Империум. Книга 3 - Антон Романович Агафонов

Может, удасться у князя саратовского ещё один выкуп выбить. Пока же сам барон погостит в моей темнице, его супруга и старшие дочери отправляются на кухню, а дети — в общий детский дом.

Когда я это объявил, баронская семья обрушилась на меня с криками и визгами, на что я коротко сказал: «Либо так, либо на плаху». Замолкли, обещали усердно работать на благо Вольнова. Но приглядывать за ними людей я всё-таки приставил.

Разместить всех успели лишь под самый конец дня. И то, кое-кого из наших, уже прошедших через порталы, пришлось отправить в шахты на ночевку, чтобы освободить места. Ну а я с бойцами стал ждать, явится ли лютомор за своей потерянной рукой.

* * *

— Уже поздно, ты чего не спишь? — спросила Ксения, заглядывая в кабинет барона. Самого Ростислава Владимировича на месте не было, он сейчас вместе с бойцами готовился к тому, что демоны могут попробовать напасть на нас. Правда, сообщать об этом всем не стали, чтобы избежать возможной паники.

Софья оторвала взгляд от бумаги, потерла раскрасневшиеся глаза и сладко зевнула.

— Да, поздно уже, — нехотя признала она. — Работы навалилось, знаешь же, сколько барон привез людей… Вот просматриваю часть документов, что из Нижнереченская привезли. Работы не на одну неделю.

— Никуда они не убегут, — настояла Ксения, и в итоге Софьи оставалось лишь согласиться. — Ох, не ценит твою работу барон. Не ценит.

— У него дел много, — не согласилась девушка. — Ничуть не меньше, чем у меня, просто они другие. Я вот тоже порой смотрю и поражаюсь, как он находит время и в кузнице работать, и в порталы с вами ходить, и городскими вопросами разбираться. А ещё он спит всего пару часов в день, я бы с ума сошла от такого.

— Ну, спит он действительно меньше, чем мог бы… Юлианна к нему вещи сегодня перенесла.

— Да, я знаю, — ответила Софья, поднимаясь из-за стола и складывая часть бумаг.

— И ты ничего не сделаешь?

— В смысле?

— Ты же любишь его.

Когда Ксения это сказала, Софья вздрогнула, на миг напряглась, а затем как-то даже расслабилась.

— С чего ты это взяла?

— С того, что это очевидно. Я уважаю Юлианну как воина, но она та ещё вертихвостка и уж точно не заслуживает той роли, которую он ей уделил.

— Я с тобой отчасти согласна, она не того происхождения, чтобы составлять ему хорошую пару, но… это его решение, и кто мы такие, чтобы его оспаривать? И вообще, с чего ты вдруг подняла этот вопрос?

— С того, что ты моя подруга, и я не хочу, чтобы ты мучилась от неразделенной любви. Если тебе не хватает решимости рассказать ему о своих чувствах, то я…

Софья отреагировала на это совсем не так, как ожидала лучница — сделала глубокий вдох, подошла и положила руки на плечи девушке.

— Ксюш, я ценю твою заботу. Правда. Но это лишнее.

— Ты правда отступишься? Ничего не станешь делать? — в голосе лучницы звучало сочувствие.

— Всё совсем не так, как ты думаешь, — Софье не слишком хотелось откровенничать насчет своих чувств с кем-либо, но подруга не оставляла ей выбора. — Я НЕ люблю его. По крайней мере, не этого Ростислава.

Ксюша хотела возразить, но спустя мгновение до неё дошел смысл сказанного.

— Ты любишь вовсе не нового барона…

— Угум. Хотя это странно звучит, понимаю. Смотришь на нынешнего Ростислава и удивляешься, как тут не влюбиться. Но чем дольше я рядом с ним, тем отчетливее понимаю, что не испытываю каких-либо чувств. По крайней мере, тех, которых испытывала к настоящему Ростиславу.

Девушка вздохнула и села на маленький диванчик у правой стены.

— Может, это прозвучит глупо, но Ростислав, настоящий Ростислав, предлагал мне стать его женой, когда мы были детьми. Клялся, что я самая лучшая девочка на всем белом свете и стану ему лучшей женой, — Софья печально улыбалась. — Кажется, тогда я по-настоящему в него и влюбилась. Когда мы стали старше, даже целовались временами. Ничего такого, просто детские шалости! Но о них прознал его отец, и всё закончилось довольно… плохо. Его побили, меня побили, напомнив, что в мои обязанности не входит подобное.

— Соф…

— Да нормально всё. Прав он был, если головой думать, хоть и жестко. В тот момент он уже договорился о браке между Ростиславом и Довлатовой.

— Стой, из тех самых Довлатовых?

— Ага, самарские. Очень богатый и большой род, и Александра была одной из дочерей основной ветви, даже не побочной. Что такого Владимир Степанович пообещал Довлатовым за такой союз, ума не приложу, но не удивительно, что он так отреагировал на нашу маленькую интрижку. Да и Ростислав был уж слишком импульсивен, он вообще предлагал назло отцу сбежать куда-нибудь. В Саратов, а оттуда в центральные земли, или наоборот, к морю, подальше от отца.

— Мне кажется, все влюбленные молодые люди раздумывают над таким, когда родители против.

— Угу, но Ростислав правда собирался это сделать. Если бы не отец тогда, он бы и меня уговорил. И все же мы не сбежали и почти перестали видеться. Отец отдал на год Ростислава в Саратов, в дружину князя, на обучение, так сказать. Ему там приходилось тяжело, а вернулся он совсем уж опустошенным, стал много пить и меня специально избегал. Больно было видеть его таким. А дальше… Дальше к нам прибыла Александра, и знаешь, это прозвучит странно, но это лучшее, что происходило с Вольновым.

— И впрямь странно.

— Да… Она была чудесной женщиной. Доброй, внимательной, энергичной. Она из тех людей, вокруг которых постоянно что-то происходит, и они своей энергией заряжают других. И мой Ростислав с головой влюбился в неё.

— О…

— Она изменила его к лучшему. Он перестал пить, с головой ушел в хозяйские дела. Помню, с какой гордостью смотрел на него отец тогда. Все в Вольнове стали чувствовать, что у барона появился достойный наследник. Александра хотела превратить Вольнов не просто в крепость на фронтире, а в полноценный город, который пусть не сразу, но через десятилетие-другое сможет дорасти до Саратова. Но