Обратный отсчет - Токацин

на такой ремонт,» — хмыкнул про себя Гедимин. Однако на конвейерной ленте уже не валялось ничего лишнего, и все катки под ней были уложены ровно, а бортики — поставлены на место, и это тридцать пятый заметил тоже. Ремонтники столпились невдалеке от водяной трубы, что-то обсуждая и хлопая друг друга по рукам — но из-за лязга и звона под потолком Гедимин ничего не слышал.

«Интересно было бы с ними поговорить…» — он незаметно подошёл к группе. Все эти люди были такими же низкорослыми, как Энрике или Райан, некоторые — ещё меньше. «Им, наверное, непросто работать с механизмами…»

Ремонтники пожимали друг другу руки, и Гедимин протянул свою ладонь в круг. В ту же секунду группа расступилась — от него шарахнулись в разные стороны. Один горожанин плюнул ему в руку и подался назад, сверкая глазами.

— Теск!

Разряд неприятно обжёг Гедимину затылок, и он передёрнул плечами и шагнул назад.

— Джед, отойди! — крикнул Энрике. — Что ты к ним полез⁈

Тридцать пятый посмотрел на ладонь и пожал плечами. «Бессмысленное действие.»

Те, кто столпился у открытого вентиля, не помешали Гедимину — он просто отодвинул их, как ему показалось — легонько. Он сполоснул руки, зачерпнул тёплую воду и вылил на голову. В неё, судя по запаху и привкусу, был добавлен какой-то моющий раствор — въедливый распылённый фрил смывался так же легко, как красная пыль Нью-Кетцаля. Гедимин вылил на себя ещё две пригоршни воды, одну — под комбинезон, — усталое тело требовало охлаждения, как перегревшийся двигатель.

В воротах его дожидались Анхель и Энрике. Едва он поравнялся с ними, охранник жестом пропустил его вперёд и пошёл следом.

— Завтра — в это же время? Будет моя смена, а я не хотел бы такое пропустить, — вполголоса сказал Анхель.

— Смотри, чтобы к Джеду никто не лез. С ним я поговорю сам, — пробурчал Энрике.

К глайдеру они подошли вдвоём; площадка уже опустела — охрана выгоняла задержавшихся, освобождая место для ночной смены. Энрике открыл фургон, но сам не спешил сесть в кабину, дожидался, пока Гедимин войдёт.

— Что ты лезешь к людям? — сердито прошептал охранник, глядя ему в глаза. — Ты что, человек? Нет. Вот и не суйся дружить. Поехали!

30 апреля 56 года. Земля, Северный Атлантис, город Нью-Кетцаль

— Чёрт подери!

— Кто? — спросил Гедимин, поднимаясь с матраса. Хосе появился за решёткой секунду спустя, пыхтя от досады.

— Глайдера нет, — буркнул он, открывая камеру. — Шериф и Рики полетели на убийство. Ну ладно, пойдём пешком. Выходи, Джед. И помни — я с оружием!

«Информации много, а ответа нет,» — думал Гедимин, выбираясь из прохладного здания на улицу, где с каждым днём становилось жарче. «Как у мартышек это получается?»

Хосе шагал сзади, одной рукой придерживая рукоять бластера. Он ничего не курил и был бледнее обычного — напуган и сосредоточен.

Верфи оказались ближе, чем думал Гедимин, — наверное, вчера глайдер летел окольными путями. Стоило пройти два перекрёстка, и на горизонте поднялся пузырь защитного поля с выступающими из-под него конструкциями. Гедимин увидел здание цеха, в которое вчера его привезли. Оно было далеко не самым большим в комплексе верфей.

Глайдер, волоча за собой открытый фургон, промчался мимо. Из двора вынырнули двое горожан, но тут же метнулись назад, чтобы их не сшибли. Они были ещё меньше ростом и тоньше в плечах, чем Хосе; Гедимин, приглядевшись, решил, что это некрупные самки или детёныши. Они вышли без респираторов, замотав лица яркими платками. Поравнявшись с Гедимином и Хосе, они замедлили шаг, одновременно посмотрели на пленного пилота и толкнули друг друга локтями. Одна что-то прошептала другой, та прыснула, и обе ускорили шаг. Хосе надулся.

— Что это означает? — спросил Гедимин.

— Они на тебя запали, Джед, — пробурчал охранник. — Почему на меня не западает никто, а на тебя — каждая девчонка⁈

«Западает? Это что-то про размножение мартышек?» — Гедимин озадаченно мигнул. «Или Хосе уже накурился и стал невнятен? Второе вероятнее…»

Анхель встретил их у ворот цеха, широко улыбаясь, — но, увидев Хосе, скривился, а тот побагровел и уткнулся взглядом в носки ботинок. Гедимин, пробираясь по узкому коридору, слышал, как за его спиной начальник цеха вполголоса шпыняет щуплого охранника, а тот невнятно бурчит. Тридцать пятый быстро выкинул их из головы — его ждала весьма интересная работа.

Цех встретил их грохотом, лязгом и сердитыми воплями. Четверо ремонтников стояли вокруг покорёженной конвейерной ленты и орали друг на друга, перекрикивая рокот валков и шипение остывающего фрила. Лента, ещё вечером выглядевшая исправной, провисла, один каток торчал из-под неё наполовину, бортики валялись вокруг, рассыпавшись на куски. Рядом лежала причина этого — верхняя часть станины, удерживавшей валки прокатного стана. Разбросав по полу груду планок, она завалилась на ленту и вытолкнула всё, что было закреплено недостаточно прочно. Тут же валялся и нужный Гедимину механизм — почти целая станина крана. Крюк лежал чуть в стороне.

Анхель, побагровев, схватил рупор и заорал, перекрикивая и шум цеха, и голоса спорщиков. Даже у Гедимина слегка зазвенело в ушах, а Хосе прилип к стене и слился с ней. Четверо ремонтников, прекратив спор, бросились в разные стороны. Три секунды спустя двое вернулись с гусеничной тележкой, один где-то нашёл экзоскелет и прочный обломок трубы. Приподняв ленту, каток принялись заталкивать на место.

— Вот, — буркнул Анхель, протянув Гедимину старый гайковёрт, достаточно тяжёлый и громоздкий, чтобы прийтись ему по руке. — Навесишь — проверь.

— Ясно, — отозвался eateske, разглядывая инструмент. Вчера с ним довелось работать… ну, он хотя бы не разваливался в руках.

Вскрыть станину было несложно. Двигатель почти не пострадал от падения. Поправив разболтавшиеся детали и вернув на место отошедшие контакты, Гедимин прикрутил обратно крышку и осторожно приподнял станину. От места её падения до лестницы, к которой можно было привязать подъёмный трос, нужно было пройти всего три метра — но тридцать пятый быстро понял, что путь будет долгим. Этот механизм был значительно тяжелее труб, с которыми вчера он ползал под потолком, и в разы тяжелее самого Гедимина.

Мимо, едва не налетев на ремонтника, прошагали двое в экзоскелетах. Тридцать пятый покосился на них. «Надо кое-что опробовать.»

— Эй, вы, двое! Живо сюда! Взяли, подняли и понесли! — рявкнул он, выпрямившись во весь рост и указав пальцем на станину. «Броненосцы», вздрогнув, развернулись и, не спрашивая