Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков

Стола» (где Тауберг тоже имел свое место, и как обергруппенфюрер, а также, и как комендант Вевельсбурга). Но каждый из них, кто удостаивался высокой чести хотя бы на мгновение посетить сие недоступное простым смертным место, первым делом утыкался в выгравированную над входом в зал на мертвой латыни фразу одного из Великих библейских Пророков — Пророка Исайи: «Domus mea domus orationis vocabitur», что в переводе означало — «Дом мой наречется домом молитвы».

Несмотря на тот факт, что эти слова появились задолго до того, как замок перешел в владение «Черного Ордена», ведь под «Залом обергруппенфюреров» раньше находилась молельня — это изречение можно было по праву считать верным. Ведь Великий Жрец, ни много, ни мало, а делал все возможное, чтобы насадить новую религию во главе с Адольфгроссефюрером в роли Истинного и Единого Наместника Бога на всем земном шаре!

Ведь именно Вевельсбурге планировалось устроить настоящий центр нацистской «Новой Религии», изначально создававшейся в недрах СС как синтез язычества древних германцев и истинного, еще «не отравленного евреями» Христианства и Магического оккультизма. И это, к слову сказать, у него неплохо получалось… Получалось до того самого момента, пока победоносная германская армия отчего не забуксовала в холодной Русландии.

«Но это лишь временные неудачи, — мысленно убеждал себя Генрих, направляясь в сопровождении коменданта прямиком в „Зал обергруппенфюреров“. — Временные неудачи…»

— Генрих, — Тауберт оторвал рейхсфюрера от невеселых мыслей, — может быть сначала перекусите с дороги? Наш повар — Себастиан, приготовил для вас просто волшебные и восхитительные блюда…

— Прежде всего дело, Зигфрид! — не сбавляя шага произнес Гиммлер, придирчиво оглядывая окружающую обстановку. Но все вокруг просто блестело и сверкало, так что к коменданту пока вопросов не возникало. — Через несколько часов здесь будет Сам!

Комендант сбился с ритма, едва не запнулся и побледнел сильнее, чем накрахмаленная фирменная рубашка под черным генеральским кителем.

— С-сам? — заикаясь, произнес он. — Г-грос-с-се Фюрер? Здесь?

— Да, — коротко ответил Генрих. — Гроссе Фюрер. Здесь.

— Но… ведь за столько лет Он здесь ни разу не появлялся… Почему вы не сообщили мне об этом заранее, герр рейхсфюрер?

— И что бы от этого изменилось, Зигфриг? — Гиммлер слегка притормозил и резко обернулся к коменданту замка.

Тауберт испуганно отпрянул, не ожидая такого поворота событий.

— Так что бы изменилось, Зигфрид? — повторил, цедя слова сквозь зубы, рейхсфюрер.

— Нич-ч-чего бы не изменилось, Великий Жрец! — Обергруппенфюрер застыл по стойке смирно пред главой СС, преданно «поедая» его немигающим взглядом. — У меня всегда все в порядке! Но ведь это же сам Фюрер… — выдохнул он напоследок.

— Сам Фюрер, — согласно кивнул Гиммлер, успокаиваясь. — Расслабься, Зигфрид, не ты один приходишь в полное смятение только от одного слуха его прибытии…

— Так он будет… или…

— Будет, Зигфрид, обязательно будет! Но об этом не распространяются заранее.

— Понял, герр рейхсфюрер! Секретность?

— Не без этого, — кивнул в ответ Гиммлер и, развернувшись, продолжил движение.

В «Зал баронов» — округлую комнату гигантских размеров, над которой и возвышалась Северная башня замка, Гиммлер влетел на всех парах. Зал, украшенный его личным гербом, а также множеством других геральдических знаков и рыцарских гербов «Черных Братьев» был, как всегда, великолепен и торжественен. Именно такого эффекта и добивался Генрих.

В зале двенадцать колон, двенадцать дверей и двенадцать ниш для окон, а на полу, прямо посередине зала — исходила непроглядным Мраком в Магическом зрении от переизбытка закачанной в нее Силы двенадцатиконечная Свастика — «Черное солнце». Именно этот знак и насыщал весь замок Энергией, позволяющей Братьям по Ордену повышать свой Магический потенциал в стенах Вевельбурга.

Почему же именно двенадцать? Гиммлер просто обожал «пускать пыль в глаза», обыгрывая даже самое простое собрание «Баронов» так, словно он был королем Артуром, а начальники отделов СС — рыцарями Круглого стола. И тех, и других было ровно двенадцать. Ну и он — Великий Жрец, тринадцатым — надо всеми! Кроме Фюрера, конечно. Но Адольф предпочитал не вмешиваться в дела своего верного пса, пока тот действовал в его интересах.

Но не «Зал Баронов» был самой главной и неотъемлемой частью Орденского Замка, а Святилище, что находилось непосредственно под «Залом обергруппенфюреров». Древний склеп — вот настоящее Магическое Сердце Вевельсбурга, позволяющее выращивать настоящих могучих Магов.

Именно в этом склепе и проводились самые кровавые оккультные ритуалы, позволяющие ковать из Черных Братьев настоящее смертоносное Оружие для Вековечного Рейха. Каждый кандидат, претендующий на вступление в «Черный орден СС» должен был пройти здесь ритуал «Крещения кровью». И, если выживал, получал личный наградной Орденский знак — серебряное кольцо «Мертвая голова», неразрывно связывающая «Черных Братьев» в единый и непобедимый «Германский Магический Организм».

Неторопливо прошествовав сквозь «Зал обергруппенфюреров», Гиммлер спустился по лестнице в склеп и так же внимательно его оглядел: на полу посередине склепа находилось небольшое углубление, похожее на каменную купель, вокруг которой располагалось двенадцать пьедесталов — по числу мест за «круглым столом». Внутри каменной купели была начертана Свастика, так же сочившаяся Энергией, как и Свастика в «Зале Баронов».

Только сила эта была изначально Огненной[365], поскольку и предназначение у этого Магического Знака, было абсолютно иным — в случае смерти одного из членов «Черного ордена» его тело, помещенное в это углубление должно было сгореть от Магического излучения Свастики, а оставшийся прах следовало поместить в урну и поставить на один из пьедесталов на вечное хранение.

«Зал славы павших» — гробница, в которой достойнейшие из Рыцарей СС найдут свой вечный «покой». Именно в этом месте будущие поколения, как предполагалось, будут преклонять колени перед основателями тысячелетнего Рейха. Ведь в этом склепе, по задумке Гиммлера, должны были отпевать высших чинов СС, которым выпала честь слиться в неистовом Огне Свастики со своими героическими предками в некое подобие Национального Общегерманского Эгрегора — непобедимого Духа-Защитника, берегущего Вековечный Рейх от любых напастей и бед.

Работать по этой секретной тематике начинал еще его незабвенный учитель — Карл-Мария Виллигут. Но в тридцать девятом году их дорожки неожиданно разбежались… Чем же сумел прогневить Фюрера этот поистине могучий Маг, чья родословная тянулась от самого вождя Арминия, победителя римлян, так и осталось для Генриха одной большой загадкой. Однако, за всей этой возней с отстранением старого Вейстхора от лидирующих позиций, ощутимо чувствовалось присутствие возле Гитлера еще одного «фаворита» — тибетского ламы, «Человека в зеленых перчатках».

Но, так или иначе, наследник Древних Знаний был постепенно отодвинут в тень, лишен доступа ко всем проектам, в которых участвовал, а после и вовсе исключен из рядов «Черного ордена СС», с возвратом именного перстня, что было и вовсе делом немыслимым!