Портфель точка два - Владимир Сербский

в колдовстве. «Амина бинт Абдулхалим Насер из северной провинции Джавф была казнена за ведовство и использование потусторонних сил», — сообщили в министерстве внутренних дел королевства.

Вечернее море укачивало и, отдавая накопленное за день тепло, расслабляло.

Плыли молча. Сначала — туда, в сумерки. Затем обратно, к огням цивилизации. Когда еще удастся вот так понежиться, в мерцающем море, без всяких мыслей… И даже потом, выйдя на берег, неспешно думая каждый о своем, генералы молча поглядывали на далекие огни сторожевого корабля, безо всякого желания продолжать разговор.

За ужином на двоих, (Зимин самозабвенно плескался в море), Директор ФСБ задумчиво произнес:

— Любая программа начинается с обозначения главных целей. Президент видит государственную задачу в том, чтобы объединить всех граждан страны на базе патриотизма. Он считает — это главное, без этого России пришлось бы забыть и о национальном достоинстве, и о национальном суверенитете. В долгосрочной перспективе Владимир Владимирович нацелен на возрождение и укрепление прежней империи. Империя, после кратковременного сжатия и спада, должна вернуться к прежним границам! Вернуться на новом витке спирали, без советской риторики и либеральной шелухи, на принципах взаимного уважения сторон. Но сначала Россия должна стать жизнеспособным современным государством, готовым к внешним шокам, и не рискующим потерять суверенитет. А союзник в лице параллельной России сейчас — подарок судьбы. Однако мы с тобой, Палыч, к подаркам не приучены, и должны подумать и о негативном варианте развития событий.

Андрей Палыч с огорчением отставил тарелку, где от сочного мяса остались одни обглоданные ребрышки, и придвинул к себе жульен:

— Жена Беседина с дочкой под надежной охраной. Как мы и ожидали, она не смогла отказаться от предложения работать в МИДе — на собеседование вернулась в Москву ближайшим рейсом. Сейчас она в специальном санатории повышает квалификацию… И будет там еще месяц. Так что влиять на лояльность Степана Беседина мы можем и с этой стороны.

Директор ФСБ вкушал что-то молочное:

— Это хорошо. Но если, не дай бог, получится так, что Александра Черных откажется от сотрудничества категорически или, не дай бог, проявит враждебные намерения…

— Проработать все варианты?

— Да. Тщательно разработайте и доложите. Без электрической почты. Мимо секретарей. Лично!

— Понятно. Александр Васильевич. Я намерен затребовать материалы по нашей, пропавшей десять лет назад Александре Черных. А также по ее матери, пропавшей во времена КГБ, — генерал отложил ложечку. — Насколько полно владеют этой информацией западные спецслужбы?

— Владеют хорошо, полнее некуда, — Директор ФСБ усмехнулся. — В начале девяностых наши архивы растаскивали все кому не лень. А в «братских» республиках что творилось? Мы, конечно, много чего вывезли, что-то пожгли, но слишком стремительно развивались события. А сколько специально обученных медицинских специалистов из «ящиков» за бугор укатило? Впрочем, сам знаешь. Трудно гарантировать, что и сегодня у нас крыша не течет. Так что главная цель сейчас — вариант силовой защиты подопечных. Проработай на совесть. Вероятность похищения девочки должна быть исключена. В твоем распоряжении все возможности системы, включая СВР, ГРУ… и президента. Проси, требуй — все, что надо для дела. Не мне тебя учить.

— Есть, Александр Васильевич.

— Вот и хорошо. И чтобы мы с тобой за деревьями леса не потеряли, скажи-ка, друг мой, — Директор ФСБ поднял недобрые глаза. — Когда закончится этот истерический экзерсис с портфелем?

— Да сегодня ночью и закончится, Александр Васильевич! В рамках «антитеррора» проводим операцию. Портфель пребывает на проспекте, в доме номер 46, уверен, — генерал посмотрел на часы. — Через два часа в полицию поступит сигнал от анонима: «бомба в здании». Они не в курсе, будут осуществлять оцепление. Мы войдем, и перероем всё. Портфель завтра будет у вас на столе, гарантирую.

— Ну что ж, Палыч, дай бог, дай бог, — Директор ФСБ хрустнул печеньем. — Лети домой, а в полдень жду… в любом случае. Лучше, конечно со щитом, то есть с портфелем. Иначе, пока я при власти, быть тебе завтра под щитом.

Справка. Известное выражение «Ворожеи не оставляй в живых» означает, что ворожба, мнимое или действительное вступление в общение с темной силой, несовместима с верой в божественное покровительство. Прорицатели, гадатели и чародеи должны быть преданы смерти через побиение камнями. Чувство сострадания к слабой женщине не должно склонять еврея к желанию не прилагать к ворожее закона во всей его строгости.

(Цитата из Толковой библии)

Глава 15

Эпизод 15.2

Портфель — лучший подарок.

Капитана второго ранга Краснова разбудили безжалостно. Буквально растолкали:

— Товарищ командир, просыпайтесь! Вставайте, портфель нашелся!

— Что? Чего? — Краснов никак не мог вырваться из объятий Морфея, который сегодня предстал почему-то в образе прекрасной незнакомки. Впрочем, не такой уж и незнакомки — рельефная бухгалтерша Беседина по имени Светлана и днем частенько приходила на ум…

— Оператор засек портфель! Дежурная группа уже выехала!

— Так, — Краснов лихорадочно одевался. — Едем. Батарея, к бою! Тьфу… Застава, в ружье!

Машина рванула с места в карьер, двери захлопывали уже на ходу.

— Куда мы, Егор? — удивился Краснов, откручивая крышку термоса. — Центр города в другой стороне.

— Так портфель на окраине, товарищ командир, — пробормотал водитель, взглянув в зеркало. — Оператор и адресок дал: поселок «Дачный», переулок Малый, дом номер пять.

— Ни чихуахуа! — от неожиданности Краснов подавился чаем.

По пути он доложил сногсшибательную новость адмиралу, потом набрал его еще раз:

— Виктор Петрович, мы на месте.

Адмирал, произнеся глубокомысленное «э-э-э», собрался дать руководящие указания, но Краснов сразу убил его очередной новостью:

— Владельца дома пробили, это Зимина Клавдия. По адресу также проживает Зимин Илья Сергеич, подполковник ФСБ. И он только что вошел в калитку.

Адмирал разразился серией сложных идиоматических выражений. Перевести с русского на понятный язык их можно одной фразой: «Неужели? Я очень удивлен».

— Клава! — закричал Зимин, разуваясь в прихожей. — Клава, я дома!

— Уже? Очень хорошо, быстро ты от аэропорта домчался, — жена выглянула из кухни. — Но я успела, ужин на столе. Мой руки. В море поплавать хоть удалось?

— Ага, разочек. Клава, есть новости. Мне полковника присвоили!

— Да ну? — жена выронила полотенце. — И зарплата будет больше?

— И квартира в Москве.

— Нас переводят в Москву? — в глазах у нее заблестели слезы. — Слава богу, сколько лет, наконец-то!

— Не сразу, правда. Дело надо закончить. А что это за портфель под вешалкой? — Зимин показал тапочкою.

— Я думала, твой, — она растерянно оглянулась. — Выходит, не твой?

— Хм… Знакомый портфельчик! Меня терзают смутные сомненья. А это что такое? Из бокового кармашка он вытянул женские трусики. На лобном месте светлой тряпочки чернели цифры, очень напоминающие