Город, что дышит туманом - Виктория Драх

– Что ты здесь делаешь?

– Пирожных тебе принёс, – продемонстрировал бумажный пакет дознаватель. – Будешь?

В животе радостно заурчало, и я, покраснев, позволила Тому войти. Я успела заметить мелькнувшие в тёмных глазах искры веселья, однако палач сделал вид, что ничего не услышал, зато сразу выложил на мой стол содержимое пакета – коробку шоколадных пирожных и пару сэндвичей, судя по запаху, с моей любимой рыбой.

– Я думал, ты заберёшь цветы домой. – Мне показалось или в голосе Томаса прозвучала… обида?

– Они замечательно смотрятся в кабинете. – А ещё здесь я провожу куда больше времени, чем дома, но вслух я этого говорить не буду. – Хочешь травяной чай?

– С удовольствием бы позавтракал вместе с тобой, но я и так всё утро в Управлении провёл, – отказался дознаватель. – Мне пора возвращаться, пока мои подчинённые не решили, что я их бросил, и не начали праздновать.

– Неужели тебя там так не…

– Кэтти, ты не представляешь, как меня достал этот… Ой! – Влетевшая на полном ходу Ровена едва успела затормозить, чтобы не столкнуться с машинально закрывшим меня собой Томом. Я выглянула из-за его широкой спины и в полной мере оценила, как сереет и без того бледное лицо некромантки. – Извините, что помешала.

Ро – невиданное дело! – отступила из собственного кабинета и скрылась за дверями морга. Мы с Томасом проследили за её манёвром.

– Дай угадаю, про Линарда она ещё не всё знает? – Палач развернулся ко мне.

Я покачала головой. Рона про Линарда – нет, а вот Том про вампиршу уже в курсе. Интересно.

– Нар вчера хотел явиться ей во всей красе, – сдала я друга. – Кажется, я правильно его убедила не торопиться.

– И вместо этого он свалился на голову мне, – хмыкнул Том. – Как думаешь, Ровену потом отлавливать придётся или не сбежит?

– Не сбежит, – В подругу я верила. Наверняка будет истерить, проклянёт пару раз, об голову ему что-нибудь разобьёт, но от своего Линчика бегать вряд ли станет.

– Что ставишь? – предложил пари Том.

Я задумалась.

– Как обычно? Моя настойка против лучшего вина, какое ты сможешь достать?

– И при любом исходе выпьем вместе за счастье Нара, – склонившись надо мной, пообещал Томас пробирающим до мурашек шёпотом.

Я немного отступила назад.

– Даже если сбежит?

Дознаватель отстранился, в непроницаемых чёрных глазах мелькнули смешинки.

– От Ловчего ещё никто не убегал.

Стоило Томасу уйти, как из морга в кабинет ворвалась вампирша.

– Что мастер Хосс делал в нашем кабинете?!

М-да, как шарахались в Смуту от главы Дознания, так ничего и не изменилось. Репутацию корпуса ничем не перешибёшь.

– Если я скажу, ты не поверишь…

Так и представляю реакцию на моё: «Главный палач Родена принёс мне завтрак. Да, мы давно знакомы, почти столько же, сколько ты живёшь. А ещё Хосс – не самый страшный обитатель столицы, с самым опасным и непредсказуемым ты встречаешься». Не-ет, к таким признаниям надо готовить постепенно.

– Ну?!

Рыбу Ровена не переносила, поэтому я протянула коробку из кондитерской.

– Пирожных принёс. Шоколадных. Будешь?

– Ты издеваешься надо мной?!

Хм, не поверила, надо же. Я постаралась сдержать рвущийся наружу смех – ведь правду сказала! Рона должна была почувствовать.

– Спокойно. В крови Ирмы смесь, которой заинтересовалось Дознание, – пришлось выдать официальную версию. – Мастер Хосс теперь участвует в расследовании. Так что вдох-выдох, и привыкай к его присутствию.

«Тебе это ещё пригодится», – мысленно добавила я.

На следующий день, как и обещал, Морриган собрал всех в их с Герценом кабинете. На столе уже ждал нарезанный горячий мясной пирог, а в чайнике заваривался ароматнейший чай с нотками мяты и чего-то пряного. По давней традиции раскрытие очередного преступления в особом отделе праздновалось именно так – угощением и подробным рассказом. В наш отдел простые преступления не попадали, поэтому скучно бывало редко. Вот и сейчас Морриган дождался, когда мы рассядемся, раздал всем по тарелке с пирогом и принялся вещать:

– Итак, как вы знаете, граф Каппеш был найден в последний туман мёртвым на одной из улиц в западной части Родена, причём с явными признаками передозировки «феей снов». Как смогла определить Катарина, «фею» граф систематически употреблял в течение последней пары месяцев, и, казалось бы, всё очевидно, но… – Алистер выдержал интригующую паузу и обвёл нас взглядом. – Но, как я смог выяснить, граф заядлым потребителем дурмана не был, а его смерть случайна.

– Это как? – не поняла Ровена, и я с ней согласилась. – Употреблял, но потребителем не был?

– Именно, – кивнул Морриган. – В это сложно поверить, но лорд пал жертвой чрезмерной заботы своих любимых женщин.

– Хватит уже ходить вокруг да около, – не выдержал Герцен. – А то, пока договоришь, на твою долю пирога не останется.

– Я себе отложил, не волнуйся, – не поддался на провокацию следователь. – Что ж, как вы просили, по порядку. Около трёх месяцев назад граф Каппеш стал раздражительным, плохо спал, часто терял концентрацию. Это подтвердили и семья, и друзья лорда. Объективных причин целители не нашли, списали на старость и усталость от работы в Совете. Поговаривали, что скоро графа отправят в отставку.

– Три месяца – много для регулярного приёма «феи», я бы нашла изменения во внутренних органах, – не согласилась Ровена.

– Разве я сказал, что изменения в поведении Каппеша вызваны «феей»? – приподнял бровь Морриган. – Наоборот, нервозность и бессонница лорда заставили дорогих ему людей проявить заботу о его здоровье оригинальным и, увы, фатальным для графа образом.

– Так любовница или жена? – опять не сдержал нетерпения оборотень. Я же вспомнила два пузырька с зельем, сложные расчёты концентрации и опередила Алистера с ответом:

– Обе.

Среди богатых людей одно время была мода на использование «феи» в качестве снотворного, до тех пор, пока по стране не прокатилась череда вызванных приёмом опасного зелья смертей. Однако, судя по действиям жены и любовницы Каппеша, некоторые продолжали считать «фею» лёгким и дарящим приятные сны эликсиром.

– Именно, – согласился Морриган. – Сначала любовница, а затем и жена пришли к выводу, что, если граф плохо спит, необходимо ему помочь. Причём «фея» действительно помогала – опаиваемый каждый вечер Каппеш снова стал самим собой. Раздражительность и усталость прошли, адекватность и точность суждений вернулись, что лишь уверило женщин в правильности их действий. Самое интересное, что додумались они до подобного каждая самостоятельно, сговора не было, иначе граф, скорее всего, прожил бы ещё какое-то время.

«От полугода до года, пока его не добила бы сама «фея», – про себя заметила я.

– В ночь смерти граф задержался у жены, получил из её