Отверженный 追放者 Часть II - Александр Орлов

— Приступай, я слушаю, — сказал я, выкидывая бычок в форточку.

— Ватару Шидо. Бывший якудза, работал в клане, в семье Отомиру, они контролируют север города. Был кадетом Габутай, попал туда в 14 лет.

— Стой, что за Габутай?

— Эмм… Ты не знаешь о школе якудза?

— Что? Первый раз об этом слышу.

— Ну, в общем, есть удаленные базы, куда набирают разное отребье, разбойников, воришек, малолетних преступников. Полиция и Якудза в этом вопросе негласно сотрудничают. Таким образом, борёкудан очищает страну от сброда, а заодно отбирает новых рекрутов. Говорят, что это страшное место, что-то вроде концлагеря, центр для содержания несовершеннолетних преступников. Я слышал о пытках, испытаниях и всяком таком дерьме. Смотрящие отбирают самых стойких и послушных из кадетов и повышают их в ранге. После того как срок заключения подходит к концу, из лагеря выходит либо якудза, либо исправившийся достойный член общества. Иначе никак. Впрочем, многие не выходят вовсе.

— Черт, это какая-то фашистская фигня, аники.

— Да, я знаю. Так вот Габутай одно из таких «исправительных» учреждений. Шидо провел там три года в ранге стажера, а как вышел, сразу был принят в семью Отомиру в ранг дэката. Он даже выполнял особую грязную работу для клана, — заказные убийства.

— И что-то пошло не так.

— Да, по моим данным, Шидо убил троих гражданских. Он должен был прижать наркодельца, но убил и его и двух девушек, что были с ним. Конечно, клан этого простить не мог. Ватару лишился пальца до основания кулака, резал его три раза, как того требуют традиции. После чего он должен был сдаться властям.

— Сколько ему светило?

— Лет 60, наверное. За убийство сколько, лет так 15–20 дают?

— И он решил, что не хочет проводить всю жизнь в тюрьме.

— Да, и я могу его понять, если честно. Он отказался, его изгнали из семьи и лишили всех привилегий. Но он только этого и ждал. Я не знаю, как он это провернул, но каким-то образом его не смогли посадить за убийство, потому что он якобы в это время выбивал деньги из владелицы борделя. Так он получил 5 лет за избиение и вымогательство, а вышел через 3.

— Дальше я уже знаю, собрал свою банду и пошло-поехало. Но, скажи мне, почему клан не может его раздавить? Почему он не боится якудзу⁈

— Вот это отдельный разговор. Я не все понял, расскажу как смогу. Если вкратце, то квартал Исаи-Тё, был создан вокруг крупнейшей государственной школы, в которой мы и учимся. Якудза имеет договоренность с властями, они не лезут на территорию правительственных учреждений. Государство и якудза держат нейтралитет и не пересекаются. В случае если «Оде» вступил бы на эту землю, у клана возникли бы большие проблемы.

— Но Шидо не якудза, — начал соображать я. — Поэтому он и укрылся там, где его не смогут достать.

— Да, на самом юге Токио, под прикрытием школы. Семья не может проводить здесь своих операций, зато он смог развернуться, организовать собственное дело. Клан не поможет нам воевать с ним, чтобы не создать прецедент, теперь ты понимаешь?

— Да, понимаю. И теперь ясно, почему твой отец отказался брать у нас деньги.

— Конечно, это бы значило, что якудза фактически вымогает деньги у школы.

— Отчего он тогда позволил нам этим заниматься? Почему не остановил?

— Мы не в клане. Мы сделали это сами по себе, поэтому риска для семьи не было. Но и выпутываться нам тоже самим.

— Жестокий урок, — задумался я. — Думаешь, Ягами-сан знал, что все так будет?

— Шидо для него мелкая сошка, откуда он мог знать, что на этой территории орудует какая-то банда.

— Так или иначе, Дате… Мы сами по себе.

Откровение часть 1

Я привык врать.

Я притворялся всю свою жизнь, каждый день.

Когда ел, чистил зубы, даже когда спал. Да и походка была не моя, если честно.

Но я лишь имитирую, не играю в театре жизни, не «вживаюсь» в роль, как это делают все остальные.

Они все актеры в масках.

Ложь порождает ложь, маска наползает на маску. Их становится так много, что срывать покровы можно бесконечно, так и не добравшись до личности. А если доберешься, можно лишь ужаснуться очередному уродливому искореженному естеству. Монстру.

Чем красивее оболочка, тем страшнее нутро, почти всегда так. Наверное, это закон природы. И неизвестно сколько пластов нужно снять, чтобы монстр себя показал, но он там, уж я-то знаю.

Монстр в каждом из нас. Настоящий, не придуманный, не фантомный.

Поэтому, несмотря на свою ложь, я честнее человечества. Знаю, кто я и не пытаюсь себя обмануть. Я не грежу лицемерием и двуличием, — я чудовище.

А они… даже хуже. Рыцари, в доспехах которых, гнилое нутро.

Только люди до того подлые твари, что выставляют своего монстра добродетелью.

Толпа забивает девушку камнями на улице.

Феминистка-лесбиянка выплескивает ярость на демонстрации.

Пьяный муж избивает жену и идет насиловать падчерицу.

Воин света пускает автоматную очередь в потолок захваченной школы.

Все это: начиная от приказа о сбросе ядерной бомбы, и заканчивая пожеланием посадить на кол посредством комментария под постом, и есть монстр.

Только неосознанный, недоразвитый, будто эмбрион с ноготками. Мой же монстр успел вырасти и обрести самосознание.

Ложь порождает ложь. Тут не работает правило: минус на минус, нет. Её становится только больше.

Но иногда, совсем редко…

Приходится приоткрыть завесу истины.

* * *

Откровение Мисы. часть 1.

Солнечный луч пополз по стене от карниза к книжной полке. Я следил за его перемещением через полузакрытые веки. Нормально выспаться не удалось.

Та ещё вышла ночка. В ожидании новостей от Терады, мне пришлось уже третий раз пересказывать историю про стройку, только на этот раз матери. Мне хотелось, чтобы она отстала со своими расспросами и сдался. Скоро вообще заучу текст и буду рассказывать его как стишок у доски.

Детектив позвонил в пятом часу утра. Они нашли следы драки, кровоподтеки и даже перочинный нож, который забыл забрать бандит в сером свитере. Этого хватило для того, чтобы завести дело о нападении.

Он спрашивал меня, не слышал ли я их имен, но я отвечал, что они друг друга никак не называли. Нет, не слышал. Даже прозвищ не