Частица тьмы - Тери Терри

тащат по коридору, открывают дверь в пустую комнату без окон и вталкивают меня внутрь. Щелкает замок. Дверь обычная и, возможно, я мог бы выломать ее, но, заглянув в замочную скважину, вижу с другой стороны коридора вооруженного охранника.

Я страшно зол — на себя, на все на свете. Я рассказал ему то единственное, что ему требовалось знать, но он никогда нас не выпустит. Он солгал.

Было ли правдой все остальное?

Я качаю головой. Он назвал выживших монстрами. Алекс — да, в это я могу поверить. Но остальные? Изменения в ДНК, что вообще это значит?

Ерунда какая-то. До того, как заболеть, они были нормальными, обычными людьми. И что насчет Келли? Моей сестры. Если с нами все то время был не призрак Келли, то кто тогда? И где Келли?

Шэй говорила, что это была не она. Мне надо было поверить ей, но имело ли бы это какое-то значение? Осталась бы она тогда или все равно улетела с Алексом?

Краем сознания слышу, как Фрейя зовет меня поговорить, но я не впускаю ее. Пока не впускаю. Мне надо побороть боль.

9

ФРЕЙЯ

Я паникую: почему Кай не отвечает? Чувствую его: он один в комнате в другом конце здания. С ним вроде бы все в порядке, но он не откликается, когда я мысленно зову его. Я уже готова сдаться, когда он, наконец, впускает меня.

«Извини, что не отвечал, Фрейя. Надо было подумать».

«Что случилось?»

«Я был идиотом».

«Я имею в виду, что случилось только что?»

«Ну, спасибо. Ладно. Лейтенант хотел знать, могу ли я рассказать ему что-нибудь про Алекса. И я подумал, что будет неплохо, если я узнаю что-нибудь от него, и предложил обменять то, что мне известно, на нашу свободу».

«И?..»

«Я рассказал, что знаю, а он не собирается отпускать нас».

Кай проигрывает для меня весь разговор в памяти, дает возможность наблюдать, и я потрясена до глубины души. Изменения в ДНК? Чудовища? Выжившие должны быть истреблены ради чистоты человеческого генофонда?

Ну да, человеческий род ведь такой совершенный и чистый, не правда ли? Мило.

И теперь Кай знает, что Келли еще может быть жива. Я встревожена. Не догадается ли он, о чем я ему не рассказала?

Надо переключить его внимание на другое.

«Лефти — скользкий тип. Я сказала ему, что вы с Алексом не любите друг друга, и он разыграл с тобой эту карту».

«Лефти? Милое имечко. Да, спасибо, что указала мне на это».

«Значит, завтра приедет врач, и он каким-то образом может определить, являюсь ли я выжившей. Потом они изучат мою ДНК, и мне придет конец. Ведь я не такая, как все. Я опасна».

«Я всегда это знал».

«Ха. Этот лейтенант, должно быть, совсем свихнулся».

Теперь встревожен Кай: «ДНК, тесты, наука — что вообще это значит?». Я улавливаю отголоски его мысли, которую он быстро прячет: ему хочется знать, что сказала бы обо всем этом Шэй.

Я отодвигаю обиду в сторону, чтобы сосредоточиться на насущной проблеме. «Что бы это ни значило, одно я знаю наверняка: мы должны как-то выбраться отсюда. Сегодня вечером, пока не приехал врач».

«Думаю, я мог бы выломать свою дверь, если бы за нею не было вооруженного охранника».

«У меня есть план, как отвлечь его».

«Фрейя, ради бога, только никаких безумств. Расскажи, что ты хочешь сделать».

«Пока не могу, еще обдумываю. Почему бы тебе не поспать? Я разбужу тебя, если что-нибудь случится».

Кай в конце концов засыпает, и я жду, когда все успокоится, стихнет. За дверью Кая только один охранник. Потенциальные монстры считаются более опасными, и меня по-прежнему охраняют двое: один в комнате, а второй, Джек, за дверью.

Лефти далеко от нас, в другом доме, через дорогу. Он спит. Еще двое солдат, которые тоже спят, в другом конце этого дома. Первым делом я навещаю спящих в нашем доме и легким мысленным прикосновением погружаю их в глубокий сон. Поколебавшись, делаю то же самое с Лефти, полагая, что вряд ли он заметит мое присутствие у него в голове во сне.

Наконец наступает очередь Джека.

Что делать? Я уверена, что он единственный, кто может нарушить приказ. Мне надо, чтобы он открыл дверь. Надо выйти.

Я не могу сделать ничего слишком явного: боюсь, что если он и вправду поверит, что я ведьма, то может вспомнить про приказ.

Я посылаю ему образы себя. Вначале просто смотрю на него, но не здесь, не где-то в доме; в этот раз я рисую себя на заднем сиденье джипа, маню его последовать за мной. Заставляю его думать, что это все его фантазия, которая может исполниться, даже если от этой мысли меня тошнит.

Наконец он стучит в дверь, потом отпирает ее. Солдат у меня в комнате идет к двери. Я остаюсь на месте, на диване, притворяюсь спящей.

— Лейтенант хочет допросить девчонку, — говорит Джек. — Велел мне привести ее.

— В такой час?

— Наше дело — исполнять приказы, а не обсуждать их. — Он произносит это небрежно, слишком небрежно, и я боюсь, что второй ему не поверит.

Но он купился.

— Еще лейтенант сказал, чтобы ты шел в патруль по периметру.

Солдат вздыхает и послушно уходит.

— Ты, вставай, — приказывает Джек. Я зеваю, медленно, как только что проснувшаяся кошка, потягиваюсь, и он буквально исходит слюной. Грязная свинья.

Я встаю и иду к двери, но он захлопывает ее.

— Думала, меня требует к себе лейтенант.

— А я думал, ты спишь. — Он усмехается и качает головой. — Скажем так, я надеюсь, мы с тобой поладим.

— Может быть… — многозначительно говорю я и соблазнительно улыбаюсь.

Он плотоядно ухмыляется, и мне с трудом удается скрыть отвращение.

— Может, мне пригрезился солдат… большой и сильный… как ты.

— В самом деле?

— Да… но не здесь. На заднем сиденье джипа.

Зрачки у него расширяются. Я уже готова успокоить его ауру, если у него возникнут подозрения, но он принимает все за чистую монету. Должно быть, и вправду считает себя неотразимым.

Джек отпирает и открывает дверь и жестом предлагает мне идти вперед. Его ладонь скользит по моей спине, и меня так и подмывает врезать ему посильнее, но я сдерживаюсь. Солдат, охраняющий Кая, слишком близко и может услышать.

Мы тихо идем по темному коридору, и я все время проверяю, кто где, и наблюдаю за аурой Джека — где его сильные