Фантастика 2025-75 - Андрей Буряк

Подсвеченные снизу тучи казались комками грязной ваты. В лесу истошно завыл мутант. Протянувший к консервам руку Шеф замер, повернул голову, прислушался.

- Кто это? - спросил он, когда вой стих.

- Черт его маму знает, - отвечал Гриф мимоходом, отгибая крышку на банке и вдыхая запах горячей говядины.

Ели молча. Время от времени посматривали по сторонам. Лес оживал жуткими звуками. После плотного ужина Гриф распорядился отодвинуть бивуак дальше от опушки и запастись дровами на всю ночь.

Гриф сидел на земле с сигаретой в зубах и перешнуровывал трофейный берц.

- Гриф, - заговорил Шеф, пребывая в благостном расположении духа. В одной руке он держал кружку чая, в другой - плитку шоколада, - а чего там на поле ты такого услышал?

Сталкер повернулся, посмотрел на Шефа непонимающим взглядом.

- Ну помнишь, когда назад пошли? Ты еще у нас спросил, ничего ли мы не слышали.

- А-а, - вспомнил Гриф, возвращаясь к ботинку, - ничего интересного.

- Ну а все же, - не унимался Шеф.

Гриф выпрямил ноги, затянулся сигареткой, еще некоторое время молчал, а потом сказал:

- Звук такой был трескучий, похожий на тот, когда идешь по снегу в мороз. Хрум, хрум. И совпадал с моим шагом, словно под ногами у меня не трава сухая была, а сугробы. И запах... Запах морозного дня стоял там. Мороза не было, а запах был.

У костра повисла тишина.

- И что ты думаешь? - разрушил ее Шеф.

- Ничего.

- Может, временная аномалия, - подкидывал подсказки Шеф, - куски из прошлой или параллельной жизни просачиваются в этом месте?

Гриф внимательно посмотрел на него, сморщил лоб. Ничего не ответил, продолжил вдыхать дым.

Нелюдимый Мамай сидел в сторонке и, казалось, был постоянно напряженным, вертел головой и не выпускал из рук автомат. С ним было спокойно. Часть функций по безопасности отряда он добровольно взял на себя и относился к этому ответственно.

- Пойду отолью, - Мамай встал и пошел в сторону леса. Через десяток шагов растаял в сгустившейся темноте. Костерок потрескивал дровишками, вверх взмывали искры, отсветы оранжевого пламени плясали на мужских лицах, делая их суровыми.

Гриф дождался, пока шаги стихнут, заговорил доверительным голосом:

- Ты где этого мишутку зацепил? - криво усмехнулся, заглядывая в глаза Шефу.

- Он хороший сталкер…

- Тише. Говори тише, - Гриф приложил палец к губам, - зона слышит.

- Мне его… В общем, по рекомендации, - зашептал Шеф. - Знающие люди советовали. Мамай не один год в зоне, в рейды ходил.

- Из военных?

- Да.

- Доверяешь ему на все сто?

- Ну как, не на все сто, конечно же, на все сто я и себе-то не доверяю, - Шеф натянуто усмехнулся, - но товарищ он надежный.

- Со слов, - добавил Гриф и выразительно посмотрел на нанимателя. Шеф посмотрел на него, ничего не ответил.

- Ты сам первый раз в зоне? – вновь заговорил Гриф, ковыряя веточкой угли.

- Да.

- Ничего, отшлифуешься, нормально все будет. Только по сторонам смотри и не торопись.

- Жутко здесь.

- Конечно, не в институтских ваших коридорах. Там, поди, в лакированных ботиночках да по паркетам скользил. Лаборантки, - Гриф хитро подмигнул, вызывая Шефа на откровенный разговор.

- Я по большей части по линолеуму да в кабинете. Лаборанток не встречаю, со сверхсрочниками общаюсь.

- Какой-нибудь спецотдел?

- Спец не спец, но отдел, - Шефа завертел головой. - Куда-то Мамай запропастился.

- А если и запропастился, что делать будешь?

Гриф как-то нехорошо, двусмысленно посмотрел на Шефа. В этот момент где-то вдалеке со стороны складов завыла химера. Шеф резко обернулся, задвигал слепыми глазами по темноте. Потом снова повернулся к костру и побледневшими губами произнес:

- Ничего с ним не сделается. Он в зоне уже много лет, из каких только передряг не выбирался.

- Ага. Со слов, опять же, - ввернул Гриф и усмехнулся.

Шеф открыл рот, чтобы ответить, но тут из темноты совершенно бесшумно, глыбой выплыл Мамай. Шеф дернулся, положил руку на «винторез». Мамай надвинулся, казалось, он забирал весь свет костра на себя, постоял с полминуты, поочередно глядя на притихших Грифа и Шефа, просипел:

- Первым дежурю я, потом Шеф.

О Грифе не упомянул, из чего сталкер сделал вывод, что Мамай ему не доверяет.

- Послушай, Мамай, - сказал негромко Гриф, посмотрел на Шефа, - не в обиду, Шеф, - снова перевел взгляд на военстала. - Он мало чего о зоне знает, навыков никаких, давай я покараулю. Мне вас убивать или грабить резона нет. Гейгер очень хорошие деньги пообещал за этот рейд.

- Лады, - просипел Мамай. - Я тебя толкну.

Мамай, как и обещал, толкнул, на часах было четыре ночи. Гриф открыл глаза, сел, осмотрелся:

- Все спокойно? - спросил трескучим со сна голосом.

- Спокойно, - просипел Мамай. - Чайник только что кипел. Кофе с сахаром там, - ткнул пальцем в сторону костра, туда, где стояли две алюминиевые кружки с чайной ложкой в одной из них.

Гриф встал, отряхнулся, подошел к спящему Шефу, наклонился и осторожно потянул у него из-под руки ВСС.

- Оставь, - послышался сзади сип.

- Черт, Мамай, - Гриф выпрямился и повернулся к военсталу, который размещался на сухой подстилке из травы, - как без ствола сторожить буду? Если кто выскочит?

- Меня буди, - спокойно просипел Мамай.

- А если поздно будет?

- У тебя пекаль имеется.

- Пекаль, - зло прошипел Гриф.

Мамай отлепил клапан на кармане разгрузки, достал компактный монокуляр ночного видения:

- Держи, это тебе больше пригодится. - Затем повернулся к костру спиной, обнял автомат и засопел.

Гриф сидел на корточках, неспеша, со вкусом пил кофе, прислушивался к далеким выстрелам, завываниям из леса, время от времени прикладывал к глазу монокуляр, щелкал переключателем и осматривал распоротую канавами, оврагами дикую землю. С севера стеной высился ломаный лес, с запада вдалеке холмы вырастали в гору, с востока и юга раскинулось поросшее сухой травой поле, видимо, когда-то колхозное.

Сталкера все подмывало отписать Гейгеру и послать все к чертовой бабушке. Допить кофе, подождать еще с часок, затем прихватить его остатки в жестяной банке, сунуть туда же пакетики с сахаром, аккуратно вытащить из-под руки Шефа «винторез» и уйти. Но куда? Ему позарез нужны тугрики.

Раздался громкий до боли в барабанных перепонках скрежет. Жуткий, тоскливый, он