Тепла хватит на всех 3 - Сергей Котов

Я на секунду сжал челюсти, но быстро взял себя в руки.

— Возможно, так и было поначалу, — ответил я. — Но потом всё изменилось.

— Верно, Тейдан, — кивнул мой собеседник, растягивая губы Снежаны в ещё одной фальшивой улыбке. — Самое важное в мире хаоса — это свобода воли. То, как она меняется — это и есть завораживающее волшебство, ты не находишь?

— Возможно.

— Ни о чём не жалей и уважай чужой выбор. Лаймиэ выбрала свой путь. Скажи, Тейдан, ты ведь знаешь, что такое тепло?

— Тепло — это энергия. Энергия — это жизнь.

— Тепло — это Хаос, Тейдан. Самая его суть. Подумай об этом.

Мой собеседник ушёл. Я сразу почувствовал это. Снежана моргнула своими длинными ресницами, чуть тряхнула головой.

— Ой… что-то я задумалась. Мы почти приехали, да? — спросила она.

Действительно, мы двигались по Кутузовскому, подъезжая к мосту через Москва-реку.

— Да, — кивнул я. — Почти. Слушай, а давай к Сити поедем, ты не против?

— Давай… — кивнула она. — А зачем?

Под эстакадой Третьего кольца возле Сити была тихая парковка в густой тени. И за прошедшие пять лет она никуда не делась.

Мы не стали заезжать в другую гостиницу и снимать номер. Я решил поступить проще. Поэтому всё произошло прямо в машине. Снежана была совсем не против.

Пляж

Британия встретила меня дождём и хмурым, серым небом. Люди, стоящие вдоль дороги из аэропорта, выглядели подстать: серые, измождённые лица, бесцветные дождевики и лишь изредка пробивающиеся тёплые улыбки, похожие на подснежники среди талого городского снега.

Меня привезли в новый королевский дворец. Он ничем не напоминал прежний, Виндзорский, уничтоженный вместе с Большим Лондоном: в этом было много стекла, стали, ломаных форм и ажурных конструкций, переплетённых на высоте. Сооружение чем-то напоминало эльфийское жилище, как его изображали смелые художники прошлого.

Остановились возле главного входа. Тут всё было, как положено по протоколу: военный оркестр, красная ковровая дорожка. Встречающий меня премьер-министр — какой-то суетливый и совсем молодой белобрысый парень, едва ли старше меня самого.

Когда мы оказались в большом зале приёмов, я вместе с сопровождающими остановился. Вперёд вышел… как называется распорядитель на королевских приёмах? Понятия не имею. Глашатай? Церемониймейстер?

«Герольд он называется», — вмешался Вася, почувствовав моё замешательство.

«Геральт?» — мысленно хмыкнул я; от этого слова веяло средневековьем и почему-то какими-то сказочными монстрами.

«Герольд! — повторил Вася; перед глазами вспыхнуло и исчезло слово, написанное красным шрифтом, — Геральт — это имя. Из одной известной сказки».

«А-а-а, ясно!» — подумал я.

И в этот момент в зале объявили, поочерёдно на английском и русском языках:

— Его Величество Король Генрих Девятый, Божьей милостью король Великобритании и Северной Ирландии, защитник веры! Её величество королева Меган, королева-консорт Великобритании и Северной Ирландии!

От неожиданности я моргнул.

«Те члены королевской фамилии, которые оставались людьми, были в бункере во время удара, — пояснил Вася. — Но его строили пакистанские подрядчики за огромный откат. Так что их затопило вместе с Большим Лондоном. Эти выжили, потому что жили за океаном».

Принц Гарри, вдруг ставший королём, неплохо сохранился за эти годы. Даже раздобрел немного. На чуть пухловатых щеках пробивалась рыжая щетина. Увидев меня, он радостно улыбнулся и чуть ускорил шаг. А вот Меган за эти годы заметно сдала, королевские обязанности явно не пошли ей на пользу: в волосах пробивалась отчётливая седина, лицо выглядело несколько отёчным и даже желтушным. Она глядела на супруга с явным неодобрением.

— Рад с вами познакомиться! — сказал он на чистом русском, протягивая руку. Его супруга ограничилась едва заметным кивком. — Как добрались?

— Спасибо, прекрасно! — ответил я, несколько покривив душой. В пути самолёт изрядно трясло: турбулентность над Северным морем.

— Рад. Очень рад!

Мы прошли в зал приёмов, где был накрыт длинный стол. Сначала места заняла монаршая чета. Потом мне предложили место рядом с Его Величеством. Ещё за столом я приметил наших дипломатов: посла с супругой, атташе по культуре посольства. Про них мне рассказал Вася во время перелёта. Показал фотографии. Посол оказался крупным лысым мужиком со шрамом на щеке. Бывший военный, боевой офицер. Его жена — полная его противоположность. Бывшая прима-балерина, всё ещё изящная и молодая, совсем как в те годы, когда она блистала на сцене.

Следовать этикету оказалось совсем не сложно — Вася давал все необходимые подсказки. Возможно, когда-то в прошлом такие званые приёмы были ценны мелкими нарушениями протокола, случайностями, которые позволили бы проявить черты характера или человечность. Сейчас же это была чистая формальность. Безумно скучная для всех участников.

— Никогда не думал, что буду сидеть рядом с человеком, который побывал у другой звезды, — тихо, стараясь не шевелить губами, сказал король.

— Для меня в этом тоже было много неожиданного, — честно ответил я.

— Это ладно, — вдруг вмешалась королева-консорт, — а вот каково было узнать, что половина твоих родственников вовсе не люди?

— Мег, не начинай вот сейчас, а?.. — прошипел король, переходя на английский.

— Да. Конечно, Ваше Величество! — ответила та, хмыкнула и воткнула фигурную вилку в какого-то морского гада.

— Женщины… сложно с ними, — едва слышно добавил монарх, обращаясь ко мне.

Я улыбнулся и подцепил с тарелки кусочек помидора, чтобы занять рот и тем самым избавить себя от необходимости отвечать.

До конца приёма мы обменялись ещё несколькими ничего не значащими фразами. Потом была поездка по городу, пресс-конференция, где неожиданно много вопросов было посвящено вовсе не космосу, а развитию отношений между странами.

«Как вы считаете, вносит ли Россия достаточный вклад в восстановление Соединённого Королевства как страны, наиболее пострадавшей от ситуации со вторжением? Есть ли резервы для дальнейшего развития?»

Или вот:

«Вы же видели, что наши улицы всё ещё недостаточно освещаются. Средств не хватает даже на самое элементарное, промышленность страдает от нехватки энергии. Россия, как страна богатая ресурсами, могла бы…»

Нет, никто специально меня не инструктировал насчёт того, как избегать неудобных вопросов. В этом смысле коммуникационная политика не менялась. Меня даже избавили от постоянного присутствия тётки-пиарщицы, стоило лишь намекнуть Сергеичу. Так что приходилось выкручиваться самому.

Я выражал сочувствие, самые благие пожелания и уверенность в стойкости британского народа. К явному разочарованию