Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

вызывали воспоминания о погибших, о потерянных им силах, которые он собрал и почти потерял. Родной мир казался одновременно целью и чуждым пространством. Страх потерять всё вновь смешивался с ощущением, что Поднебесная может уже не быть той безопасной гаванью, какой он её помнил.

Тем временем Демиург, обнаружив бегство своего противника, и сам осознал полный масштаб разрушений. Божественный мир был безвозвратно уничтожен. Потоки материи, энергии и сознаний не могли быть восстановлены. Их сражение оказалось слишком мощным, и каждый остаток силы был переплавлен в хаос. Так что даже сознание Демиурга поняло, что нет смысла удерживать этот осколок разрушенного мира. Его восстановление потребовало бы миллионы лет, и невероятных запасов энергии, которых больше не существовало.

Так что он… Принял решение оставить руины и следовать за Лю Инь Мо. Так как тот, как никто другой, нуждался в энергии живых существ, и Демиург мог использовать его путь как дорогу к новому источнику силы, наблюдая и направляя потоки ужаса и страха на новые цели.

Каждое новое движение Лю Инь Мо через пустоту сопровождалось микроскопическими коллизиями с остатками хаоса. Отдельные кристаллы энергии… Ожившими осколками материи… Обломками храмов… И даже мельчайшие частицы пепла… Здесь всё могло стать смертельной ловушкой.

Его разум и тело были на грани истощения. Каждая мысль о Поднебесной вызывала болезненные воспоминания о потерянных возможностях, а каждый шаг требовал концентрации, чтобы не быть разорванным собственными тенями. Он ощущал, как Демиург следит за каждым его движением, почти как акула, выжидающая момент для следующего взмаха, и это добавляло непрерывное чувство давления и опасности, которое сопровождало его в пустоте.

В итоге, путь Лю Инь Мо через разрушенные слои пустоты стал символом окончательного перехода. Не только физического, но и духовного – через хаос, разрушение и собственные страхи, к Поднебесной, которая теперь казалась одновременно домом и чужим миром, и к новой возможности восстановиться, но уже в совершенно изменившихся условиях…

…………

Когда же Лю Инь Мо, измученный бесконечным путешествием через разрушенные слои пустоты, наконец прорвался сквозь энергетические остатки и пространственные вихри, Поднебесная встретила его… Не как дом, а как ловушку. Болото, где Андрей столько времени создавал пространственный лабиринт, раскинулось перед ним как живая сеть иллюзий и силовых потоков.

Пространство вокруг было напряжённым, вязким, будто сама земля пыталась удержать каждую каплю энергии, которую Лю Инь Мо принёс из пустоты. Воздух был пропитан остатками магии, перемешанной с топливом разрушенных миров, каждый вдох давался с усилием, а воздух, казалось, сам пытался проникнуть в сознание и проверить усталость существа.

Мир Поднебесной в этом месте был искажен. То самое тысячелетнее болото и лабиринт, не просто физические… Они проецировали энергию существующих в нём пространственных ловушек, и каждое движение Лю Инь Мо мгновенно вызывало ответ лабиринта, которого ранее тут никогда не было.

Влияние лабиринта Лабиринт начал активно реагировать на его собственную силу. Магические потоки, которые он излучал после сражения с Демиургом, были словно зеркально отражены лабиринтом, заставляя самого Лю Инь Мо ощущать собственные атаки и тьму как удары против самого себя. Каждая тень, каждый крик, каждый поток ужаса, оставшийся в нём, лабиринт проецировал обратно, создавая эффект самопоглощения – Лю Инь Мо видел свою собственную силу, умноженную, извращённую, направленную против него.

Это ощущение было мучительным. Ведь каждый шаг, каждое движение по болотистой поверхности заставляли его бороться не только с лабиринтом, но и с самим собой, с собственными страхами, усталостью и остатками разрушенной пустоты. Ведь тут древний зверь столкнулся с тем, чего в этом месте никогда не было. И это были какие-то странные и очень изощрённые пространственные ловушки. Этот лабиринт, как сознательная сущность, ловко манипулировал расстоянием, временем и восприятием. Пути, которые казались короткими, растягивались… Болото перемещалось под ногами, а энергетические каналы создавали иллюзию стен, которые на самом деле были пустотой…

Каждый всплеск его силы вызывал ответ лабиринта. Искры тьмы, которые он создавал, превращались в цепи, сковывающие его движения, а его собственные атаки казались отражёнными и удвоенными, как будто мир вокруг использовал его же силу против него самого. Психологическое давление было не менее сильным. Лабиринт читал его усталость и страх, усиливая их в каждом повороте и каждой трясине болота.

Лю Инь Мо понял, что здесь его сила больше не работает как оружие, а становится инструментом лабиринта, который постепенно поглощает его энергию, делая его частью самой ловушки. Каждая мысль о противостоянии или сопротивлении усиливала проекции лабиринта, превращая его ужасы и страхи в живые цепи и кинжалы, которые рвали его изнутри. Он оказался в положении, когда нужно было не атаковать, а выживать, не тратить лишнюю силу, потому что каждый импульс энергии использовался лабиринтом против него.

В итоге этого противостояния Лю Инь Мо стоял на болоте, усталый, измученный, почти разорванный внутренними конфликтами, но сознание его всё ещё было целым. Он уже и сам осознал тот факт, что путь назад был не просто опасен. Он превратился в игру пространства и отражений, где каждый неверный шаг, каждая вспышка силы, каждый порыв ужаса будут использованы против него. И Поднебесная, которая когда-то была его родным миром, теперь встретила его как смертельный лабиринт, отражающий собственную мощь, и здесь его испытание только начиналось.

Лю Инь Мо сделал первый шаг в глубины лабиринта, но сразу почувствовал, что пространство не просто физически извивается – оно живёт, дышит и наблюдает. Болото под ногами было вязким и тягучим, а каждая трясина и поток энергии создавали иллюзию, что он всё ещё сражается с Демиургом, хотя тот давно остался позади.

Вскоре началось и столкновение с собственными проекциями. Так как лабиринт начал проектировать его собственные тени, отражения остаточной тьмы, которую он нес после пустоты. Эти тени имели форму его собственного страха и усталости… Повторяли каждое движение, но с извращённой скоростью и силой… Одновременно атаковали и блокировали каждый шаг… Каждая такая тень пыталась отобрать часть его энергии, вынуждая Лю Инь Мо использовать силу, чтобы отбиваться, что только усиливало активность лабиринта. Физически он ощущал пульсацию усталости в каждой мышце, а каждое движение становилось борьбой против самого себя и собственного отражения.

Также усилилось и психологическое давление. Этот странный лабиринт умело усиливал его внутренние страхи. Голоса погибших миров шептали из всех сторон, перекрывая мысли, создавая ощущение, что он уже мёртв. Каждый новый шаг вызывал эффект дежавю, когда прошлые поражения и страхи возникали снова как живые сущности, преследующие его. Порой он ощущал, что не различает собственные мысли и проекции, и это ощущение безысходности почти парализовало