"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя

Я понял это ошибку в тот момент, когда мой конь сломал себе ноги на полном ходу, а я вылетел из седла… Часть химера успела понять, что случилось, перемахнув ловушку или затормозив, но не всё…

Это было больно: удар, едва не сломавший мне шею и явно сломавший много рёбер и выбивший оружие из руки на мгновение дезориентировал меня.

Раны зажили почти мгновенно, конечно. Вот только подняться мне уже не дали: вокруг мгновенно образовалась целая толпа вражеских солдат, что увлечённо кололи, пинали, и рубили меня, не давая продохнуть ни на минуту.

Одного удара смертью хватило бы, конечно. Но… Разве это будет спортивно? Они всё равно не могли меня убить, хотя приятного, конечно, было мало.

Прежде, чем я решил, как выходить из этой неприятной ситуации, солдату с копьём сверху внезапно отрубили голову. А затем убили второго, третьего, четвёртого…

Их всё ещё было много. Но в толпу увлечённо избивающихся лежащего не земле меня словно ворвался вихрь раз за разом тяжёлыми ударами разваливающий ополченцев одного за другим.

Этого просвета мне хватило, чтобы подобрать ближайший меч, и включиться в битву. Дрянной, слабый меч, что сломался на третьем ударе, застряв в чужом теле: но четвёртого врага я убил, просто ударив головой в нос, а затем, подхватив его дубину, размозжил голову следующего… и следующего…

Они не были трусами, и всё ещё старались. Но сбитые с ноги, израненные, избитые гвардейцы в латах поднимались, и молча продолжали убивать, снова и снова, сколько бы не было врагов: сбившись в кольцо, спиной к спине…

А затем оставшиеся конными рыцари смерти ударили в толпу, обходя нас с двух сторон.

И солдаты Ренегона побежали.

Гвардеец рядом со мной, тот самый, что вытащил меня из-под града ударов, пошатнулся, припадая на колено.

— Они… Они бегут? — Неверяще спросил капитан Фелис, которого я не узнал в темноте с закрытым шлемом.

— Конечно, они бегут. — с улыбкой ответил я, снимая шлем и оттирая лицо от крови, что залилась в забрало. — Что ещё они могут сделать?

— Легенды… — слабо выдохнул капитан. — Теперь я понимаю…

А затем он умер. Просто взял и умер, рухнув на землю: я ощутил вспышку смерти.

Первый, кто поднялся, упав с лошади, и первый, кто пробился ко мне, погребённому под телами. Мне ничего не угрожало, конечно: но об этом ли думал этот воин в гуще битвы?

Гвардейцы молча встали вокруг него, создавая почётный караул. Граф Роланд снял шлем, вздохнув.

— Он, конечно, не был душкой. — сказал граф. — Тот ещё зануда, между нами говоря. Но сражался отменно. Ты вернёшь его?

— Думаешь, он хотел бы? — серьёзно спросил я.

Роланд задумался ненадолго, а потом решительно кивнул.

— Да. Думаю да.

Я опустился на корточки, и бережно снял шлем с капитана гвардии Палеотры: хотя, теперь, наверное, уже гвардии соединённого королевства. Гвардии моей империи…

Это было просто. Я делал это тысячи раз. Вызвать в памяти то, что выжег в моём разуме демон. Наполнить силой смерти: тонко, не повреждая чужой личности. Сосредоточиться… Создать нить…

Капитан Фелис судорожно, инстинктивно выдохнул, выпучив глаза. А затем бешено оглянулся, рефлекторно нащупывая меч.

— Я… Я умер? — ошарашенно спросил гвардеец.

— Ненадолго. — кивнул я. — Но я вернул тебя, как рыцаря смерти. Надеюсь, ты не против? С борделями, конечно, теперь будет никак, но зато сил и прочности определённо прибавиться.

— Нет… Не против... У меня четверо детей… Просто… Неожиданно. — внезапно успокоился капитан, задумчиво разминая пальцы.

Фелис снял свой шлем, покрутил его в руках… И сжал его, резко и со скрежетом сминая, скатывая в шарик железа. А затем ещё раз, плотнее. И ещё раз.

А затем перевёл взгляд на меня.

— При всём уважении, милорд, я думаю, в гвардии имеется некоторая несправедливость. Почему именно выходцы из Ганатры получают такие силы чаще всего? Это формирует неравенство. Мешает боевому братству… — в голосе новоиспечённого рыцаря смерти звучала укоризна.

— Желающих не было. — пожал плечами я. — А мне было недосуг искать старых ветеранов.

В глазах капитана вспыхнул недобрый, тёмный огонёк.

— Вам достаточно лишь отдать приказ, милорд, и уверяю вас, найдутся тысячи.

Некоторое время размышлял, пока капитан Фелис вежливо, терпеливо ожидал ответа.

— Считайте, что вы получили приказ, лорд Фелис. — кивнул я.

— Я не лорд. — покачал головой гвардеец.

Я холодно улыбнулся и кивнул Роланду. Граф, определённо, сумеет объяснить товарищу по оружию, что короли не ошибаются.

Один из рыцарей смерти: тот самый, что объяснял расклад перед боем - подошёл ко мне, видя конец диалога.

— С вами хочет поговорить магистр, милорд. — прогудел он. — Странники открыли ворота и вышли в атаку незадолго до того, как те побежали. Там старики и дети… Но всё же, они сражались честно и достойно. Я отправил десяток всадников прикрыть их: чтобы избежать потерь.

— Разумно. — кивнул я. — Как твоё имя, гвардеец?

— Сэр Калиг, милорд. — равнодушно ответил рыцарь смерти.

— Калиг, значит… — задумчиво протянул я. — Я запомню.

Седовласый воин стоял недалеко от ворот монастыря, задумчивым взглядом окидывая разорённый лагерь. Где-то ещё стонали недобитые солдаты врага.

— Всего сотня, да? — печально покачал головой магистр. — Всего сотня смогла сделать то, что не смогли мы. Печальные времена настают для рыцарства.

Я оглядел тех, кто стоял за его спиной. Три десятка стариков - и две сотни подростков. Всё, что осталось от ордена после того удара пламенем на плато. А затем подошел и резко обнял старика.

— Даже не думай об этом. — Прошептал я. — Пока я король, так не будет. Я сказал.

— Думаешь, сможешь взять Кордигард? — пытливо посмотрел на меня старый рыцарь. — Я слышал, ваша армия на подходах, но столица - крепкий орешек. Тяжело будет его раскусить.

— Я поднял больше двух миллионов мёртвых. Проклятье Таллистрии пало на южные провинции. У них нет ни шанса. — просто ответил я.

Наверное, стоило ожидать вопросов, подозрений… Но старый рыцарь просто поверил мне. На слово — даже не переспрашивая. Как брат брату…

— Ты остановил его? — уточняюще спросил магистр.

— Да. — просто ответил я.

Тем не менее, радости на его лице не было. Старик вздохнул, снял шлем, и отдал его одному из прибежавших