"Фантастика 21025-22". Компиляция. Книги 1-23 - Виталий Хонихоев

— Читосе. — наконец говорит Акира: — пожалуйста…

— Малый Диван Султаната считать созванным! — чистым голосом вещает Читосе, закутавшись в шелковую простыню: — на повестке дня вопрос — почему все тут трахаются а Акира — нет. Слово предоставляется Акире!

— Ну вас. — говорит Акира, сдуваясь: — у меня важный вопрос. На повестку.

— Таки ты говори. — пользуясь тем, что Акира не видит моей руки — продолжаю гладить бедро Майко.

— Ну вот. Я с Джуном отношения наладила. — говорит Акира и хмурится: — он — хороший парень. И спасибо, что ты его от смерти спас, или от жизни, что хуже смерти. Ты не думай, Син, я все понимаю и добро от зла отличить в состоянии. Спасибо тебе.

— Надлежащим ли способом благодарить великого Сина собираешься, отроковица? — щурит глаза Майко. Ей весело.

— Майко. — говорю я с упреком. Человек тут пришел высказаться, трудно ей, а ты тут … шуточки шутишь. Опять.

— Ладно, ладно. Молчу. — она делает вид, что запирает губы на замок и выкидывает ключ. Ключ она выкидывает прямо в декольте Читосе, видимо, чтобы было удобнее искать. Акира закатывает глаза. Молчит.

— В общем так. — говорит она: — есть у меня предположение что твой импринтинг работает как в природе. То есть — происходит мощный выброс гормонов во время излечения, отсюда эффект бодрости и легкой эйфории. При этом в случае отсутствия допустим тебя рядом с … реципиентом, последний испытывает эти чувства к ближайшему объекту, его привлекающему. Как маленький утенок, который принимает любой движущийся объект за свою маму.

— Чего?! — удивляется Майко.

— Так… откуда такая гипотеза? — спрашиваю я. Акира мнется. Акира стесняется. Акира в конце концов колется. Да, у нее есть парень и этот парень — Огненный Хлыст Джун. Правда они там по-другому называют эту способность — плазменный шнур неизменной прочности, как-то так. Скучно, как по мне — Огненный Хлыст круче звучит. Раз в пять. Так вот, на самом деле не то, чтобы очень у них дела в паре были, а вот после сегодняшнего происшествия он на нее там же в саду тарелку слюней напускал. Странно.

— Да нету здесь ничего такого. — говорю я: — у мужика стресс, не каждый день приходишь в себя а ручек нет. И ног.

— И может чего еще… — встревает Майко. Читосе хихикает.

— Ну… тем более. Если потом все отрастает, так понятная реакция. Я б тоже свою девушку руками этими бы… и кое-чем еще. — заканчиваю свое абсолютно логическое объяснение я. Акира качает головой.

— Я не об этом. Импринтинг твой — он как ловушка, да. Когда неясное чувство — можно его как-то загасить, а когда точно знаешь откуда… то трудно. Я в общем, что сказать пришла. — Акира встает, кланяется нам и произносит: — прошу прощения за то, что в тот раз панику подняла и обвинила тебя, Син черт-те в чем. Я же знаю тебя, как я могла такое про тебя подумать. Мне нет прощения.

— Ой, да ладно тебе, дела давно минувших дней. — машу я свободной рукой, второй рукой исследуя Майкины бедра и уже поднимаясь выше: — не сожгла нас там всех и хорошо.

— Мне нет прощения. — настаивает Акира: — но я все равно хочу попросить тебя, Син еще об одном одолжении.

— Да? О чем же?

— При этом я заверяю тебя, что в настоящее время я нахожусь в здравом уме и твердой памяти и никогда в жизни не попрекну тебя за это.

— Ты начинаешь меня пугать. — говорю я, останавливая свои поползновения в Майкину сторону. Что тут происходит и не придется ли сейчас в спешном порядке тушить мою задницу? Смотрю на Акиру настороженным взглядом, если она сейчас поднимает руку… или разведет их в стороны…

Акира вздыхает, будто решаясь на что-то, потом вдруг наклоняется, запускает руки под юбку и вытаскивает из под нее, перешагивая — свои трусы. Оглядывается по сторонам и метким броском забрасывает их на люстру.

— Пожалуйста, позаботься обо мне, Син. — говорит она и расстегивает блузку.

— Ееее! Акира с нами! — восторженно кричит Майко.

Глава 24

Я сижу в школе за своей партой и улыбаюсь как блаженный. Люди стараются меня обходить и по школе уже пошел слушок что «этот Синдзи» опять чего-то наелся, напился или накурился, и лучше его не трогать, потому как будешь потом тоже вот так вот улыбаться всю дорогу.

А я — улыбаюсь. Потому что вспоминаю, как я встал с утра, как убрал с себя ногу Читосе, которая произнесла что-то невнятное, вроде «рано еще, Син, спи», посмотрел на художественную композицию из тел красивых девушек разной комплекции и пошел на кухню. Сперва в ванную, а потом на кухню. На кухне — сперва открыл окно настежь и вдохнул утреннюю свежесть Сейтеки. Где-то далеко, в заливе, длинным гудком приветствовал город портовой буксир. Что-то кричали чайки. Я вдохнул воздух утреннего Сейтеки и улыбнулся. Как там говаривал подполковник Килгор — это запах победы.

То, что произошло вчера — будет иметь свои последствия, но здесь и сейчас — я был счастлив. Странное существо человек, гормоны имеют такое огромное значение в нашей жизни. Вот не было бы вчера всего этого «тим-билдинга» — чувствовал бы себя хуже. Не очень себя чувствовал бы. Думал бы о том, как и что сделали неверно, корил себя за то, что сгоряча поступил, тут же оправдывал «а что еще я мог сделать?!», кинулся бы искать данные по Антимагии и что нам всем за это будет, сроки пребывания в тюрьме уже подсчитал бы и мысленно речь на суде подготовил из разряда «Уважаемый суд! Но как мы должны были узнать сотрудников отдела Антимагии?! Документов, удостоверяющих личность нам представлено не было, мало ли кто в громкоговоритель кричит. Я тоже могу кричать что я королева Англии, однако это ничего не означает. Таким образом указанное можно трактовать как самооборону.»

А я — не парюсь. В голове — пусто. Звенящая такая, комфортная пустота, которая позволяет мне спокойно включить кофеварку и вытащить пластиковую доску и нож. Будем завтрак готовить. Мои (надо же — мои!) девчонки устали, спят. А я пока завтраком озабочусь, может даже в постель принесу… хотя… с аппетитом Майко мне тут тележка понадобится. И куда она столько ест? Наверное — в грудь. Там уж наела так наела.

В поисках яиц и сыра открываю холодильник. Угу, ясно. Яйца, упаковка голландского сыра,