоило верить.

«Он прав. Сильвия уже не та, что раньше».

***

— Вы хоть понимаете, что творите?!

От гнева и злости взмахнув руками, Асган Бакке практически заревел. Лицо его приобрело неприятный красноватый оттенок, вены стали выступать наружу, из-за чего любой стоявший рядом человек мог четко видеть их очертания.

При этом другие люди, находившиеся в тронном зале, были даже удивлены подобному поведению главы Военной академии. Лишь Густав, пришедший в этот зал вместе с Асганом, не удивлялся действиям своего единомышленника. Все-таки он сам ощущал все эти чувства.

Наследный принц, стоявший подле отцовского трона, выглядел удивленнее всех. Его глаза были округлены, а сам он даже не мог произнести и слова, потому что его мысли были в полном хаосе.

— Усмирите свой пыл, — прозвучал строгий голос короля, сидевшего на троне, — Асган Бакке.

Ирнес Фелинче